Принудительное средство исполнения обязательств: это следует понимать в том смысле, что должник (в самом крайнем случае) присуждается к уплате денег как вещей, указанных данным правопорядком и обладающих правовым свойством принудить кредитора под угрозой невыгодных для него последствий принять такое денежное исполнение.
Возможно последнее средство: во многих случаях деньги составляют ближайший или же первоначальный предмет обязательства; в других же случаях это последнее средство может быть применено по наступлении невозможности исполнения обязательства в натуре, связанной с виной должника.
Последнее средство: объясняя этот элемент своей формулы, Хартманн ссылается на Монтескье, который, рассматривая природу денег, приводил следующий пример. В период гражданских войн Цезарь разрешил должникам, находившимся в бедственном положении, рассчитываться со своими кредиторами недвижимым и движимым имуществом по той стоимости, которую это имущество имело до войны. В таких случаях, полагал Монтескье, передаваемое во исполнение обязательства имущество является не представителем денег, а в такой же степени деньгами (monnaie), как и серебро (l'argent). Но Хартманн решительно полемизировал с такой точкой зрения, отмечая, что многие подобные известные случаи представляют собой не исполнение обязательства, а навязывание кредитору (datio in solutium) иного (и зачастую ненужного ему) имущества вместо надлежащего исполнения. Возвращаясь к началу свой формулы, Хартманн еще раз подчеркивал, что именно деньги и являются той материей, которая обладает правовым свойством быть, возможно, последним принудительным средством исполнения обязательств. Завершая этот краткий анализ точек зрения проф. Лунца и проф. Хартманна, следовало бы отметить весьма существенный, на наш взгляд, момент: то понимание денег, которое Л.А. Лунц считал общим для экономической науки и для права, по своей сути мало чем отличается от общего понимания денег Хартманном, поскольку универсальными представителями меновых стоимостей выступают вполне материальные предметы, вещи (металл, монеты, бумажные деньги). Однако специальное понимание денег у Хартманна существенно отличается от общего; последним принудительным средством исполнения обязательства выступает особая материя, которая включает в себя материальные вещи (наличные деньги), но не сводится к ним. Это обстоятельство представляется нам весьма важным.
Принадлежащий Л.Г. Ефимовой краткий исторический очерк происхождения и эволюции денег позволяет поддержать один из основных выводов этого автора, согласно которому нельзя говорить о правовой природе денег вообще; можно обсуждать лишь правовую природу и соответствующий ей правовой режим конкретного вида имущественных благ, который выполняет функции денег. Действительно, в современной практике функции денег выполняют материальные объекты (монеты и банкноты) и безналичные денежные средства, имеющие принципиально различные модусы существования и проявляющие лишь функциональное сходство.
Невозможно игнорировать объективные факты истории, демонстрирующие, что первые металлические монеты появились в VII веке д.н.э. в Лидийском царстве и в Китае, что в VIII веке нашей эры в Китае уже обращались и бумажные деньги, что в XVI – XVIII веках действовала система биметаллизма, что в XIX веке возобладал золотой стандарт, постепенно «демонтированный» в XX веке в связи с отменой золотых паритетов валют и широким распространением бумажных платежных средств. Поэтому Л.Г. Ефимова, безусловно, права, когда она последовательно предпринимает анализ правовой природы наличных денег, и лишь затем – безналичных денег. Такая логика научного исследования вытекает из фактов экономической истории и объективно отражает действительную тенденцию в эволюции денег и соответственно эволюцию понятия денег. Однако экономическая тенденция, это еще не экономический закон. Для науки представляет интерес подчас не только закономерное развитие событий, но и отступления от этих закономерностей. Имеются, к примеру, достаточные доказательства того, что и в древних цивилизациях, еще до появления металлических монет, возникали платежные системы как своеобразные прототипы современных безналичных расчетов. Так, характеризуя материальную культуру Древнего Египта, Г. Вейс писал, что после удачных войн с народами Ближней Азии в египетские сокровищницы стекались огромные богатства. Египтяне уже умели «ранжировать» их с точки зрения меновой ценности. «В надписях-перечнях той эпохи на первом месте стоят «серебро, золото, медь, олово, драгоценные камни, слоновая кость, черное дерево» и т.