Каган Ю.М.
Римские реалии, в том числе и одежду, изучали в течение многих веков. Почти в каждом комментированном издании авторов при словах, обозначающих одежду, сказано, когда, кто, что носил, какой была римская одежда; объяснено это и в словарях, и в книгах, специально посвященных римскому быту. Некоторые общие заключения порой кажутся чрезмерно категоричными и прямолинейными. Так, в учебнике по истории костюма читаем: "Строгая классовая дифференциация в устройстве общества наложила отпечаток и на характер древнеримского костюма: с одной стороны, сложные и пышные одежды свободных граждан, а с другой – простые и грубые одежды бедняков и рабов"1.
Занимаясь римской одеждой, мы будем пользоваться авторскими словарями и непосредственно самими текстами, посмотрим, что собою представляют латинские слова, обозначающие одежду, в какие тематические поля они входят, с какими другими полями они связаны, какая у этих слов "душа". Следует также помнить, что и самые обычные вещи могут быть знаком и иметь скрытое значение. Одежда хотя и нечто внешнее, но и она несет в себе множество смыслов. Включение лингвистики в ее исследование наряду с исследованием данных изобразительных искусств, археологии может способствовать получению более точной и полной картины смыслового поля одежды, чем тот, который дает каждая из названных областей отдельно.
Необходимо оговориться, что в этой статье мы сознательно не будем касаться вопросов происхождения слов, обозначающих одежду, так как при всей серьезности и увлекательности этимологических изысканий, которые вскрывают забытые, однако иногда подспудно живущие смыслы, нам важно, что значение слов, переходящих из эпохи в эпоху, из одного контекста в другой, часто так сильно меняется, что этимология остается интересной сама по себе и нисколько не способствует или же очень мало способствует пониманию конкретного текста. Так, ничего не проясняет, что русские слова "одежда" и "надежда" этимологически близки и отличаются только приставками.
Среди латинских названий одежды есть много заимствований. Это свойственно большинству языков. Заимствуется вещь или материал, из которого она делается, – и вместе с этим приходит название; вещь, похожая на чужую, также приобретает новое название.
В латинском языке среди обозначений одежды много греческих заимствований: stola, palla, synthesis, paenula, endormis, chlamys и др., но есть и сабинские – trabea; предполагают, что этрусского происхождения слово lacerna.
Признавая важность того, в каком тематическом контексте употребляется то или иное слово, важно знать и то, что в разных языках эти контексты – "понятийные поля" – могут совпадать, но чаще всего они разные и могут иметь разную протяженность, разные связи. Это зависит от темы произведений, от языка, от эпохи, от жанра, от стиля авторов. "Понятийные поля" часто неодинаковы и у авторов, пищущих на одном языке; могут они быть неодинаковы и у одного и того же автора.
Необходимость знания хотя бы минимального контекста признается всеми словарями, в которых дается сочетаемость. В своих лекциях о бытовых римских древностях И. В. Цветаев говорил не о тунике "вообще", а различал tunica manicata (manuelata) – с длинными рукавами, t. talaris – до пят, t. interior (intima) – нижняя, t. laticlavia – с широкой, angusticlavia – с узкой каймой, t. picta – расшитая, t. palmata – с растительным орнаментом. Он говорил не о тоге "вообще", а описывал toga praetexta – с пурпурной каймой, pura – без украшений, virilis – мужскую, pulla – темно-серую, sordida – грязную, fusa – широкую, restricta – узкую.
Несколько более широкий контекст способен помочь выяснить и ассоциативность, метафоричность изучаемых наименований. Ведь русские выражения, включающие слова, связанные с одеждой, манерой ее носить, вроде "душа нараспашку" или "он застегнут на все пуговицы", "по одежке протягивай ножки", непосредственного отношения к одежде уже не имеют, однако их метафоричность еще вполне прозрачна.
Так как слова, связанные по смыслу, обыкновенно находятся недалеко друг от друга, часто даже в одной строке, то для сравнительно простого вычленения тематических полей важно, в каком окружении находится нужное нам слово.
Как несшитая одежда тога была похожа на одежду, употреблявшуюся многими народами. Римская тога – это большое белое шерстяное полотнище, выкроенное в форме эллипса, в два или три раза превышающее рост человека. Вообще, несшитая одежда существовала раньше разнообразной сшитой. Известно, что сначала в Риме тогу носили все – и мужчины, и женщины, и мальчики, и девочки. Потом женщины сменили ее на столу (женщина могла надеть тогу, но это значило, что она – уличная; у Марциала есть эпиграмма (X, 52), обыгрывающая такое значение слова "тога"). Постепенно – по свидетельству Ливия, Светония, Ювенала – тогу стали вытеснять другие виды одежды. Ювенал (III, 171) сетует: nemo togam sumit, nisi mortuus – "лишь покойника кутают в тогу" (пер. Ф. Петровского).
