Архиепископ Никанор так оценивал значение выбора, сделанного Владимиром Святославичем: «Православная церковь принесла на Русь из православной Византии идею великого князя, как Богом поставленного владыки, правителя и верховного судью подвластных народов, идею государства. Церковь утвердила единство народного самосознания, связав народы единством веры. Церковь создала сначала одно, потом другое дорогое для народов святилище в Киеве и Москве. Церковь перенесла на Русь грамоту и культуру, государственные законы и законы византийского царства. Единственно церковь была собирательницею разрозненных русских княжеств».
«С принятием христианства на Руси возникла церковь как особая феодально-религиозная организация. Высшей властью, объединяющей всю христианскую Русь, стал митрополит киевский, который назначался и подчинялся константинопольскому патриарху. Постепенно русская митрополия была разделена на епархии во главе с епископами. Им подчинялись священники в городах и селах»[10].
Митрополиты и епископы стали получать от князей подарки в виде земельных владений. Наряду с белым (приходским) духовенством быстро появилось и черное (монашествующее). Уже в первой половине XI в. стал известен Киево-Печерский монастырь, получивший такое название от пещер-печер, в которых первоначально поселились монахи. В домонгольский период на Руси было основано около 70 монастырей.
К моменту принятия христианства на Руси в Византии уже сложились представления о целесообразности сильной государственной власти, особенно на фоне печальной судьбы государственности в западной части Римской империи, некогда крупнейшей средиземноморской державы, павшей в vb. под ударами варваров. Напомним, что Восточная Римская империя (Византия) просуществовала еще тысячу лет.
Границы православных церквей, как правило, совпадают с границами государств. Они пользуются местным языком в литургии и богословской литературе. Тем самым православная церковь и сама испытывает влияние того или иного политического режима, формы правления и заинтересована в стабильной крепкой власти.
Византийское влияние обусловило приверженность киевского духовенства идее и практике централизованной власти. Церковь провозгласила: «Князь поставлен Богом», это власть, указанная свыше.
Иларион, первый киевский митрополит из русских, в своем знаменитом «Слове о Законе и Благодати» в середине XI в. создал идеальный образ верховного правителя, восхваляя русских князей Святослава, Владимира, Ярослава. Он подчеркивал божественную сущность государства, ибо оно реализует божественную волю. Родословную русских князей Илларион вел от «старого Игоря». Впервые на Руси Илларион поставил в своем трактате проблему «праведной» власти. Он использовал формулу «единодержец своей земли», что означало: киевский князь обладает единой и суверенной властью в пределах всей подвластной ему территории. Его власть крепка мужеством и смыслом, а сам он должен заботиться о сирых, болящих, вдовых, помогать церкви и монастырям.
Так формировались взгляды о сильной власти, способной укрепить единство страны (единая вера — единое государство — единый государь), и об отеческом характере этого государства (покровительство, опека по отношению к своему населению),
Эти идеи вполне устраивали княжескую власть, поскольку православие воспитывало в людях веру во власть и при этом, в отличие от самой совершенной государственной машины, могло донести свои взгляды до каждого подданного.
«Отмечая значение Русской православной церкви в истории российской государственности, нельзя не остановиться на той роли, которую она сыграла в собирании русских земель в единое целое и противостоянии католицизму.
В условиях раздробленности Руси среди объективных предпосылок к будущему объединению русских земель на первый план вышла единая церковная организация, не пострадавшая и в годы монголо-татарского нашествия»[11].
Золотоордынские ханы выдавали русским митрополитам особые грамоты, освобождавшие церковь от уплаты дани, пошлин и несения повинностей. Это усиливало экономические позиции церкви. Ее иерархи часто выступали в качестве арбитров в спорах русских князей. Монастыри сыграли важную роль в сохранении культурного наследия Древнерусского государства, священники поддерживали идею единства русских земель. Иерархи Русской православной церкви не ошиблись, остановив свой выбор на московских князьях, которые смогли воплотить эту идею в жизнь. Можно упомянуть подвижническую роль митрополитов Петра, Феогноста, Алексия.
Последний даже управлял Московским княжеством при малолетнем князе Дмитрии Донском. Ему удалось нейтрализовать попытки ханов Золотой Орды воспользоваться благоприятным стечением обстоятельств и найти противовес Москве в лице суздальско-нижегородского князя Дмитрия Константиновича. Отправляясь на битву с Мамаем, князь Дмитрий согласно преданию посетил Троицкий монастырь и получил благословение на ратный подвиг от известного подвижника земли Русской игумена Сергия Радонежского.
