Представляют интерес наблюдения А.Е. Преснякова, утверждавшего: «Если правы историки права, что вече, а не князь должно быть признано носителем верховной власти древнерусской политики-волости, то, с другой стороны, элементарные нити древнерусской волостной администрации сходились в руках князя, а не веча или каких-либо его органов. В этом оригинальная черта древнерусской государственности». А потому, считает исследователь, «видна как бы зависимость князя от веча, так и малая дееспособность веча без князя... Известные нам проявления силы и значения веча носят всецело характер выступлений его в чрезвычайных случаях. Властно вмешивается оно своими требованиями и протестами в княжее управление, но не берет его в свои руки. Оно судит и карает неугодных ему людей, вмешивается по своему почину, иногда вследствие обращения князя в междукняжеские отношения и в политику князей, но все эти проявления вечевой жизни не выработались нигде, кроме Новгорода и Пскова, в постоянную и систематическую организованную правительственную деятельность.
Лишь в делах высшей политики стояло вече во главе волости. Управление ею было в руках либо дробных местных общин, либо... княжой администрации. Поэтому деятельность веча не могла создать прочной и внутренне объединенной организации волости».
1.5 Географическое распространение вече
Представляет интерес проблема географического распространения вечевых порядков в русских землях.
Действительно, большинство приведенных примеров относится к Новгороду, специфика государственного развития которого как раз и состояла в решающей роли веча как основного властного института.
Рассматривая этот вопрос, М.Б. Свердлов приводит примеры вечевых решений в Белгороде (997 г.), в Новгороде (1015 г.), Киеве (1068-1069 гг.), Владимире Волынском (1097 г.). В то же время он замечает, что «эти сообщения свидетельствуют о созыве веча лишь в экстренных случаях войны или восстания, причем все они относятся к городам, крупным социальным коллективам, центрам ремесла и торговли. Да и эти упоминания веча крайне редки - всего 6 за 100 лет (997-1097 гг.): одно - в Белгороде и Новгороде, два - в Киеве и два - во Владимире Волынском. Данные о вече в сельской местности или о социально-политических и судебных функциях, характерных для племенного общества, нет».[4]
Причем все приведенные упоминания относятся лишь к концу X- середине XI в. Относительно более позднего времени приходится тщательнее учитывать конкретное содержание этого термина в различных источниках разных регионах Восточной Европы. В частности, обращает на себя внимание то, что вече в XI-XII вв. не упоминается в законодательных памятниках и актовых источниках. Обо всех известных случаях сообщается в летописях и произведениях древнерусской литературы, что несколько затрудняет правовую характеристику этого института. К тому же, по наблюдениям М.Б. Свердлова, слово «вече» в XII в. «не употреблялось в новгородском и северо-восточном летописании [там подобные упоминания появляются только с XIII в.]... В Лаврентьевской летописи под 1209 и 1228 гг. помещены сообщения о вече, заимствованные в процессе составления великокняжеских сводов из новгородского летописания, а под 1262 и 1289 гг. упоминание веча неразрывно связано с восстанием против татар. Поэтому становится очевидным полное отсутствие сведений о вече как органе самоуправления на северо-востоке Руси.
Из девяти сообщений о вече в Киевском своде XII в. Рюрика Ростиславича, сохранившемся в составе Ипатьевской летописи, четыре относятся к Новгороду, причем известия по 1140 и 1167 гг. указывают на вече в неразрывной связи с выступлениями новгородцев против своих князей, в сведениях под 1169 г. сообщается о тайных вече «по дворам» - заговорах, а под 1148 г. - о собраниях новгородцев и псковичей по инициативе князя для организации похода. В аналогичных значениях вече упоминается по одному разу за столетие в галицком Звенигороде, Полоцке, Смоленске (в последнем случае вече связано с протестом войска во время похода). Только в двух случаях - под 1146 и 1147 гг. – «вечем» названы собрания горожан в Киеве во время острых социально-политических конфликтов, сопровождаемых классовой борьбой горожан против князей и княжеского административного аппарата. А если учесть, что в галицко-волынском летописании XIII в. (до 1292 г.), включенном в Ипатьевскую летопись, слово «вече» используется только два раза - под 1229 и 1231 гг. - в значении «мнение» (защитников польского города Калиша) и «совет» (князя Даниила Романовича), то делается явным широкое употребление этого понятия, но не для обозначения народных собраний-полномочных органов самоуправления в Южной и Юго-Западной Руси». [4]
Незавершенность дискуссии о географическом распространении вече позволяет придерживаться общепринятого мнения, будто «вече в Киевской Руси встречалось во всех землях-волостях. С помощью веча, бывшего верховным органом власти городов-государств на Руси второй половины XI - начала XIII в., народ влиял на ход политической жизни в желательном для себя направлении».
