Обращения граждан представляет собой одну из форм их участия в управлении, в решении государственных и общественных дел, является способом восстановления нарушенного права. Право на обращение выступает как один из действенных способов устранения возможных нарушений законности, одно из средств предотвращения правонарушений.[4]
Конституция Российской Федерации 1993 г., наряду с другими правами и свободами, закрепило право граждан на обращение в государственные органы и органы местного самоуправления. Закрепление этого права гражданина на уровне Конституции страны явилось важным шагом в направлении развития данного института. Речь идет о коренном повороте к обеспечению реальных гарантий прав личности, созданию механизма, позволяющего человеку незамедлительно и эффективно защищать свои законные интересы, активно участвовать в рассмотрении и принятии решений, касающихся его прав.
Особую актуальность отношения, связанные с реализацией конституционного права граждан на обращение приобретают в условиях изменения форм собственности, появления неизвестных ранее законодательству субъектов хозяйственной деятельности, формирования новой государственности. Именно сейчас граждане страна нуждается во всемерном совершенствовании механизмов защиты прав и законных интересов граждан и организаций.
В настоящее время гражданин для защиты своих прав может воспользоваться несколькими способами, прибегнуть к помощи различных органов: административных, судебных, органов прокуратуры, а также Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации. Но наиболее эффективной формой защиты личных и представляемых прав, свобод и законных интересов является судебная форма защиты.[5]
Судебная форма защиты субъективных прав и свобод, а также охраняемых законом интересов человека и гражданина является основной. Право граждан на обращение в суд за защитой нарушенного или оспариваемого субъективного права и законного интереса ‑ широкое, подлинно демократическое конституционное право, в котором воплощается доступность правосудия.
Закрепленная в ч. 1 ст. 46 Конституции Российской Федерации гарантия судебной защиты является важнейшим и эффективным средством реализации провозглашенных в ст. 2 Основного Закона положений о том, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а их признание, соблюдение и защита ‑ обязанность государства. Гарантия судебной защиты означает, с одной стороны, право гражданина подать жалобу в соответствующий суд, образованный в соответствии с требованиями, указанными в ч. 3 ст. 118 Конституции, и, с другой стороны, обязанность последнего ‑ рассмотреть эту жалобу и принять по ней законное, справедливое и обоснованное решение.
Судами, управомоченными Конституцией осуществлять правосудие, являются: суды общей юрисдикции (от районного до Верховного Суда Российской Федерации), арбитражные суды (арбитражные суды субъектов Российской Федерации, федеральные арбитражные суды округов, Высший Арбитражный Суд Российской Федерации) и самый молодой суд страны ‑ Конституционный Суд Российской Федерации. Эти суды имеют различные полномочия и осуществляют правосудие в различных процессуальных формах, каковыми являются конституционное, гражданское, административное и уголовное судопроизводство. Но все они, в пределах своих полномочий, стоят на страже законных прав и свобод человека и гражданина.
Таким образом за защитой нарушенных прав и свобод юридические и физические лица могут обращаться не только в суды, образованные в соответствии с Конституцией, но и в другие квазисудебные органы, но только первые вправе осуществлять правосудие на территории Российской Федерации и выносить решения и приговоры, обеспеченные мерами государственного принуждения.
Глава II.
Гражданское судопроизводство.
§ 1. Гражданское судопроизводство и его виды.
В связи с изменениями, внесенными в судебную систему России, образованием Конституционного Суда и системы арбитражных судов, возникает вопрос, какие суды осуществляют правосудие по гражданским делам, что понимается под “гражданским судопроизводством” и, соответственно, какие дела являются гражданскими.
Анализ ст. ст. 125 ‑ 127 Конституции Российской Федерации, а также федеральных конституционных законов, устанавливающих полномочия Конституционного Суда, судов общей юрисдикции и арбитражных судов, позволяет сделать вывод, что Конституционный Суд, будучи высшим органом судебной власти по защите конституционного строя, правосудия по конкретным делам не осуществляет. Это прямо следует из ст. 125 Конституции и ст. ст. 1 и 3 Федерального Конституционного Закона “О Конституционном Суде Российской Федерации”.
