Таким образом, ошибки как в разграничении омонимов, связанных со звуковым комплексом язык (в "Словаре русского языка" С.И. Ожегова), так и в слиянии их (в "Толковом словаре русского языка" под ред. Д.Н. Ушакова) объясняются, с одной стороны, различным отношением к историческим напластованиям в лексике или к архаизмам и жаргонизмам в современном словарном составе, но, с другой стороны - и это самое главное - отсутствием ясного понимания свойственных данному языку правил и принципов сочетания, слияния и объединения значений в смысловой структуре одного слова, иначе говоря, "законов семантики" в их историческом развитии и современном, актуальном, очень сложном и диалектически многообразном воплощении.
Только всесторонее изучение свойственных языку в его современном состоянии законов сочетания и объединения значений в структуре одного и того же слова может привести к правильному и глубокому пониманию как системы соотношений омонимов в современном языке и правил функционирования разных их типов, так и закономерностей активного производства и воспроизводства некоторых категорий омонимов, а также условий отмирания отдельных омонимов.
В самом деле, именно вследствие отсутствия ясных представлений о способах и видах связи значений в слове могли быть отнесены к омонимам гвоздь в прямом конкретном значении и гвозь чего-нибудь в фразеологически связанном значении "самое острое, интересное, значительное в чем-нибудь" - перевод французского clou (Ожегов). Несмотря на заимствованно-переводной (калькированный) характер выражений гвоздь сезона, гвоздь выставки, гвоздь выступления и т.п. употребление слова гвоздь в них, в общем, семантически притягивается к ранее определившимся тенденциям конструктивного развития семантики этого слова и производных от него (ср. гвоздить), хотя и направляет их в новую сторону. Ср. у Гоголя в "Вие": "Какая-то темная мысль, как гвоздь, сидела в голове его"; в "Мертвых душах": "А солдатскую шинель, - говорит капитан-исправник, загвоздивши тебе опять в придачу кое-какое крепкое словцо, - зачем стащил?"; у Глеба Успенского в очерке "Из деревенского дневника": "Начнут загвазживать разные вопросы, один хитрей другого" и т.д. Переносное значение слова гвоздь еще до сих пор иногда подчеркивается кавычками, например, в книжке А.Н. Румянцева "На арене советского цирка" ("Искусство", 1954, с. 55): "Все же это был крупный "афишный номер", своего рода "гвоздь".
Точно так же нет никаких оснований, несмотря на происхождение от французского canard посредством калькирования соответствующего французского выражения, газетную утку (или просто утку) для обозначения лживой сенсации, ложного слуха, обособлять в качестве омонима от слова утка в прямом, предметно-конкретном значении (ср: пустить утку). Дело в том, что никакого отдельного слова утка со значением "ложный слух, газетная сенсация, не основанная на фактах" в русском языке нет. Контекст употребления слова утка в этом значении очень ограничен. За пределами соответствующей ситуации или тематики это значение предполагает строго определенные формы его фразеологического воплощения, причем ни одного выражения, соответствующего прямому, предметному значению утка, в смысловой функции газетная утка образовать по законам семантики русского языка нельзя (ср. некорректность выражений типа сочинить утку, злостно распространить утку и т.п.).
Исторические связи и отношения в словарном составе языка взаимодействуют с живыми, активными или актуальными современными грамматическими и семантическими отношениями, охватываются ими и влияют на них. Из того факта, что язык представляет собой ряды в синхронном плане не всегда достаточно ясно и точно объединенных и согласованных, внутренне слитных напластований, вытекает историчность и традиционность многих типов и систем словесных сцеплений и группировок в современной лексике. Например, клуб (английское club) и клуб "шарообразная масса" являются омонимами и в силу несоединимости, разобщенности значений, т.е. отчасти в силу разной этимологии, и в силу резкой разницы образуемых ими словопроизводных "гнезд" (ср. клубный, устар. клубмэн и клубить, клубиться, но клубок - обособилось), и в силу далекости фразеологических связей (ср. рабочий клуб, заводской клуб и устар. английский клуб, с одной стороны, и с другой: клубы дыма, валить, нестись клубами и т.п.), и в силу несовпадения грамматических форм (клу'бов, клу'бами и т.п., но клубы', клубо'в, клуба'м и т.п.). Большая часть этих различий унаследована от прошлого и в своих противопоставлениях установилась вскоре после освоения русским языком английского слова club (клуб), т.е. около полутораста лет тому назад.