1.6 Выводы и неясности истории веча
Итак, мы можем сформулировать некоторые выводы относительно древнерусского веча как властного института:
1. Есть определенные основания считать, что вече уходит своими корнями в древнейшую историю славян. В то же время оно претерпевало и определенные изменения. Видимо, нельзя говорить о вечевых собраниях X в. и XIII в. как единой по своей сути явлениях.
2. Социальный состав веча – также изменяющаяся во времени категория. Если в древнейший период это было действительное 'народное собрание' самых широких кругов взрослых свободных членов племени, то на последних этапах своего существования вече становится представительным органом городов (при этом социальный состав его пока не поддается уточнению).
3. В сферу компетенции вечевых собраний мог входит самый широкий круг вопросов: от сборов средств для городского ополчения и найма военных отрядов до изгнания или избрания князя. Неясно лишь, всегда ли вече занималось подобными проблемами либо источники зафиксировали исключительные случаи, связанные, как правило, с серьезными социальными кризисами и катаклизмами.
4. Судя по всему, на ранних этапах развития государства городские вечевые собрания существовали повсеместно. Позднее их судьба в разных землях была различной. Если на Северо-западе вече с XII в. переживало своеобразный рассвет, то на Северо-востоке оно, видимо, уже к концу XII в. прекратило свое существование. Впрочем, история веча в конкретных землях нуждается в дальнейшей разработке.
Основными властными функциями в Древней Руси обладали князь, дружина и вече. При этом следует отметить отсутствие четкого разделения полномочий между этими субъектами власти. Основная часть населения - крестьяне - формально, видимо, еще не были отделены от власти, однако фактически непосредственного участия в деятельности властных институтов (в частности, веча) не принимали.
Отношения между князем и дружиной строились на личных связях, закреплявшихся системой дарений и совместных пиров. Князь в своих решениях во многом зависел от дружины. Однако и дружина во многом ориентировалась на князя. Княжеская власть постепенно усиливалась, что выражалось, помимо всего прочего, в падении авторитета «старшей» дружины.
Отношения между князем, возглавлявшим дружину, и городами с примыкавшими к ним сельскими поселениями строились на регулярных выплатах полюдья и (или) дани. Распределение полученных средств входило в прерогативу князя. В то же время он выступал в качестве своеобразного олицетворения коллективного собственника средства, собранных дружиной в виде даней и полюдья.
В определенный период все перечисленные властные «органы» находились в состоянии неустойчивого баланса. Со временем, однако, соотношение сил начало изменяться, причем в каждой земле по-своему.
1. Хрестоматия по истории России.Т.1. – М., 1994.
2. Российское законодательство X-XX вв. Т.1. – М., 1984.
3. Горский А.А. Древнерусская дружина. – М. 1989.
4. Данилевский И.Н. Древняя Русь глазами современников и потомков (IX-XII вв.). – М., 1998.
5. Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества 12-13 вв. Изд. 2-е. - М., 1993.
6. Свердлов М.Б. Генезис и структура феодального общества Древней Руси. –М., 1987.
7. Толочко А.П. Князь в Древней Руси: власть, собственность, идеология. - Киев, 1992.
8. Фроянов И.Я. Киевская Русь. Очерки социально-политической истории. – Л., 1980.