В Конвенции установлен порядок регулирования вопросов, прямо в ней не разрешенных (п. 2 ст. 7). Такие вопросы решаются, прежде всего, в соответствии с общими принципами, на которых основана Конвенция. В Конвенции не приводится перечень этих общих принципов. Можно утверждать, что к таким общим принципам Конвенции, в частности, относятся:
1. свобода договора;
2. диспозитивность положения Конвенции;
3. необходимость соблюдения добросовестности в международной торговле;
4. презумпция действия применяющегося в соответствующей области торговли обычая, связанность сторон установившейся практикой их взаимоотношений;
5. сотрудничество при исполнении обязательств;
6. применение критерия «разумности»;
7. возможность требовать при нарушении обязательств реального исполнения, однако, с приоритетом эквивалентного возмещения;
8. разграничение нарушений на существенные и несущественные с предоставлением потерпевшей стороне в отношении первых более широких прав, включающих отказ от контракта.
Конвенция разрешает ряд вопросов, имеющих принципиальное значение в сфере международного коммерческого оборота. К ним относятся:
1. Юридическое понятие договора международной купли-продажи товаров (международного коммерческого контракта) - договоры на поставку товаров, подлежащих изготовлению или производству, считаются договорами купли - продажи, если только сторона, заказывающая товары, не берет на себя обязательства поставить существенную часть материалов, необходимых для изготовления или производства таких товаров (ст. 3).[37]
2. Порядок заключения таких контрактов между отсутствующими сторонами.
3. Форма контрактов.
4. Основное содержание прав и обязанностей продавца и покупателя.
5. Ответственность сторон за неисполнение или ненадлежащее исполнение контрактов.
Венская конвенция ООН 1980 г. не регулирует такого важного вопроса в области международного коммерческого права, как исковая давность. Институт исковой давности получил самостоятельное закрепление в Нью-Йоркской конвенции ООН 1974 г. об исковой давности в международной купле-продаже товаров.[38]
Проанализировав все вышеизложенное можно сделать следующие выводы:
1. ГК РФ не в состоянии в полном объеме урегулировать быстро развивающиеся торговые отношения. Это не должно быть его целью, так как основным свойством актов подобного уровня является стабильность.
2. В развитие положений ГК РФ принято огромное количество законов и подзаконных актов, которые в свою очередь, также несовершенны (о чем будет сказано ниже), многие вопросы по – прежнему не урегулированы (например – электронная торговля[39]), а комплексные нормы разрознены.
3. Поэтому в специальной, учебной, периодической литературе высказываются предложения по совершенствованию торгового законодательства, сводящиеся к необходимости принятия торгового (Б.И. Пугинский) или предпринимательского (Л.В. Андреева) кодекса.
Но есть и противники данной точки зрения: «Едва ли также можно всерьез воспринимать утверждение Б.И. Пугинского о том, что «отсутствие торговых кодексов или специального торгового законодательства - признак и удел в основном экономически слаборазвитых стран», а «невежественные интриганские нападки отдельных групп цивилистов» на коммерческое право «намеренно или невольно сталкивают Россию в круг стран третьего мира» (Пугинский Б.И. Коммерческое право и предпринимательство // Актуальные проблемы коммерческого права. Сборник статей. Вып. 2 / Под ред. Б.И. Пугинского. М., 2005. С. 21 - 22.) Если бы от наличия и тем более количества тех или иных законодательных актов напрямую зависело экономическое положение страны, то Россия давно уже обогнала бы все другие государства. Столь явное преувеличение роли законотворчества, само по себе нередкое для юристов, вряд ли соответствует реальному положению дел.
Вместе с тем общественные и государственные интересы объективно требуют серьезного упорядочения законотворчества и резкого улучшения его качества. В этой связи остается надеяться на то, что не только профессиональные юристы, но в первую очередь сам законодатель почувствует важность данной проблемы и примет необходимые меры к ее скорейшему разрешению».[40]
Или: «Торговый кодекс, как свидетельствует исторический опыт, знаменует собой обособление торгового права. В этом шаге, как уже отмечалось, отечественный правопорядок не испытывал и не испытывает никакой реальной потребности. Торговые кодексы, как показывает и зарубежная законотворческая практика, никогда не решали задач упорядочения и систематизации законодательства. Классические торговые кодексы, действующие во Франции и Германии (принятые соответственно в 1807 и 1897 гг.), всегда рассматривались как специальные законы по отношению к гражданским кодексам. При этом законодательное развитие пошло помимо них в виде принятия самостоятельных законов об акционерных и других хозяйственных (торговых) обществах и товариществах, о ценных бумагах, биржах, страховании, банкротстве и т.д., которые даже не основывались на каких - либо предписаниях этих кодексов.
