Еще одна отрасль, которой присоединение к ВТО сулит колоссальные проблемы, — гражданское авиастроение. «Сейчас пошлина на ввоз самолетов составляет двадцать пять процентов, — говорит гендиректор компании «Ильюшин Финанс энд Ко»Александр Рубцов.— Если мы войдем в ВТО, то пошлина будет всего пять процентов, более того, они собираются отменить НДС. Это создаст очень удобные условия для прихода иностранцев. Это нанесет огромный ущерб нашим производителям, поскольку мы не сможем выдержать такой конкуренции. Поэтому я считаю, что российская гражданская авиация должна войти в ВТО не ранее, чем через двенадцать лет. И прежде чем входить в ВТО, необходимо, чтобы прошел процесс интеграции нашей авиаотрасли и ее становление, на что, по нашим подсчетам, и уйдет порядка двенадцати лет». Отметим, что сокращение производства в таких отраслях, как автомобилестроение или авиастроение, неизбежно ударит по всем поставщикам комплектующих для этих производств, а это тысячи предприятий, включая такие благополучные сегодня отрасли, как черная металлургия и производство алюминия. Пока обнадёживает только то, что, во-первых, именно по этим направлениям — гражданская авиация, автомобилестроение, финансовый сектор — переговоры еще не завершены. И российская сторона занимает достаточно жесткую позицию. Вполне вероятно, что какого-то переходного периода добиться все-таки удастся. Во-вторых, есть стойкое подозрение, что пока угроза прихода иностранных конкурентов на российский рынок не станет объективной реальностью, никакого прогресса в отечественном авто- и авиастроении ждать не имеет смысла. Судите сами — сколько лет уже наше автомобилестроение защищено гигантскими импортными пошлинами от иностранных конкурентов? Около десяти. Помогло это тому же ВАЗу вывести свои модели на мировой уровень? Об этом даже смешно говорить.
В-третьих, обсуждая перспективы тех или иных отраслей в свете возможного прихода западных конкурентов, надо обсуждать причины низкой конкурентоспособности отечественной продукции. «Причина в том, что пока в России гораздо дороже капитал, — считает Александр Рубцов. — У нас ставка рефинансирования LIB — двадцать пять процентов, а в США — всего два с половиной процента. То есть наш капитал в значительной степени дороже, и нашей гражданской авиации нельзя входить в ВТО, пока стоимость капитала у нас и за рубежом не сравняется. На это опять-таки уйдет порядка двенадцати лет. Присоединение к ВТО до этого убьет отечественную гражданскую авиацию, она не выдержит конкуренции с Airbus и Boeing». Действительно, кредитные ресурсы у нас существенно дороже, чем на Западе. Но ведь вступление России в ВТО как раз сможет существенно облегчить эту проблему — приведение российского законодательства в соответствие с международными нормами, большая прозрачность экономики снизят риски кредиторов, а приход западных банков и усиление конкуренции на рынке финансовых услуг облегчат доступ к более дешевым кредитным ресурсам. Вот вам и снижение кредитных ставок, и увеличение инвестиций в промышленность. Главное, чтобы продукция соответствовала требованиям рынка. Наконец, даже после вступления в ВТО в распоряжении российского правительства останется достаточно большой набор эффективных инструментов защиты своих рынков. В первую очередь это, разумеется, валютный курс. При нынешнем уровне зависимости нашей экономики от мировых цен на энергоносители, при нашем гигантском внешнем долге всегда можно найти благопристойный повод для большей или меньшей девальвации рубля, не вызывая санкций со стороны ВТО.
Есть и более тонкие механизмы. В частности национальные стандарты на продукцию. Например, в последнее время приобрела широкую известность история о том, как США заблокировали импорт швейцарского сыра, установив стандарт на размер дырок в сыре. В принципе никто не мешает и нам установить на те же автомобили или авиатехнику такие стандарты, которым в большей степени будут соответствовать российские изделия, чем западные. Беда лишь в том, что импорт зачастую превосходит отечественную продукцию по всем параметрам. Но, в конце концов, вечный парник для отечественных производителей устраивать никто не собирается. Да и о потребителях грех было бы забывать. Они-то от конкуренции с иностранцами только выиграют. Трудно не согласиться с главой ОАО «Объединенные машиностроительные заводы» Кахой Бендукидзе, который, выступая за скорейшее вступление России в ВТО, отмечает, что «мы в первую очередь граждане, которые хотят получать лучшее медицинское обслуживание, страхование, ездить на лучших автомобилях, есть качественную пищу и при этом не платить дополнительные налоги».
