Управленческое воздействие на культуру со стороны государства может пониматься как включение внешнего воздействия в процесс самоорганизации системы - но не для подчинения развития этой системы, а для повышения ее внутренней активности, раскрытия заложенного в логике ее собственного развития творческого потенциала. Только в этом случае можно будет говорить об эффективном управлении, которое проявляется в способности противодействовать негативным процессам разрушения культуры, защищать единое культурное пространство.
В Федеральном законе «Основы законодательства РФ о культуре» от 9 октября 1992 года уточняется, что государственная культурная политика - это совокупность принципов и норм, которыми руководствуется государство в своей деятельности по сохранению, развитию и распространению культуры, а также сама деятельность государства в области культуры.
Исходя из представленных понятий культурной политики следует дифференцировать собственно культурную политику и оперативное управление текущими культуротворческими процессами как два разных уровня стратегии и тактики управленческой деятельности, разграничить эти цели, задачи, методы и инструментарий.
Первый уровень представлен совокупностью провозглашаемых целей, приоритетов, функций, принципов, ориентиров, идеалов и идей;
Второй - совокупностью практических мероприятий.
Оба уровня культурной политики представлены в любом обществе, которое занимается регулированием культурной жизни в стране.
Но до рассмотрения всех компонентов культурной политики на этих уровнях следует обратить внимание на характерные особенности культурной ситуации в России, наличия проблем и противоречий в ее развитии, и только исходя из выявленных тенденций формулировать цели и приоритеты, принципы и функции, разрабатывать общую концепцию и модель государственной культурной политики.
В советское время определилось три крупных подхода в отношении государства к культуре. Так, на заре советской власти политика в этой области строилась на идеологическо - воспитательной трактовке культуры, а её назначением было служить инструментом идеологической унификации социальной картины мира, организации культурной активности в коллективных формах, манифестации с помощью нового искусства социалистического образа жизни и ценностей.
Начиная с пятидесятых годов, сформировалось новое представление о культуре, и на первый план выдвинулась задача обслуживания населения. Культура предстала в категориях «обслуживающих учреждений, услуг, потребностей, потребления».
Наконец, в 70 - 80-е годы в практическом осуществлении культурной политики делали акцент на самодеятельность населения, культура стала трактоваться как «живое активное начало». Это находило своё отражение в идее свободного выбора культурных услуг, в создании любительских клубных объединений. При этом, к середине восьмидесятых годов были сохранены и приумножены уникальные культурные ценности, создана разветвлённая сеть учреждений культуры и искусства.
Но к началу девяностых годов 20 века в этой сфере наметился серьёзный кризис, предпосылками которого стали негативные последствия излишней регламентации жизнедеятельности организаций социально - культурной сферы со стороны властных структур.
Сфера культуры представляла собой моносистему, слабовосприимчивую к изменяющимся условиям и реальным потребностям населения, особенно молодёжи. При формировании бюджетных средств доминировал «остаточный принцип», нормативы отчислений не соответствовали реальным нуждам. Деятельность учреждений культуры и искусства оценивалась с помощью количественных показателей.
Основной идеологической установкой и задачей было формирование патерналистско-тоталитарной системы отношений человека и государства.
Результаты такой культурной политики, осуществляемой последовательно в течение десятилетий, повлиялы на процессы унификации культуры, односторонность и идеологическую направленность общественного мнения[9].
Важной фундаментальной проблемой культурной политики на протяжении советского периода являлось стремление к унификации культуры для всего населения. Но идея единой, социально недифференцированной нормативной культуры для всего общества несостоятельна в принципе, как и идея создания социально монолитного общественного организма. Напротив, исторически устойчивое общество, как правило, отличается весьма сложной и дробной социальной структурой и культурой.
