Все другие вещи – пусть даже очень дорогие – переходили из рук в руки совершенно свободно. Поэтому и говорили о них: «Вещи, не нуждаются в манципации – «рес нес манципи».
Кроме того, существовали еще несколько, не столь важных по своей сути, классификаций вещей:
Вещи делимые и неделимые.
Делимыми признавались вещи, которые от разделения не изменяют своего рода и своей ценности. Каждая отдельная часть представляет прежнее целое, только в меньшем объеме.
Веши движимые и недвижимые.
Деление вещей на движимые и недвижимые в римском праве не имело особого значения. И те и другие подлежали почти одинаковым юридическим нормам. Тем не менее, это естественное деление играло некоторую характерную и для рабовладельческого Рима роль. Недвижимостями считались не только земельные участки и недра земли, но и все созданное чужим трудом на земле собственника. Оно признавалось естественной или искусственной частью поверхности земли. Сюда относились постройки, посевы, насаждения. Все эти предметы, связанные с землей или фундаментально скрепленные с се поверхностью, считались ее составными частями. Они подлежали правилу - сделанное над поверхностью следует за поверхностью. Невозможной представлялась отдельная собственность на дом и на землю. Воздушное пространство над участком тоже рассматривалось, как часть поверхности.
Под движимыми вещами понимались мебель, домашняя утварь, рабы, животные.
Вещи потребляемые и непотребляемые.
К потребляемым относились вещи, которые, согласно их прямому назначению, при первом же пользовании материально уничтожались. Сюда относились продовольствие и деньги, последние в том смысле, что при каждом расчете они терялись для собственника. Непотребляемыми вещами считались такие, которые не изнашивались от употребления (драгоценный камень), или если и уничтожались, то постепенно, теряя свою ценность и способность выполнять свое назначение .
Вещи простые и сложные.
Простые вещи - образующие нечто физически связанное и однородное, не распадающееся на составные части (раб, бревно, камень и т. п.).
Сложные вещи - состоящие из искусственных соединений разнородных вещей, имеющих между собой материальную связь и носящих общее наименование , например, здание, корабль, шкаф. Части сложных вещей не терялись вполне в целом, они были до их соединения отдельными вещами и могли даже принадлежать разным лицам. Права этих лиц определялись в зависимости от свойств соединения и отношений между соединенными вещами. Иногда права других лиц не прекращались и после того, как их вещь стала частью чужой сложной вещи. С другой стороны, соединенные части подчинялись праву, установленному на целое.
Наконец, третью группу составляли совокупности раздельных вещей — материально не связанных, соединенных только одним общим назначением и именем, например, стадо, легион. Это — временные хозяйственные или организационные объединения вещей или лиц.
В таких случаях предметами правоотношений могли быть лишь отдельные вещи, входившие в целое.
Вещи главные и побочные. Вещами побочными или придаточными являлись вещи, определенным образом зависящие от главной вещи и подчиненные юридическому положению последней. Основными видами побочных вещей считались: части вещи, принадлежности и плоды.
Вещивоборотеивнеоборота — res in commercioet res extra coimnercium.Римские юристы различали вещи в обороте и вещи вне оборота. К первой категории относились все вещи, составляющие объекты частной собственности и оборота между отдельными людьми.
Внеоборотными вещами считались такие вещи, которые или по своим естественным свойствам или в силу своего особого назначения не могли быть предметами частных правоотношений. Сюда относились: а) воздух. б) текучая вода и в) моря со всем, что в них водится.
Другую группу внеоборотных вещей составляли публичные вещи. Основным и единственным хозяином публичных вещей считался римский народ.
Наконец, вне оборота были вещи божеского права, которые не были способны быть предметом чьего-либо гражданского права. Сюда относились вещи, посвященные богам — храмы, богослужебные предметы; места погребения членов рода, семьи, отдельного человека и даже раба, городские стены и ворота каждой общины.
4.2. ДОЛГОВОЕ РАБСТВО
Долговое рабство, узаконенное ХII таблицами, отличалось крайней суровостью. Договор займа, по которому средствами обеспечения являлись «Мясо и кровь» должника, называется в Риме «пехит нексум» - «кабала».
