[1] Термин принадлежит М. Янгу (“Возвышение меритократии”, 1958).
[2] См., например, работы Будона, Бурдье, Дженкса и др.
[3] “Лингвистический капитал” в терминологии Бурдье и Пассерона [36: 72].
[4] Такой позиции придерживаются, например, Дженкс (Jencks) [50], Коулман (Coleman) [38, 39], Будон (Boudon), Бурдье (Bourdieu) [4, 36], Булз (Bowles) & Гинтис (Gintis) и другие.
[5] Раттер, Хасли, Кедди, Харгривз, Лэйсли; Бирн, Уильямсон и Флетчер и др.
[6] Термин принадлежит Р.Тернеру: TurnerR.H. Sponsored and Contest Mobility and the School System // American Sociological Review, 25 (Oct. 1960), P. 855—67 / Halsey et al, p. 147.
[7] Образовательная шкала в их исследовании включала 4 позиции для Чехословакии (начальное образование, профессиональное, среднее, высшее) и 8 позиций для Нидерландов (начальное, низшее профессиональное, расширенное начальное, среднее профессиональное, среднее, высшее профессиональное, университет (степень бакалавра), университет (магистерская степень) [56: 127; 141].
[8] Как отмечают Матею и Пешар, “основная причина, по которой переменная МАТ (материальный стандарт семьи) была включена в анализ, заключается в том, что сам по себе доход главы семьи является довольно слабым индикатором семейного благосостояния или экономической ситуации, а доход семьи, данные по которому были также доступны, оказался сильно искажен экономической активностью других детей (если есть), продолжавших жить в семье” [56: 141].
[9] Методологические вопросы определения понятия “молодежь” обсуждаются в главе “Демографическая ситуация” (Елизаров В.В., Моисеенко В.М., Авдеев А.А.) (Молодежь России, с. 15-34).
[10]Чередниченко Г.А., Шубкин В.Н. Молодежь вступает в жизнь, 1985; Козлов А.А., Лисовский А.В. Молодой человек: становление образа жизни, 1986; Титма М.Х., Саар Э.А. Молодое поколение, 1986; Филиппов Ф.Р. От поколения к поколению, 1989.
[11] См., например, работы Т.А.Гурко [7].
[12]Гурова Р.Г. Выпускник средней школы, 1977; Семенов В.Д. Взаимодействие школы и социальной среды, 1986; Кон И.С. Ребенок и общество, 1988.
[13] Подробное описание данного подхода представлено в работе Д.Л.Константиновского [10: 18-20].
[14] Во многом это объясняется тем, что в советском обществе характер труда рассматривался в качестве основного слоеобразующего признака. Как отмечают З.Т. Голенкова и Е.Д. Игитханян, различия по характеру труда выступали главными критериями дифференциации не только между рабочим классом, служащими, но и внутри них (Голенкова З.Т., Игитханян Е.Д. Социальная структура... С. 114). См. также работы Т.И.Заславской, Г.В.Осипова, Р.В.Рывкиной и др.
[15] Согласно Т.И.Заславской, должностное положение в системе стратификации советского общества “доминировало над квалификационно-профессиональным, а ведомственная принадлежность места работы – над интеллектуальным содержанием труда” (Заславская Т.И. Трансформация российского общества как предмет мониторинга. Цит. по: Тихонова Н.Е. Факторы социальной стратификации в условиях перехода к рыночной экономике. С. 16).
[16] В общей численности населения города среднее и выше образование имели 37,3% всех лиц трудоспособного возраста, а высшее – 8%.
[17] См., например, Шереги Ф.Э. [27: 33-35].