Приводимый иногда в качестве примера Единообразный торговый кодекс США 1952 г. является не законом, а модельным (рекомендательным) актом, ратифицированным хотя и большинством штатов, но в самых разнообразных редакциях и с самыми различными изменениями и поправками, значительно отличающимися друг от друга. Он не имеет Общей части и охватывает лишь некоторые основные институты предпринимательского оборота (См.: Единообразный торговый кодекс США // Серия «Современное зарубежное и международное частное право». М., 1996). Поэтому его вообще невозможно считать торговым кодексом в традиционном понимании.
Нельзя признать обоснованными и предложения о создании Предпринимательского кодекса, базирующиеся на идее самостоятельного «предпринимательского» (а ранее – «хозяйственного») права. Такой закон не может иметь отраслевого характера (о чем говорит бесплодность попыток создания для него сколько - нибудь развитой и непротиворечивой Общей части), а сфера его предполагаемого применения, как и сфера «предпринимательского права», оказывается безбрежной и неопределенной, ибо касается большинства правовых отраслей (не говоря уже об отсутствии исторических прецедентов принятия такого рода законов). Невозможно поэтому и решение им задачи систематизации всего этого огромного массива разнородных законодательных актов. Реализация идеи создания такого необычного документа, как особый Предпринимательский кодекс, внесла бы лишь путаницу и недоразумения в систему законодательства о предпринимательстве, повсеместно так или иначе основанную на разделении частных и публичных начал.
Следовательно, законодательство, регулирующее хозяйственную деятельность, может подвергаться систематизации в формах инкорпорации или консолидации, но не кодификации».[41]
Таким образом, приходится констатировать отсутствие и у теоретиков и у практиков единого мнения о том, какими путями должно развиваться коммерческое законодательство в дальнейшем.
§3 Специфические инструменты правового регулирования коммерческих правоотношений
Договорные отношения в современном мире интернациональны и отличаются огромным разнообразием, отразить которое нормативно законодатель не в состоянии. По этой причине возникающие коллизии разрешаются с помощью судебных прецедентов (которые, к сожалению, только начинают получать распространение в РФ), через различные толкования, разъяснения, рекомендации, через аналогию закона и аналогию права, а также другими способами. Но даже активное использование данных приемов не спасает положения. Особенно это касается коммерческих (торговых) правоотношений, так как именно они в рамках гражданских правоотношений развиваются крайне интенсивно, явно опережая нормотворческий процесс. По нашему мнению, это принципиальная их особенность. Следовательно, торговые отношения, как отношения супердинамичные и ничем не ограниченные (они властвуют в виртуальном пространстве всемирной паутины) нуждаются в особых инструментах правового регулирования. Такими инструментами, дополняющими национальное законодательство и международные нормы являются, по нашему мнению, прежде всего, обычаи и обыкновения. Мы намеренно не упоминали о них ранее, тем самым, подчеркивая их значимость в регулировании именно коммерческих отношений. Это подтверждает и Гражданский кодекс Российской Федерации, говоря об обычаях, прежде всего, делового (выделено нами – Авт.) оборота (ст. 5, ч. 1): «Обычаем делового оборота признается сложившееся и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской (выделено нами) деятельности правило поведения, не предусмотренное законодательством, независимо от того, зафиксировано ли оно в каком-либо документе».[42] Деловой оборот это совокупность многосторонних и многоплановых связей между хозяйствующими субъектами, при осуществлении ими предпринимательской (а значит, и коммерческой) деятельности. Вывод: деловой обычай, как универсальный инструмент правового регулирования, характерен, прежде всего, для торгового оборота.
Не менее важную роль для регулирования именно коммерческих правоотношений играют решения международных организаций и международных судов, коллизионные нормы. Рассмотрим подробнее каждую из названных категорий.