Европейская комиссия по правам человека 19 октября 1992 г. признала жалобу Фогт приемлемой.
В своем докладе от 30 ноября 1993 г. Европейская комиссия по правам человека выразила мнение, что имело место нарушение ст.10 и 11 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Дело было передано в Европейский суд по правам человека Европейской комиссией по правам человека и Правительством ФРГ соответственно 11 и 29 марта 1994 г.
Правительство оспаривало нарушение прав Фогт.
Европейский суд по правам человека напомнил Правительству, что государственные служащие не находятся за пределами сферы действия Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Правительство ФРГ утверждало, что государственные служащие не вправе играть активную роль в политических партиях, преследующих антиконституционные цели, и что активная роль лица в такой партии является основанием для отказа в приеме на государственную службу и основанием для увольнения с государственной службы. Фогт, будучи учителем, несла особую ответственность за передачу своим ученикам основополагающих ценностей демократии.
Фогт утверждала, что ее деятельность в компартии наилучшим образам служит делу демократии и прав человека и что власти не вправе требовать, чтобы она отказалось от своих убеждений, потому что государственные власти имеют иные убеждения. Это, по мнению Фогт, противоречит самой сути права на свободу мнения.
Европейская комиссия в основном согласилась с мнением Фогт и подчеркнула, что решающее значение при рассмотрении ее жалобы должен иметь ответ на вопрос, вступали ли личное поведение Фогт и ее личные высказывания в противоречие с конституционным порядком. Применение такого строгого дисциплинарного взыскания, как увольнение, должно быть оправдано поведением данного государственного служащего.
Европейский суд по правам человека учел, что запрет на профессии не был введен в других государствах – членах Совета Европы и даже в самой ФРГ долг лояльности трактовался и исполнялся по всей стране не одинаково, в ряде земель участие в политических партиях не считалось несовместимым с должностью государственного служащего.
В итоге Европейский суд по правом человека вынес решение от 26 сентября 1995 г., в котором признал нарушение ст.10 и 11 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, предложив Правительству ФРГ и Фогт представить в ближайшие 6 месяцев письменные замечания по данному вопросу и, в частности, уведомить Европейский суд о любом достигнутом ими соглашении, отложил дальнейшее рассмотрение и уполномочил Председателя возобновить его, если в том возникнет необходимость. Таким образом, Европейский суд по правам человека признал увольнение Фогт по мотиву ее активного участия в деятельности Германской коммунистической партии нарушением ее политических прав.
Отдельные судьи Европейского суда по правам человека выразили мнение, что статья 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод к делу Фогт неприменима.
Так, судья Готчев считает, что доступ на государственную службу не является одним из прав, защищаемых Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод. Статья 10 Европейской конвенции неприменима, потому что Фогт уволена не за то, что она позволила себе высказывание определенных мнений и идей. Суд уволил ее из-за принадлежности к ГКП, членства в ее региональном исполнительном комитете и выдвижения ее кандидатом от ГКП на парламентских выборах.
В решение об увольнении Фогт нет никаких ссылок на заявления, публикации и другие способы выражения мнения.
Судья Готчев подчеркнул, что ранее Европейский суд по правам человека рассмотрел дела Глазенана и Козика и пришел к выводу, что нарушения ст.10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод нет, хотя увольнение Глазенана явилось следствием письма, посланного им в газету, а увольнение Козика – следствием опубликования им двух книг. Таким образом, увольнения обоих заявителей явились следствием высказывания мнений.
Судья Ямбрек выразил особое мнение, согласно которому дисциплинарные меры, принятые против Фогт, были соразмерными и их следует считать необходимыми в демократическом обществе.[3]
4. Нормы, направленные на охрану политических свобод.
5. Нормы, направленные на охрану личной свободы и обеспечение судебной защиты прав и свобод.
6. Нормы, направленные на охрану свободы передвижения и выбора места жительства.
7. Нормы, направленные на защиту имущественных прав.
Европейский суд по правам человека рассматривает только жалобы, направленные против государства, которое подписало и ратифицировало Конвенцию, если нарушение предусмотренных Конвенцией прав и свобод допущено государством после ратификации им Конвенции. Российская Федерация ратифицировала Конвенцию 5 мая 1998 г. Жалобы на нарушения, допущенные до ратификации Конвенции, рассмотрению не подлежат. Ответчиком по жалобе может быть только государство.
