В результате можно установить взаимозависимость между степенью несовершенства рынка, возможностью замещения рабочего времени поиском и склонностями к потреблению и накоплению: при заданных ставке заработной платы и степени несовершенства рынка чем меньше уровень притязаний, тем меньше и готовность замещать рабочее время поиском дешевых товаров[28].
Если вернуться к анализу модели поведения индивида на микроуровне, то здесь одним из наиболее интересных путей ее развития выступает исследование возможности экономии на масштабе поиска. Данное явление хорошо известно и имеет различные объяснения. Например, экономия на масштабе поиска может быть представлена как снижение удельных постоянных затрат поиска, связанных с поездкой в магазин.
Рассмотрим возможность индивида увеличить текущее потребление путем перераспределения времени. Допустим, индивид принимает решение увеличить текущее потребление посредством роста рабочего времени. В этом случае он вынужден сократить время поиска. Но сокращение времени поиска автоматически повышает цену приобретаемых товаров. Значит, попытка увеличить потребление путем увеличения рабочего времени будет неудачной. Сокращение времени поиска повысит цены таким образом, что возросший благодаря росту рабочего времени доход будет расходоваться не на большее, а на меньшее количество товаров. И чтобы оптимизировать соотношение доходов и расходов при увеличении рабочего времени, необходимо сократить потребление.
Но совершенно другая ситуация складывается, если индивид решит увеличить потребление не путем сокращения времени поиска, а путем его увеличения относительного оптимального. Возникнет экономия на масштабе поиска.
Экономия на разнице в цене, которая при меньшем количестве приобретаемых товаров была нерациональной, поскольку не покрывала потерь рабочего времени, станет эффективной, если увеличить объем потребления относительно времени поиска. Мы получим такой же результат, если бы мы рассматривали поездку в магазин как постоянные издержки поиска товаров. Скажем, поездка в гипермаркет ради одного - двух товаров нерациональна. Но она сразу становится оправданной, если небольшая разница в цене умножится на большое количество товаров. Но представленная модель несколько изменяет понимание подобной экономии на масштабе. Она обращает наше внимание на возможность увеличения потребления в ходе самого поиска, путем увеличения его времени. Модель отражает ситуацию, когда мы проводим в гипермаркетах больше времени, чем было запланировано. Приехав туда, мы стараемся использовать поездку по максимуму, то есть снизить ее удельные издержки, но при этом покупаем больше товаров, расходуя больше времени. Таким образом, при заданной ставке заработной платы объем потребления действительно может быть увеличен, но не путем увеличения рабочего времени, а только посредством увеличения поиска более дешевых товаров.
Теперь посмотрим, как влияет на модель поведения индивида рост ставки заработной платы. При постоянной ставке заработной платы попытка увеличить время работы оборачивается сокращением потребления из-за повышения цен приобретаемых товаров, вызываемого сокращением времени поиска. Данная ситуация легко проецируется и на рост ставки заработной платы. Незначительный рост ставки заработной платы может быть просто «съеден» повысившимися ценами, если мы сократим время поиска ради работы. В представленной модели у классического эффекта замещения появляется очень серьезный «противник» в лице цен несовершенных рынков, зависящих от времени поиска. Но это не означает невозможности проявления данного эффекта.
Во-первых, при существенном росте ставки заработной платы он покроет увеличение потребления и компенсирует возросшие цены. Во-вторых, даже при не очень значительном росте ставки заработной платы индивид может увеличить время работы. Причем он может пойти даже на сокращение потребления. Именно в этом ключе следует рассматривать положительную реакцию на высокие ставки оплаты сверхурочных часов. Потребление в таких случаях может действительно сократиться. Такая «жертва» может быть обусловлена мотивом увеличения времени работы ради повышения нормы накопления. И ради увеличения нормы накопления индивид может пойти на сокращение текущего потребления.
Конечно, индивиду легче увеличить не сбережения, а текущее потребление, используя экономию на масштабе поиска и возросшую ставку заработной платы. Правда, в этой ситуации начинают действовать другие ограничения. При приобретении товаров длительного пользования норма накопления может все же уменьшиться. Роста ставки заработной платы может не хватить для компенсации сокращения рабочего времени. Если же индивид попытается одновременно и сохранить неизменным уровень сбережений, и сэкономить на масштабе поиска, то ему придется довольствоваться экономией на масштабе поиска малоценных товаров. Последнее с трудом увязывается с моделью поведения при росте заработной платы, которая может предполагать рост качества потребления.
