Составители Кодекса вслед за разработчиками Арбитражно-процессуального кодекса 1995 года[4] отказались признавать доказательствами «любые фактические данные», под которыми чаще всего понимались сведения об обстоятельствах. Однако в науке до сих пор не утихают споры о понятии доказательств в целом и о сущности понятий «фактические данные» и «источники доказательств».
Сущность доказательств в уголовном процессе может быть познана при уяснении их формирования, включающего закономерности следообразования и процессуальные условия собирания.
Совершение преступления есть одновременно и «запечатление» сведений о нем, то есть следообразование. Законодатель, учитывает особенности следообразования, подразделяя доказательства на личные и вещественные. Но следы, возникшие в результате преступления, еще не доказательства. Чтобы сделать их таковыми, надо их собрать в установленном уголовно-процессуальным законом порядке.[5]
В словосочетании «любые сведения», содержащемся в ч. 1 ст. 74 УПК РФ, использовано прилагательное «любые», означающее по-русски «какой угодно», «всякий», «каждый». Значит, круг сведений, которые могут убедить следователя и суд в существовании тех или иных обстоятельств, законом не ограничен, и к «любым сведениям» могут относиться:
– и те, которые получены с соблюдением норм УПК РФ;
– и те, которые содержатся в анонимных заявлениях, показаниях потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показаниях свидетеля, не могущего указать источник своей осведомленности, результатах розыскных действий, полученных не уполномоченными на то лицами: например, показания свидетеля, допрос которого произведен оперативным работником без поручения следователя, – то есть недопустимые доказательства, которые согласно ч. 1 ст. 75 УПК РФ не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ.
Таким образом, содержание ч. 1 ст. 74. УПК РФ противоречит положениям ч. 2 данной статьи, предусматривающей исчерпывающий перечень видов допустимых доказательств:
1) показания подозреваемого, обвиняемого;
2) показания потерпевшего, свидетеля;
3) заключение и показания эксперта;
4) вещественные доказательства;
5) протоколы следственных и судебных действий;
6) иные документы.
Из этого перечня видно, что в числе допустимых доказательств в законе предусмотрены не любые сведения. Отграничение доказательств от любых иных сведений достигается с помощью закрепленных в законе требований, касающихся источника сведений и способа его получения.[6]
Таким образом, содержание доказательства составляет информация, зафиксированная в установленном законом порядке, исключающая ту, что содержится, как уже отмечалось, в недопустимых доказательствах, о которых говорится в ст. 75 УПК РФ.
Кроме того, следует иметь в виду, что доказательственная информация (сведения) об определенных обстоятельствах может быть получена только в установленном законом процессуальном порядке, предусмотренным способом, из прямо указанных в законе источников. Например, ст. 196 УПК РФ устанавливает правило, согласно которому причины смерти, характер и степень вреда, причиненного здоровью, возраст подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего и т.д. могут устанавливаться только заключением эксперта (экспертов).
Эти сведения должны иметь предусмотренный законом процессуальный носитель доказательственной информации (лицо, вещь, документ):
– если речь идет о показаниях, то они должны исходить, от лица, поставленного в процессуальное положение соответствующего участника процесса;
– если о доказательственной информации, получаемой с помощью предметов и вещей, то последние должны быть надлежащим образом процессуально оформлены и приобщены к делу в качестве вещественного доказательства и т.д.[7]
Средством получения доказательств являются следственные действия, что не исключает и иных способов, указанных в законе. В современной философской науке не вызывает сомнений мысль о том, что в любом явлении, объекте соотношение содержания и формы выражается в их единстве, причем форма есть способ выражения содержания.[8]
В доказательстве, как в любом отражении, следует различать две главные его стороны – содержание (отражение), именуемое обычно отображением или образом отображаемого, и форму, то есть способ существования и выражения. Содержанием отражения в доказательстве являются заключенные в нем сведения, а формой, способом существования и выражения отображения – источник доказательств.
Содержанием документа как доказательства служат заключенные в нем сведения, а формой, способом выражения и существования этих данных – сам документ со всеми его реквизитами. Содержанием устного доказательства, например, показаний обвиняемого, будут сообщаемые им на допросе сведения о фактах, а формой, способом существования и выражения этих сведений – само сообщение, сделанное обвиняемым на допросе и записанное в протоколе.