д., затем драгоценная утварь прекрасной работы, богатые сосуды, роскошно убранные колесницы и оружие». В литературе отмечается, что в Древнем Египте издавна существовала чисто условная, теоретическая единица, именуемая «шетит». Египтяне хорошо знали, какое количество золота, серебра или меди соответствовало одному шетит. Таким образом, товар не обменивался на деньги. Но тот, кто хотел продать дом и договаривался о его стоимости в шетит, получал зерна или скота на эту сумму. Если продавец и покупатель обменивались животными или изделиями неодинаковой стоимости, разницу измеряли в шетит и, чтобы ее уравновесить, подыскивали подходящий товар, который одна сторона могла предложить, а другая соглашалась принять. На другой пример «безналичного» косвенного товарообмена из истории Египта, заимствованный из работ Б. Литаера, ссылается А.С. Генкин: «Хранилище пищевых продуктов лежало в основе египетской валютной системы. Каждый фермер, который вносил свой вклад в коллективное хранилище, получал черепок, на котором указывалось количество и дата вложения. Затем он мог его использовать, чтобы получить другие товары». Если не «придираться» к частностям, то, видимо, речь идет о явлениях весьма близких, если не совпадающих. Для того, чтобы иметь право на долю в этом коллективном богатстве, необходимо было выразить эту долю в какой-то условной единице, «вмещающей» в себя определенное количество весовых частей определенного металла. Неважно, что представляла собой эта единица: слово «шетит» или керамический черепок. Существенно, что и в первом, и во втором случае имеется некая материальная субстанция, отражающая познанную человеком практическую и экономическую закономерность в соотношении меновых стоимостей. Напомним, все это имело место до появления в обороте первой металлической монеты. Слово, черепок, запись в книге, отчеканенный на монете или отпечатанный на купюре номинал денежной единицы, электронная запись в банковском счете – все это, на наш взгляд явления если не одного, то близкого порядка.
В силу объективной связанности экономики и права тенденции современного юридического понимания денег должны были бы как-то согласовываться с преобладающим пониманием денег в экономической теории. А основополагающий принцип современной экономической теории денег заключается в том, что все, что выступает в качестве денег, и есть деньги. «Действительно, большинство «активов» (так называют имеющие рыночный спрос ценности, которые при определенных обстоятельствах и условиях могут быть отчуждены их собственниками) являются потенциальными деньгами. Вот эта способность любого реального актива выступить в роли средства платежа (пусть и «незаконного»), а тем самым и в роли своеобразных денег получила в экономической теории название «ликвидность)… Ликвидность – реальное свойство активов в рыночной экономике: платежным средством потенциально может выступить любой актив, на который на рынке имеется платежеспособный спрос. Дело только в затратах, связанных с обменом данного актива на приобретаемое благо. «Степень ликвидности» при таком понимании и означает сравнительную величину затрат обмена данного актива на обмен другого актива (в экономической теории такие обменные затраты называются транзакционными издержками).
Хотя деньги как объект гражданских прав непосредственно и закреплены в ст.128 ГК РФ, научное исследование данного правового явления не только не перестает быть актуальным, но и, более того, приобретает все большую значимость. Теоретические выводы по нему имеют прямой выход на нормотворческую и правоприменительную практику. Деньги как экономико-правовое понятие всегда было в центре научных дискуссий, затрагивающих вопросы финансовых механизмов становления и развития товарного производства. На передний план обычно выдвигались такие проблемы денег как товарная особенность, наличные и безналичные деньги. При закреплении в праве важно знать, в чем особенность денег, их общность и различие с материальными вещами, ценными бумагами, информацией, обращающимися в обществе. Гражданский законодатель деньги отнес к разновидности вещей, не уточняя при этом, что он подразумевает под деньгами как вещами: деньги наличные или безналичные, либо то и другое вместе?
Деньги становятся таковыми с содержательной стороны качеством всеобщего товара, не имеющего «телесной оболочки», то есть лишь как стоимость товара. «Как стоимость, товар есть деньги». Ее основой является абстрактный труд; конкретный труд создает потребительную стоимость товара. Деньги, чтобы стать всеобщим товаром «сбрасывают» конкретные предметные признаки и могут всегда быть обменены на любой реальный товар, находящийся в гражданском обороте. Наличие у субъекта денег означает осуществление им социальной функции присвоения абстрактного труда. На этой экономической основе складываются отношения экономической власти. В общей форме данное положение К.Маркс выразил так: «…свою общественную власть, как и свою связь с обществом, индивид носит в своем кармане».