В современной культуре, ее структуре, по мнению А.Я.Флиера, выделяется несколько основных субкультурных подсистем:
· «высокая» интеллигентская культура, развивающая историческую традицию национальной элитарной культуры, крайне тяжело адаптирующаяся к современным рыночным отношениям и меркантильным ценностным приоритетам;
· «советская» культура, продолжающая традицию минувших десятилетий, основанная на привычке населения (людей старшего поколения) к государственному патернализму в отношении любых социокультурных запросов людей, к социальной уравниловке, приоритету коллективного над личным;
· западная (по преимуществу — американская) культура либеральных ценностей, социокультурного индивидуализма и экономической независимости, охватывающая значительную часть молодёжи, предпринимателей и интеллигенции, отличающихся, с одной стороны, сравнительной индифферентностью к духовным и интеллектуальным ценностям, на немедленное удовлетворение любых социальных запросов, на особую престижность материального достатка, с другой — значительной социальной активностью, высокой степенью идейного плюрализма, интернационализма, толерантностью, уважением права каждой личности на свободное социальное и культурное самоопределение;
· комплекс маргинальных субкультур социальных «низов», существующий в широком спектре проявлений от «блатного» стиля и непосредственно криминального образа жизни до национал-шовинистических и мистико-оккультных движений[10].
Пожалуй, сегодня именно два последних субкультурных комплекса — «западнический» и маргинальный — ведут реальную борьбу за заполнение той социокультурной ниши, что образуется в обществе в процессе отмирания субкультуры «советского» типа. Что же касается «высокой» интеллигентской культуры, то она уже фактически вышла из этой борьбы, потеряв свои фланги, убедившись в крайней узости своей социальной базы и отсутствии сколько-нибудь серьезного влияния на население.
Задачи государственной политики в отношении «высокой» культуры видятся не столько в развитии, сколько в консервации - не в расширенном, а хотя бы в прямом воспроизводстве - имеющегося культурного потенциала, а главное — в спасении его «школы» как хранительницы академической традиции и механизма по подготовке высокопрофессиональных кадров, эталона критериев качества и мастерства. Таким «геном» культуры, несомненно, являются сеть научных и образовательных учреждений, библиотеки, музеи и памятники истории и культуры. Именно на их спасении и поддержании в рабочем состоянии должны быть сосредоточены усилия государства, основные бюджетные средства, выделяемые на культуру. Что же касается сферы инновационного культуротворчества (в первую очередь художественного), то, как это ни прискорбно, сегодня они должны рассчитывать главным образом на самостоятельное выживание на рынке культурной продукции и спонсирование по преимуществу из внебюджетных источников.
Необходимо специально рассмотреть и еще один пласт социально-дифференцированной культуры — народную культуру. Под этим словосочетанием, как правило, понимают три совершенно различных явления:
· этнографическую культуру того или иного народа во всем многообразии её хозяйственно-бытовых, обрядово-ритуальных, мифо-легендарных и фольклорно-художественных компонентов;
· любое непрофессиональное (самодеятельное) художественное творчество, к каким бы видам искусства оно ни относилось;
· художественно-стилевое направление в искусстве, профессионально исполняющее произведения подлинного фольклора или воспроизводящее его традицию в новосозданных произведениях, стилизованных под фольклор.
Проведя анализ этих явлений, А.Я.Флиер справедливо полагает,что первое из упомянутых выше явлений — этнографическая культура — должно пользоваться всемерным государственным покровительством и поддержкой. Этнографическая культура является памятником не менее ценным, чем древние храмы, хотя охранять и поддерживать ее много трудней, чем каменные шедевры минувших лет.
Второй пласт — самодеятельное непрофессиональное художественное творчество (как сельское, так и городское) — должен рассматриваться как часть социально - и культурно-досуговой деятельности населения и поддерживаться в той мере, в которой государство и местные органы в состоянии развивать различные клубные, культурно-массовые и иные формы досуга, по крайней мере до тех пор, пока эта деятельность имеет некоммерческий характер художественного самовыражения.
И, наконец, по отношению к «народному стилю» в рамках профессиональной художественной деятельности никакой особой государственной политики в принципе быть не должно. Авторы и исполнители, работающие в этой стилевой манере, не нуждаются в искусственном выделении из среды других авторов и исполнителей, работающих в иных направлениях и жанрах.
Особого внимания заслуживает и проблема региональной культурной политики. В каждом конкретном регионе государственная культурная политика трансформируется в региональную, так как внутри единой национальной культуры могут существовать субкультуры. Примером такого явления служит русская культура, которая развивается на территории огромной страны и просто обречена на многовариантность. Различие природно-климатических, хозяйственных условий, специфики исторических и этнокультурных ситуаций создают множество оттенков одной культуры. Следовательно, рассмотрение государственного влияния не может быть успешным без учета специфики отдельного региона.