Неопределенность идеологических основ деятельности ОВД привела в начале 1990-х гг. к срочному переименованию отделов воспитательной работы в социально-психологические службы и отделы по работе с персоналом, из деятельности учреждений по исполнению наказаний были решительно вычеркнуты термины, связанные с исправлением и воспитанием. С течением времениидея необходимости воспитательного воздействия вновь заняласвое прежнее место, а в воспитательной работе с личным составом даже начали использовать священнослужителей с целью духовного развития сотрудников. Последняя тенденция также не обходится без перегибов. Довольно часты случаи, когда во время торжественных построений руководители подразделений разрешают служителям православной церкви окроплять святой водойвсех находящихся в строю сотрудников, нисколько не заботясь о том, что среди них могут быть мусульмане, католики или атеисты.
Очерченная в предыдущем разделе конкуренция либерально-потребительской идеологии и принципов сервизма высветила также в качестве одной из основных детерминант правонарушений сотрудников милиции неразработанность корпоративной философии и этики органов внутренних дел. Данная проблема является достаточно общей для Украины, где, по мнению исследователей, моральная культура государственных служащих пока не соответствует требованиям демократического сообщества.[414] Созданные Кодекс чести и Этический кодекс сотрудника ОВД Украины восполнили пробел только частично, поскольку в своем идеале изложенные в них принципы должны не только активно разделяться большинством личного состава, но и выполнять следующие функции в качестве идеологической основы:
– способствовать сплочению коллектива;
– формировать и распространять в ОВД ценности, приобретающие характер социальных норм;
– вырабатывать прогноз в виде идеала, который должен быть достигнут в будущем;
– устанавливать нормы поведения, восприятия, мышления и построения отношений персонала;
– вырабатывать критерии и формировать условия для самоосознания каждым своего индивидуального места в организации и обществе.[415]
Проведенный автором сравнительный анализ этических кодексов полиции зарубежных стран показал, что рассмотренные кодексы также имеют свои недостатки, поскольку имеют разный формат, разный стиль и, более того, выполняют разные задачи. Имеются и существенные проблемы реализации на практике провозглашенных этических принципов в силу их оторванности от реальных интересов и условий работы полицейского сообщества.[416] И поскольку единый методологический подход к созданию этических кодексов на сегодняшний день отсутствует, наибольшее распространение получили два вида этических кодексов – профессиональные и корпоративные.
Профессиональные кодексы регулируют отношения внутри однородного профессионального сообщества и эффективны для специалистов, в работе которых наиболее часто возникают профессиональные этические дилеммы (адвокаты, психотерапевты, врачи, журналисты, риэлторы). Когда же наиболее значимые этические дилеммы задаются не содержанием профессиональной деятельности, а организацией, деятельность сотрудников регламентируется корпоративным кодексом. Его задачей является не решение этических дилемм для группы профессионалов, а установление приоритетов развития организации и согласование интересов различных профессиональных групп.
Кодекс корпоративной этики может выполнять три основные функции: репутационную, управленческую и функцию развития корпоративной культуры.
Репутационная функция кодекса заключается в формировании доверия к организации со стороны референтных групп (международного сообщества, правительства, населения) и повышает привлекательность организации. Управленческая функция кодекса состоит в регламентации поведения в сложных этических ситуациях и указании на неприемлемые формы поведения. Функция развития корпоративной культуры заключается в ориентации сотрудников на единые корпоративные цели и тем самым – на повышение корпоративной идентичности. Как правило, кодексы содержат две части: идеологическую (миссия, цели, ценности) и нормативную (стандарты рабочего поведения), при этом идеологическая часть может не включаться в содержание кодекса.[417]
Упомянутые кодексы вряд ли могут рассматриваться в качестве профессиональных, поскольку по своему составу и характеру выполняемых функций сообщество сотрудников ОВД весьма неоднородно. Для базовых же документов корпоративного типа рассматриваемым украинским кодексам недостает проработкиотносительно предпочтительного поведения в ситуациях морально-нравственного выбора, равно как и положений, призванных развивать чувство единой корпорации у сотрудников отдельных служб и подразделений. Сказанное делает очевидным, что недоработки и декларативность отдельных положений ведомственной этики оказывает негативное влияние на формирование здоровой профессиональной культуры работников милиции, их активного противодействия развитию двойных стандартов, принципиального отношения к фактам нарушения дисциплины и законности.