В литературе обоснованно констатируется, что основные положения теории доказывания, разработанной в области гражданского и арбитражного процессов, в равной степени применимы к сфере уголовного судопроизводства, поскольку отражают принципиальные аспекты, связанные с деятельностью судов и лиц, участвующих в деле, по установлению фактических обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела.[9]
Н.П. Царева предлагает следующую формулировку ст. 74 УПК РФ: «Доказательствами по уголовному делу являются полученные в предусмотренном настоящим Кодексом порядке сведения о фактах, на основе которых суд, прокурор, следователь и дознаватель устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения уголовного дела.
Эти сведения устанавливаются:
– показаниями свидетеля,
– показаниями потерпевшего,
– показаниями подозреваемого,
– показаниями обвиняемого,
– заключением и показаниями эксперта,
– вещественными доказательствами,
– протоколами следственных и судебных действий,
– иными документами».[10]
Итак, доказательство представляет собой единство сведений (знаний) о предмете доказывания или иных обстоятельствах, имеющих значение для дела, и законного источника доказательств (устного, письменного или вещественного), полученных и процессуально оформленных в установленном порядке. В таком подходе к пониманию понятия доказательства проявляется диалектика содержания и формы.
Доказывание тождества – используемая в судебном процессе форма установления материальных объектов, связанных с расследуемым событием, на основе системы доказательной информации об искомом объекте. В процессе исследования необходимо различать:
– объект, фактически оставивший следы и подлежащий установлению по этим следам, то есть искомый объект;
– объект, который по обстоятельствам дела мог оставить обнаруженные следы, предполагаемый искомым, то есть проверяемый объект.
Необходимость разграничения искомого и проверяемого объектов является важным принципом идентификации и вытекает из требования строгого разграничения фактов и предположений в процессе следственного и судебного исследования. В процессе исследования свойства искомого объекта могут быть определены только по его отображению. Свойства проверяемого объекта устанавливаются по образцам, то есть специально полученным для идентификации отображениям проверяемого объекта. Кроме того, свойства проверяемого объекта могут быть в ряде случаев установлены путём его непосредственного изучения. Образцы проверяемого объекта необходимо строго ограничивать от следов искомого объекта, хотя внешне они могут быть сходны. Существенным признаком следа искомого объекта является его связь с расследуемым событием. Существенным признаком образцов является их точно установленное в процессе расследования происхождение от конкретных лиц или предметов.
Следы преступления в широком смысле образуют ту информацию, которая может быть использована для установления объектов, связанных с расследуемым событием. В качестве таких следов могут использоваться отображения в сознании людей, материальные следы. Изучение следов объекта позволяет установить род, вид или иную качественную определённую совокупность объектов. Совокупность должна отвечать двум основным требованиям:
а) должна включать искомый объект, ибо в противном случае он не будет обнаружен в процессе дальнейших поисков;
б) должна быть минимальной по объёму и, следовательно, приближать исследователя к установлению единичного объекта.[11]
С этой целью используются классификационные признаки искомого объекта, по которым его можно отнести к заранее определённым группам объектов: типам, родам, видам и так далее. Так при изучении гильз, обнаруженных на месте убийства, может быть определена система искомого пистолета, при изучении следов взлома – тип и вид орудия взлома. Наряду со стационарными классификациями для сужения исходной совокупности могут использоваться хорошо выраженные и устойчивые особенности искомого объекта. Переход от широких ко всё более узким группам объектов осуществляется путём последовательного накопления идентификационных признаков. Чем больше индивидуализирующих признаков установлено в процессе исследования, тем более узкую группу они характеризуют. Определение наиболее узкой группы требует специального научно – технического исследования и привлечения специалистов. В практике расследования часто встречаются классификационные исследования, не связанные с идентификацией и имеющие самостоятельное доказательное значение. Таково, например исследование химической природы вещества, найденного на месте предполагаемого отравления (мышьяк, морфий) разрешение вопроса о принадлежности обнаруженного при личном обыске задержанного предмета к огнестрельному или холодному оружию. Такие исследования называются определением видовой принадлежности. Задача доказывания состоит в раскрытии конкретного содержания связи с расследуемым событием выделенного посредством идентификации единичного материального объекта. Объект, установленный посредством идентификации, только тогда способствует выяснению фактических обстоятельств расследуемого события, когда раскрыта его связь с этим событием, выяснено его отношение к преступлению. Идентифицированный объект, взятый изолированно, вне связи с расследуемым событием, не может способствовать установлению истины по уголовному делу.