Однако понятийные поля, в которые входит слово "тога", были достаточно стабильны. Это сфера обозначений каких-то исконных римских свойств и того, что приличествует римлянину в отличие от других людей. Fabula togata имела чисто римское содержание в отличие от fabula palliata – ранней римской "комедии плаща". Togatus – это civis Romanus, toga – это vestis forensis, одеждаофициальная. УМарциала (X, 18, 4): Eheu! quam fatuae sunt tibi, Roma, togae! – "Сколькоже, Рим, утебявтогуодетыхглупцов!" (пер. Ф. Петровского). Буквально: "сколько глупых тог?". И слово "тога" было разнозначно слову "римлянин". Один из антонимов слова toga – это pallium, плащ, название одежды греческой и атрибут обозначений греческой культуры. (Вообще, слова, обозначающие одежду как этнический знак, часто встречаются для противопоставления своего и чужого.) Pallium – одежда врачей, софистов, педагогов... По свидетельству Плиния Мл. (Письма, IV, 11, 3), pallium – одежда изгнанников. Он писал об учителе в Сицилии: "Войдя в греческом плаще (изгнанники не имеют права носить тогу), он привел его в порядок..." (пер. М. Е. Сергеенко и А. И. Доватура). Одежда была явным опознавательным знаком. Gallia togata, о которой писал Марциал: Gallia Romanae nomine dicta togae – "Галлии, имя какой римская тога дала" (III, 1, 2; пер. Ф. Петровского), – это романизированная Галлия, это Gallia Cisalpina, в отличие от Gallia Braccata – Нарбоннская Галлия, "Галлия в штанах".
Если слово toga встречается в сфере ритуальной официальности, то поблизости будут слова того же ряда: toga praetexta и тут же sella curulis – курульное кресло; слово nomen – не только "имя", но и "уважение": propter togae nomen – "из уважения к тоге", toga picta – "расшитая тога", которую полагалось носить триумфаторам, и рядом scipio eburneus – "жезл", посох, отделанный слоновой костью. Наряду с этими двумя высокими темами слово toga есть и еще в одном вполне ритуальном понятийном поле похоронного обряда. Поблизости тогда встречаются слова in funere – "на похоронах", mortuus – "мертвый", и... обозначения... цвета (toga pulla – "темно-серая", sordida – "грязная"). Вообще, те понятийные поля, в которые входит слово toga, в большой степени перекрещиваются с полями обозначения цвета. Обычная тога – toga frequens (у Тацита, например) – это t. pura (иногда переводят как "белая", но это значит "простая, без украшений, чистая").
Цветовые определения или те, которые связаны с цветом, – praetexta, candida, purpurea, pulla, sordida – сразу ставят слово toga в нужный ряд; t. pulla, sordida – "траурная"; purpurea – у триумфаторов; цвет здесь – знак, символ. Подобно тому и в русском белые ризы обозначали святость, черные – это монашеская одежда. Цвет – очень важная примета, в черном были опричники, чернорубашечники. Слово toga может быть даже вообще пропущено, достаточно просто назвать цвет: usque ad talos demissam purpuram recordemini – "вспомните доходящий до пят пурпур..." (Цицерон. Речь в защиту Авла Клуенция Габита, 111). Если в русском языке "белый", "красный" могут еще иметь значение "красивый", а "черный" – "некрасивый", то в латинском языке при слове toga обозначения цвета имеют отношение, по-видимому, не к красоте как к таковой, а к знакам отличия. Это же надо сказать и о качестве тоги, о том, как она "сидит", какого рода ассоциации она вызывает (у Горация в Посланиях (I, 18, 30): Arta decet sanum comitem toga – "Узкая тога прилична клиенту разумному" (пер. Н. Гинцбурга)).
Входит слово toga и в сферу обозначений возраста. Поблизости тогда слова: libera, virilis – "свободная", "мужская" (Петроний), pueritia – "детство", puerilis – "детская" (Гораций), primus iuventae honos – "первая юношеская почесть" (Тацит). И еще одно понятийное поле, в которое входит слово toga, – это сфера обозначений мирного времени. Антонимы тогда: arma – "оружие", sagum – "военный плащ", abolla – "зимний плотный военный плащ". Рядом слова: pax – "мир", otium – "досуг". Сюда относятся и пословицы: Cedant arma togae! – "Да уступит оружие тоге!". Pacis est insigne et otii toga – "тога – знак мира и досуга". Togatus – "одетый в тогу"; здесь антонимы: armatus – "вооруженный", sagulatus – "одетый в сагум". Sagum – знак войны. Поблизости в этом случае встречаются слова: bellum – "война", arma – "оружие", hostis – "враг", periculum – "опасность". Saga parare – "готовить плащи", esse in sagis – "быть в плащах", т.е. "быть вооруженным", ire ad saga – "готовиться к войне". Интересно, что и глагол при sagum чаще другой: не induere, a sumere – этот плащ не "надевают", а "берут".
В "Realencyclopaedie" Pauly-Wissowa приводятся слова Варрона: Toga dicta est a tegendo – "Тога – покров – названа от покрывания", и слова Исидора Севильского: Toga dicta, quod velamento corpus tegat atque operiat – "Тогой – покровом – называется, т.к. покрывалом укрывает тело и окутывает". Конечно, слово toga имело и прямой смысл одежды, прикрывающей тело. Иное дело, каким смыслом здесь наделялось понятие "покрывать", которое равно русскому "кутать", что значило "прятать", "охранять", "защищать". Кроме слов, уже названных, со словом toga сочетаются определения: rasa, pexa – "пушистая", "новая", pinguis – "толстая" (у Светония об одежде Августа), hirta – "грубая", densa – "ворсистая", trita – "потертая", arta – "узкая", bis tria ulnarum toga – "широкая".