Говоря о наличии моральных дилемм в профессиональной деятельности ОВД и попытках их решений с помощью корпоративной этики, нельзя обойти вниманием и знаменитый вопрос о соотношении «грязных методов» и «справедливых целей». Получивший в англоязычной литературе название «Проблема «Грязного Гарри», данный вопрос для практиков полицейской идеологии остается во многом дискуссионным. Суть проблемы сводится к решению вопроса – возможно ли (и если возможно, то при каких обстоятельствах) использование недозволенных методов для достижения законной цели? На сегодняшний день ответ должен быть однозначен – полицейский, использовавший недозволенные методы, должен нести за это ответственность.
На практике, однако, изжить синдром «Грязного Гарри» крайне затруднительно. Прежде всего, потому, что использование «грязных» методов является частью полицейской жизни. Полицейские, сталкиваясь с примерами того, как преступникам удается уйти от ответственности благодаря ловкости адвокатов и неповоротливости уголовной юстиции, часто видят в применении «грязных» методов единственный способ добиться «реального» правосудия.
В качестве одного из примеров можно привести случай с заместителем начальника райотдела г. Киева майором милиции С. Будучи ответственным по райотделу, С. получил информацию о том, что его знакомый в обоюдной драке был избит группой подвыпивших граждан. Выехав на квартиру к знакомому, С. задержал указанных граждан с помощью наряда ППСМ, избил их и доставил в помещение райотдела. Поскольку против задержанных не было никаких улик, а свидетели драки отсутствовали, С. ограничился тем, что повторно избил задержанных лиц резиновой палкой и отпустил их домой. За неправомерные действия был осужден к 4 годам лишения свободы.[418]
Зарубежные исследователи не без оснований полагают, что даже внедрение модели управления полицией, предполагающей наличие высококвалифицированных и обученных офицеров, строго следующих четко разработанным правилам и регуляциям, не решает проблему положительно. Даже в такой модели, по их мнению, все равно есть место для применения «грязных» методов, поскольку страх перед наказанием периодически будет уступать место личным мотивам офицеров полиции – мести, жажде справедливости, карьерным соображениям.[419]
Как и большинство населения Украины, сотрудники ОВД отреагировали на асоциальное искажение форм общественного поведения и появление мощного пласта криминальной культуры частичной ее адаптацией на личностном уровне, принятием ее как неизбежного влияния времени. Не следует преуменьшать и тот факт, что наиболее интенсивное взаимодействие с представителями криминального мира ложится на плечи всего двух категорий служащих – сотрудников пенитенциарной системы и работников милиции. Для работников милиции степень интенсивности данного взаимодействия зависит не только от содержания их функциональных задач, но и диктуется постоянной активностью криминалитета, стремящегося обеспечить прикрытие нелегальной деятельности путем коррумпирования и шантажа широкого круга должностных лиц.
Результаты активного взаимодействия с преступным миром в первом приближении заметны по степени распространения ненормативной лексики и жаргонизмов в речи сотрудников ОВД всех уровней, активного использования системы «понятий» и криминальных норм при решении не только оперативно-следственных, но и бытовых, повседневных задач. В словарном запасе сотрудников милиции, помимо общеизвестных жаргонизмов («висяк», «глухарь», «ксива», «ствол») наметилась их специализация в зависимости от службы и подразделения. В обиход службы УБНОН давно вошли многочисленные названия наркотиков («тырса», «солома», «дурь», «ширка», «драп»); значение слов «обезьянник», «клетка», «суточник», «тело» хорошо известно прежде всего оперативным дежурным, сотрудники «Беркута» активно используют военные жаргонизмы («зачистка», «броня», «пехота», «костыль» – автомат Калашникова, «весло» – снайперская винтовка, «ухо» – радиостанция).
Отрицательное влияние подобной специфики коммуникативной культуры на личность самих сотрудников, равно как и на процесс построения доверительных отношений с гражданами, в научной литературе не нуждается в дополнительной аргументации.[420] Как результат, не единичны случаи пренебрежительногоотношения к простым гражданам, потерпевшим от преступлений. Некоторые сотрудники устанавливают неделовые отношения с уголовным элементом, занимаются поборами, не являются образцом поведения в быту.[421]