Чем выше реальная заработная плата, тем менее ценные товары приобретаются благодаря экономии на масштабе поиска при условии, что мы стремимся как минимум не сокращать величину сбережений. Логичным ограничением продолжения поиска является качество текущего потребления. Но данное ограничение в значительной степени ослабляется, если мы, во-первых, сделаем объектом анализа продовольственные товары, спрос на которые имеет очень низкую эластичность, и, во-вторых, в качестве исходной ситуации будем рассматривать недопотребление продовольственных товаров, когда желаемый уровень потребления изначально недостижим в силу низкой ставки заработной платы, что предполагает и очень низкую исходную норму накопления. В этой ситуации повышение реальной заработной платы может увеличить как сбережения, так и текущее потребление именно продовольственных товаров, но при одном условии – индивид будет легко жертвовать рабочим временем.
Нельзя забывать и о том, что степень несовершенства рынка влияет и на динамику времени «чистого досуга». На несовершенных рынках увеличение времени поиска сопровождается не сокращением, а ростом времени «чистого досуга». Это фактор также может оказывать влияние на принятие решений. Другими словами, в условиях слаборазвитости рынка, недопотребления продовольственных товаров и низкой нормы накопления повышение ставки заработной платы скорее вызовет сокращение рабочего времени, нежели его увеличение.
В развитых странах проблемы недопотребления не существует. Однако о рынках развитых стран также нельзя сказать, что они совершенны, по крайней мере в части разброса цен. А несовершенство рынков, точнее разброс цен, в немалой степени усложняет выбор при повышении ставки заработной платы. На таких рынках мощным противодействием обладает не только эффект замещения, но и эффект дохода. Перераспределение времени может изменить или норму накопления, или структуру, точнее, качество потребления. Поэтому, как ни парадоксально, но индивиду гораздо проще не перераспределять время ни в пользу работы, ни в пользу поиска. Норма накопления при этом останется неизменной, а рост потребления будет соответствовать росту ставки заработной платы[29]. Данное предположение совпадает с гипотезой Р. Эренберга и Р. Смита. По их мнению, «моментный анализ трудового поведения мужчин в целом приводит к выводу о том, что и эффект дохода, и эффект замещения невелики и, возможно, даже равны нулю».[30]
Ответ на вопрос, почему эффекты замещения и дохода могут стремиться к нулю у мужчин, может быть найден путем исследования роста ставки заработной платы на величину резерва и норму накопления.
Сохранение рабочего времени неизменным при росте заработной платы оставляет постоянной норму накопления, но только в том случае, если данная норма накопления устраивает индивида. Ситуация, когда индивид расходует ранее накопленные средства или использует потребительский кредит, может сохраняться лишь в краткосрочной перспективе. Конечно, индивид будет стремиться к тому, чтобы доходы превышали расходы.
Теперь интерпретируем исходную модель по-иному. Пусть у семьи доходы равны расходам, при этом муж создает резерв для содержания жены. В предположении, что муж зарабатывает больше, тогда как покупки осуществляет в основном жена, нет ничего противоестественного. Но относительная динамика рабочего времени по времени поиска у женщин выше, чем относительная динамика цен покупок по тому же времени поиска. Поскольку мужчинам и женщинам в семье противостоят рынки с равной степенью несовершенства, то при более высоком уровне потребления (покупок или доведения полуфабрикатов до уровня потребления, когда, как это принято во многих восточных культурах, покупки осуществляют мужья) и меньшей ставке заработной платы рабочее время женщин будет более чувствительно к изменениям времени поиска, чем у мужчин[31]. Поэтому неудивительно, что «исследования также обнаруживают в целом, что у женщин эффект замещения превалирует над эффектом дохода»[32]. Дальнейшее развитие модели может привести к выводу: увеличение количества детей может заставить мужчин экономить на своем потреблении и работать больше при заданной ставке заработной платы, но повышение ставки заработной платы заставит сократить рабочее время именно многодетного отца[33].
Таким образом, поскольку совершенства рынка нельзя достигнуть в одночасье, а сужение «вилки» цен товарных рынков требует определенного времени, то проблема увеличения нормы накопления концентрируется в области занятости и потребления. Поэтому очевидно, что в российских условиях массовый импорт потребительских товаров, способствующий демонстративному потреблению, имеет отрицательный побочный эффект. Причем, чем выше доля товаров длительного пользования в текущем потреблении, тем меньше норма накопления.