Православие духовно объединяло русские земли и нередко становилось знаменем борьбы с иноземными захватчиками. Учитывали этот фактор и русские князья. В 1248 г. послы папы римского Иннокентия IV предлагали новгородскому князю Александру Невскому признать «матерь римскую церковь», чтобы «вкусить... плодов вечного блаженства», а в качестве первого шага к сотрудничеству обещали помощь в борьбе с золотоордынскими ханами. Князь отверг эти предложения: «от вас учение не принимаем». На примере Прибалтики, покоренной с благословения папы римского, он видел, как западноевропейские феодалы осваивались на захваченных землях — строили замки, костелы, закрепощали крестьян. Он учитывал, что крестовый поход привел в 1204 г. к взятию Константинополя и гибели Византийской империи. В этих условиях согласие на предложение папы римского означало, по существу, подчинение русских земель немецким правителям.
Во второй трети XV в. католическая церковь попыталась в очередной раз усилить свое влияние на Руси. Назначенный константинопольским патриархом русский митрополит грек Исидор подписал в 1439 г. так называемую Флорентийскую унию, провозгласившую объединение восточной и западной христианских церквей.
Вернувшийся в Москву в сане кардинала Исидор был арестован и заточен в Чудов монастырь «яко отступник веры». В ответ на заключение Флорентийской унии Русская православная церковь в 1448 г. отделилась от константинопольского патриархата и стала самостоятельной в административном отношении. Захват турками в 1453 г. Константинополя был воспринят на Руси как акт возмездия за предательство. Авторитет греческой церкви оказался серьезно подорван, несмотря на то, что она также отказалась от унии с католичеством.
Католическая церковь в том же веке попыталась оказать влияние на политику московских властей, используя женитьбу Ивана III на племяннице последнего византийского императора, воспитанной в духе Флорентийской унии. Одновременно папа римский надеялся привлечь Ивана III к борьбе с Турцией. Но московский князь, будучи трезвым политиком, не пошел на конфликт с могущественной Османской империей, к которому Русь была еще не готова. В годы Ливонской войны 1558— 1583 гг. к Ивану Грозному приезжал представитель папы римского А. Поссевино с предложением унии — союза православных и католиков. Папа настаивал на единстве церквей, предлагая свою помощь и посредничество в урегулировании длительного конфликта между Московским государством и Речью Посполитой. Иван Грозный отверг эти предложения.
Однако к этому времени идея союза двух церквей имела уже немало сторонников среди некоторых православных священников в Речи Посполитой. На них опирался константинопольский патриарх Иеремий II, когда предоставил статус самоуправления Львовcкому братству, назначив патриаршим экзархом во Львов сторонника унии К. Терлецкого.
В 1595 г. Терлецкий посетил папу римского, а на следующий год в городе Бресте был созван митрополичий (униатский) собор, который провозгласил унию — союз православной и католической церквей на территории Речи Посполитой. В послании униатам в начале XVII в. папа римский Урбан VIII говорил о своем желании «достигнуть Востока».
«Активность католической церкви была вполне объяснима. В конце XVI в. в Западной Европе вспыхнуло широкое антикатолическое движение. В Германии Мартин Лютер и его последователи выступили против церковной иерархии, против посреднической роли духовенства в общении с Богом, против богатств церкви. Реформация породила протестантизм — еще одно направление в христианстве. Ряд стран Европы вышел из лона католической церкви, и она была готова взять реванш на Востоке. В этом ей стремился помочь польский король Сигизмунд III, мечтавший к тому же вернуть ряд восточных земель, утраченных ранее в войнах с Московским государством»[12].
Не случайно, что бежавший в Польшу монах Чудова монастыря Григорий Отрепьев, выдававший себя за чудесно спасшегося младшего сына Ивана Грозного царевича Дмитрия, принял католичество, обещал распространять католицизм в России, согласился на деятельность там иезуитов (членов католического монашеского ордена Иисуса, основанного в 1534 г. для борьбы с Реформацией) и получил за это военную поддержку некоторых польских магнатов. После провала авантюры Лжедмитрия I Польша уже открыто вмешалась во внутренние дела России.
В конце лета 1609 г. польские войска осадили Смоленск. Другие польские воеводы и русские тушинцы из лагеря Лжедмитрия II подписали в 1610 г. договор с польским королем о призвании на русский престол его сына, королевича Владислава. Против польских, а также шведских интервентов начинается народная война. Важнейшую роль в создании народных ополчений сыграли призывы патриарха Гермогена к защите православия и православного государства. Вокруг этой идеи объединилось большинство населения, и интервенты были изгнаны из Москвы.