По способу заключения нексум походил на манципацию (свидетели, формула). При отсрочке платежа кредитор, пользуясь дозволением суда, «налагал на должника руку», что означало заключение в оковы. Помещенный в подвале дома кредитора должник трижды выводился на городскую площадь вымаливать помощь друзей и родственников. «В третий базарный день должники предавались смертной казни или поступали в продажу за границу», что означало рабство.
Когда у должника оказывалось несколько кредиторов, закон предписывал: «Пусть разрубят должника на части», но чаще всего применялась продажа в рабство. Считалось, что по выплате долга гражданин взращал себе свободное состояние.
Долговое рабство больше всего угрожало плебеям, лишенным той защиты и помощи, которую давало патрициям знатное происхождение. Ликвидация долгового рабства стала вопросам острой борьбы.
Правившая верхушка Рима пошла на уступки. В 326 г. до н.э. долговое рабство было уничтожено. С этого времени ответственность должника ограничивается его имуществом.
4.3. СЕМЕЙНЫЕ ОТНОШЕНИЯ
По Законам ХII таблиц семейное право характеризуется неограниченной власть домовладыки. Имущественная правоспособность наступала для римского гражданина нередко намного позже политической – не ранее смерти отца.
Дочь переходила в дом своего мужа, подпадая под власть его самого и его отца, если последний был еще жив.
По отношению к старой семье она была лишь кровной родственницей, права на наследство своей кровной семьи не имела не только сама, но и ее дети и внуки.
Единственной возможностью освобождения сына от власти отца была троекратная продажа в рабство. После третей продажи сын становился свободным, но лишенным прав наследования, как и замужняя дочь.
Форма брака в это время была для женщины унизительной, особенно если брак устанавливается покупкой (в форме манципации). Некоторое равенство давал ей брак без формальности – «сине ману» (без «наложения руки»). Такой брак, допущенный законом, устанавливается фактом простого сожительства, при этом имущество супругов находилось в раздельной собственности. Возобновлять этот брак следовало ежегодно, прожив в течение года в доме мужа, жена автоматически – по давности - попадала под его власть. Чтобы избежать этого, она не менее трех ночей в году проводила вне дома, таким образом, давность прерывалась.
Издержки на содержание семьи обычно лежали на муже, но в браке «сине ману» жена приносила в семью приданое, которое в случае развода возвращалась ей. В обычном же браке все имущество жены становилась имуществом мужа.
Законы ХII таблиц разрешали наследование по завещанию, но ограничивали его рядом условий. Лишая наследства кого–либо из членов семьи, отец должен был прямо назвать его. Это решение могло быть обжаловано. Но всякое наследственное распоряжение нуждалось в утверждении народного собрания.
4.4 УГОЛОВНОЕ ПРАВО
Уголовно–правовые постановления Законов ХII таблиц отличаются крайней суровостью, но справедливостью. Смертной казней наказывается всякий, кто посмеет потравить или собрать урожай «с обработанного плугом поля». Поджигатель дома или хлеба, если он действовал преднамеренно, заключается в оковы, подвергается бичеванию, за которым следует смерть. Всякий вправе убить на месте преступления ночного вора или вора, захваченного с оружием в руках. Дневной вор, застигнутый на месте преступления, подвергался физическому наказанию, а затем выдавался потерпевшему для «обращения в рабство»
Законы ХII таблиц рассматривают похищение чужого имущества не столько как преступление, затрагивающее интересы своего государства, сколько как действие, наносящее частный имущественный вред. Не считались преступлением и побои, оскорбление и членовредительство, все они компенсировались штрафом. О государственных преступлениях Законы ХII таблиц говорят сравнительно немного: устанавливается неправомерность и наказуемость ночных сборищ, подстрекательства врага в нападении на Рим, нарушение постановлений, касающихся общественного порядка, взяточничество судьей и др.
Об умышленном убийстве не упоминается вовсе, во всяком случае, в тех отрывках, которые до нас дошли. Объясняется это, по-видимому тем, что меры наказания, следуемые за него, не вызывали сомнения (смертная казнь). Не было точного определения преступления. В каждом отдельном случае этот вопрос решался на усмотрение магистра. Поэтому во избежание произвола за каждым римским гражданином признавалась право апелляции народному собранию, чье решение было окончательным.