Включение в судебную систему арбитражных судов, созданных вместо ранее действовавших несудебных органов (государственных и ведомственных арбитражей), расширило сферу правосудия по гражданским делам, поскольку к компетенции арбитражных судов отнесено разрешение экономических (имущественных) споров и споров в сфере управления (ст. 127 Конституции, ст. ст. 4 и 5 Федерального Конституционного Закона “Об арбитражных судах в Российской Федерации”, ст. 22 Арбитражно-процессуального кодекса). Из анализа перечисленных статей видно, что, по существу, арбитражные суды рассматривают и разрешают гражданские дела. Это нашло отражение и в организационной структуре арбитражных судов: согласно ст. ст. 4 и 35 Закона “Об арбитражных судах в Российской Федерации” в составе Высшего Арбитражного Суда РФ и арбитражных судов субъектов Федерации действуют судебные коллегии по рассмотрению споров, возникающих из гражданских и иных правоотношений, а также коллегии по рассмотрению споров, возникающих из административно-правовых отношений (по рассмотрению споров в сфере управления).
Таким образом, законодательство об арбитражных судах применяет термин “экономические споры” как равнозначный понятию “споры, возникающие из гражданских и иных правоотношений”, что позволяет отнести рассматриваемые арбитражными судами дела к гражданским, а так называемый арбитражный процесс считать гражданским процессом (гражданским судопроизводством). Очевидно, не случайно ст. 118 Конституции не упоминает арбитражное судопроизводство. Столь очевидно, что арбитражный процесс не может быть отнесен ни к какому другому судопроизводству из числа названных в ст. 118 Конституции, кроме гражданского. В то же время следует отметить некоторую несогласованность ст. 71 Конституции, в которой к ведению Российской Федерации отнесено гражданско-процессуальное и арбитражно-процессуальное законодательство (п. “о” ст. 71 Конституции). Это положение стало основой разработки и принятия раздельно двух процессуальных кодексов, что создает впечатление о существовании двух видов гражданского судопроизводства, в то время, как Арбитражно-процессуальный кодекс был фактически списан с Гражданско-процессуального кодекса и не имеет с ним значительных разногласий.[6]
Реорганизация органов государственного и ведомственного арбитража в суд, безусловно, положительное явление в российской правовой действительности; в условиях рыночной экономики складываются равноправные отношения хозяйствующих субъектов, происходит переход от административно-командных методов управления народным хозяйством к гражданско-правовым. Однако нельзя не отметить неудачное организационное решение этого вопроса и некорректное наименование данной системы судов. Видимо, было бы более правильным назвать эти суды торговыми, хозяйственными или коммерческими. Но, в тоже время, по-моему, ни одно из этих наименований не отражает характера деятельности суда, поскольку к его компетенции отнесены дела, в которых участвуют различные юридические лица, не являющиеся хозяйствующими субъектами. Поэтому, по-моему, было бы более правильным включение арбитражных судов в систему судов общей юрисдикции, создание в ней коллегий по разрешению споров с участием юридических лиц (коллегий по разрешению хозяйственных споров), как это имеет место в некоторых зарубежных странах (например, в Венгрии, Эстонии, Латвии и др.). При решении вопроса о реорганизации органов государственного арбитража в суды, следовало также учесть, что в этих судах дела разрешаются, в основном, на базе норм гражданского законодательства.
К подведомственности арбитражных судов отнесены споры с участием граждан-предпринимателей. В связи с этим возникает еще один аспект целесообразности решения вопроса о создании параллельной системы судов, разрешающих гражданские дела. В этой системе граждане-предприниматели поставлены в неравноправное положение, по сравнению с другими гражданами, имеющими право на обращение в суды общей юрисдикции, так как в системе арбитражных судов нет районного (городского) суда, первого звена в системе судов общей юрисдикции. Гражданин-предприниматель, независимо от наличия статуса индивидуального предпринимателя, с любыми требованиями, возникающими из предпринимательской деятельности, должен обращаться в арбитражный суд субъекта Федерации, так как это ‑ первое и основное звено системы арбитражных судов, к тому же рассматривающее дело как по первой, так и по апелляционной инстанции. Такое положение не соответствует конституционному принципу равенства всех граждан перед законом и судом: учитывая обширные расстояния на территориях субъектов Федерации, особенно в условиях Крайнего Севера и Дальнего Востока, Сибири, нетрудно представить, что перед гражданином-предпринимателем могут возникнуть препятствия, которые вынудят его практически отказаться от обращения в арбитражный суд.[7]