Едва ли не самым главным аргументом в пользу присоединения России к ВТО с самого начала переговоров и до сего дня является утверждение, что в результате наши компании получат возможность защищаться в международных судебных органах от неправомерных санкций в отношении своего экспорта. «Пока мы не являемся членом ВТО, нас не допускают ни к каким переговорам, мы не имеем права голоса при решении важных вопросов, — жалуется генеральный директор «Северстали», Алексей Мордашов,возглавляющий рабочую группу РСПП по присоединению к ВТО. — Постоянно проводят нечестную практику борьбы с нашими товарами на рынках. Мы не можем апеллировать к антидемпинговому кодексу, антидемпинговому трибуналу, нас постоянно ограничивают или нарушают наши права. Вступление в ВТО может служить инструментом, который позволит нам защитить российские товары при продвижении их на внешний рынок».
В результате вступления в ВТО будто бы должны многократно возрасти объемы российского экспорта, вырасти валютная выручка, отечественные производители увеличат своё присутствие на зарубежных рынках. Как это ни печально, но для подобного оптимизма оснований немного. Судите сами.
По оценкам Минэкономразвития, от разного рода ограничений нашего экспорта отечественные компании сегодня теряют 2-3 млрд. долларов в год. Андрей Кушниренко говорит, что при грамотном отстаивании своих интересов в рамках ВТО мы сможем добиться отмены или смягчения примерно половины действующих сегодня ограничений. Итого наш потенциальный выигрыш — 1-1,5 млрд. долларов в год (минус издержки, связанные с ведением судебных споров, для которых, в частности, нужны высококвалифицированные юристы, услуги которых влетают в копеечку). Немало, конечно, но и отнюдь не «многократный рост российского экспорта» (сегодня он, напомним, превышает 100 млрд. долларов в год).
«Россия заинтересована в присоединении к ВТО меньше, чем например Китай, который экспортирует только игрушек на сумму в полтора раза большую, чем Россия получает от экспорта нефти, — отмечает директор Всероссийского научно-исследовательского конъюнктурного института (ВНИКИ) Валерии Орешкин.— Наш основной экспорт — энергоносители — будет осуществляться в неизменном режиме, поскольку никаких ограничений на торговлю энергоресурсами в мировой практике нет». Так что основа российского экспортного потенциала — нефтегазовый сектор — не получит никаких дополнительных выгод от присоединения страны к ВТО.
Второй главный плюс присоединения России к ВТО, о котором говорят практически все его сторонники, — это возможность участия в выработке международных правил торговли с учетом российских национальных интересов.
«Не стоит забывать, что наши внешнеторговые партнеры получают выгоды от присоединения России к ВТО немедленно, в то время как Россия может получить их в перспективе, — отмечает Валерий Орешкин. — При этом потери могут оказаться неизбежными, а выгоды — возможными, для их реализации потребуются существенные дополнительные усилия». Другими словами, участвовать в переговорах мы, несомненно, будем, а вот удастся ли нам в результате этого чего-то добиться — это совсем другой вопрос.
Необходимость приведения российского законодательства в соответствие с нормами ВТО подавляющее большинство специалистов оценивает как однозначно положительный факт. «Вступив в ВТО, Россия выйдет на единое международное правовое пространство, базирующееся на нескольких десятках соглашений, которые, в свою очередь, образуют правовую основу международной торговли, являются так называемым кодексом правил движения на мировом рынке, — говорит профессор Всероссийской академии внешней торговли Ипполит Дюмулен. — И отступать от этих правил просто глупо».
Изменение отечественного внешнеторгового законодательства в соответствии с международными нормами — давно назревшая проблема. Причем здесь надо быть готовыми к кардинальному изменению привычных правил взаимоотношений бизнеса и государства, в частности к резкой переоценке так называемого административного ресурса, благодаря которому отдельные компании продавливали для себя различные льготы. Например, по словам Александра Рубцова, возглавляемая им компания «Ильюшин Финанс энд Ко» имеет налоговую льготу в Воронежской области — на несколько лет освобождена от НДС, потому что у нее в регионе есть свой завод. После присоединения России к ВТО на российский рынок двинутся Boeing и Airbus. Предположим, что «Ильюшин» уличит их в демпинге и подаст на конкурентов жалобу в суд ВТО. Что будет в итоге? Суд скажет: «А вы сами получаете поддержку от региональных властей, так что не жалуйтесь». А, если например, какой-нибудь губернатор предоставит налоговые льготы расположенному в его регионе металлургическому комбинату, то все российские экспортеры металла будут обвинены в демпинге и подвергнутся санкциям.
Еще одно малоочевидное последствие присоединения к ВТО: чтобы защищать свои интересы, отечественные производители импортзамещающей продукции должны будут обеспечить максимальную прозрачность финансовой отчетности в соответствии с международными стандартами. Приходят, предположим, на наш рынок западные компании и начинают беспардонно демпинговать. Наши, понятно, вводят антидемпинговые санкции, а те, в свою очередь, подают жалобу в суд ВТО.