Так, гражданка России Л. Тумилович обратилась в Европейский суд по правам человека с жалобой на нарушение ее трудовых прав акционерным обществом «Сатурн». Суд признал ее жалобу неприемлемой.[4]
Суд принимает жалобу, только если заявителем исчерпаны все внутригосударственные средства правовой защиты. Если в удовлетворении требований заявителя отказано судом второй инстанции, он вправе обратиться в Европейский суд по правам человека.[5]
Европейский суд по правам человека не принимает к рассмотрению жалобы, поданные после истечения 6 месяцев со дня принятия окончательного решения на национальном уровне (ст.35 Конвенции).
По моему мнению, ограничение подачи жалобы 6-месячным сроком со дня принятия окончательного решения препятствует защите прав и свобод человека. Этот срок нужно либо исключить, либо увеличить его хотя бы до двух лет.
Если в предыдущей главе рассматривались в основном, гарантии защиты гражданских и политических прав граждан Евросоюза, то данная глава посвящена не менее значимым гарантиям экономических и социальных прав.
Европейский Союз (ЕС) предоставляет гражданам значительное количество субъективных прав, обеспеченных судебной защитой. Коммунитарные права[6] – т.е. права и свободы, возникающие у частных лиц в силу права ЕС, – как правило, имеют экономический и социальный характер и необходимы для эффективного функционирования единого рынка (свободного движения товаров, рабочей силы, услуг и капиталов). Речь идет, например, о правах на свободное передвижение трудящихся в рамках Союза и их трудоустройство в другом государстве-члене, на создание предприятий и экономическую деятельность, на предоставление услуг, на беспрепятственное движение капиталов; о запрещении дискриминации по национальному и половому признаку, количественных ограничений в торговле и эквивалентных им мер, монополистических действий и т.д.
В настоящее время общепризнано, что право ЕС может напрямую порождать у частных лиц права и наделять их обязанностями. В 1963 г. Суд ЕС в решении по делу Van Gend en Loos отметил, что Европейское Союзо «представляет собой новый правопорядок в международном праве, в пользу которого государства-члены ограничили свои суверенные права... и субъектами которого являются не только государства-члены, но также их граждане».[7]
Хотя ряд авторов оспаривает уникальную природу этого нового правопорядка,[8] представляется, что право, вытекающее из трех учредительных договоров (о создании Европейского объединения угля и стали (1951 г.); о создании Европейского агентства по атомной энергии (1957 г.); о Европейском экономическом Союзе (1957 г.), переименованном в Европейское Союзо договором о Европейском союзе (1992 г.), (далее – Договор о ЕС)), отличается от тех, что предлагают традиционные международные соглашения, многими важными особенностями. Прежде всего, эти договоры, особенно последний из перечисленных, намного шире по объему, чем большинство подобных, так как он охватывает и те области, которые обычно остаются в национальном праве. Кроме того, благодаря им создана мощная сеть органов, наделенных полномочиями принимать правовые акты, обязательные для исполнения государствами и частными лицами по всем вопросам в пределах их компетенции. Наконец, в результате действия первых двух факторов, право ЕС имеет исключительный характер, учитывая степень его влияния на национальное право и наделение частных лиц правами и обязанностями, которые могут быть принудительно исполнены в национальных судах. Все это способствовало появлению огромного и постоянно растущего массива правовых норм ЕС, существующих параллельно национальному праву, а иногда противоречащих ему, но подлежащих принудительному исполнению в национальных правовых системах.
Система судебной защиты коммунитарных прав в ЕС имеет ряд отличительных черт.
Во-первых, непосредственную судебную защиту названных прав осуществляет не Суд ЕС, а национальные суды государств-членов, поскольку в соответствии с учредительными договорами частные лица, за редкими изъятиями, не обладают процессуальной правоспособностью в Суде ЕС. Таким образом, они не имеют возможности обжаловать в Суд ЕС незаконные действия (бездействие) институтов Союза, государств-членов и частных лиц, нарушающие их права и законные интересы. Тем не менее, они вправе обратиться в национальный суд, и тот обязан предоставить частным лицам судебную защиту их коммунитарного права точно так же, как если бы они обратились за защитой субъективного права, предоставленного им национальным правом. Правовым основанием для этого служит ст.10 Договора о ЕС, которая устанавливает, что национальные суды в качестве органов власти государств-членов связаны обязательствами, закрепленными в этой статье, как и любой иной орган государства. Они обязаны применять в рассматриваемых ими спорах нормы права Союза, являющиеся неотъемлемой частью их национального права, равно как и любые национальные правовые нормы.