Непосредственный исторический подход отчасти выражается и в том, что при анализе и квалификации омонимов в кругу терминов разных профессий, а также разных областей науки и техники уже заранее более или менее постулируются или предполагаются культурно-исторические отношения между системами терминов и объектами соответствующих видов профессиональной, технической деятельности. Например, бак (передняя часть палубы корабля - из голландского Bak) и бак (сосуд - из французского bac); кран (затвор в виде трубки для выпуска жидкостей или газов - из голландского Kraan) и кран (подъемный механизм - из немецкого Krahn) и т.п. Иностранные слова могут заимствоваться в разное время как омонимы: нота (в музыке) и нота (дипломатическая); реакция (в химии, в физиологии, а также действие по глаголу реагировать) и реакция (в общественно-политическом значении); дисциплина (ср. дисциплинированность, дисциплинарный) и дисциплина (отрасть науки); радикал (лицо) и радикал (в математике и физике); индукция (в логике, ср. индуктивный) и индукция (в естественных науках) и др.
Влияние исторической традиции развития языка особенно остро сказывается в разграничении омонимов по их фразеологическим связям. Например: лихой наездник, лихая песня и лихая беда, лихое горе, лихой недуг и т.п.
Само собой разумеется, что неменьшую роль в разграничении как разных значений слов, так и слов-омонимов играют словообразовательные связи и формы синтаксической сочетаемости, в основном унаследованные современным национальным языком от далекого прошлого, например: кабачок (овощ) и кабачок (уменьшительное к кабак); проказы шалуна, проказы юных лет и заболеть проказой и т.п.
Необходимо помнить также о том, что в ряде случаев условия омонимического деления только намечаются, омонимия находится еще в процессе становления и формирования, что язык представляет большое количество явлений переходных, колеблющихся.
Таким образом, нельзя рассматривать омонимические отношения в системе современного языка оторванно от исторических законов его развития, от его предшествующей истории, в особенности если связать состояние омонимии и условия ее развития с внутренними закономерностями структур разных классов слов и их взаимодейсствий между собой. Ср. отраженную омонимию прилагательных, произведенных от слов-омонимов штоф: "харчевни, ресторации, десятки штофных лавочек" (Некрасов) и "В гостиной штофные обои" (Пушкин); ср. омонимию союзов и частиц же, и и т.д.
Вполне понятно, что созвучные слова с непроизводной основой должны быть признаны омонимами, если их прямые, номинативные значения не находятся ни в какой, даже переносной, смысловой связи. В таких случаях этимология слов оказывается безразличной к их современным функциям. Например, слова горн (кузнечный мех, сюда примыкают этимологически гореть, горшок, гончар и др. под.) и горн (духовой инструмент, немецкое Horn) омонимичны, так как их номинативные значения не соединимы, не связаны никакими семантическими отношениями. Ср. филе (вышивка, французское file) и филе (сорт мяса, французское filet); узел (место, где связаны концы чего-нибудь) и узел (мера скорости движения корабля, калька английского knot) и т.п.
В словах с производной основой омонимия определяется не только резкими различиями основных, предметных значений, но и общими закономерностями образования омонимов, присущими данному языку, а также законами связи и соотношения разных словообразовательных и семантических категорий и омоморфемностью композиционных элементов. Ср., например, коновод (с основой первой части конь) и коновод (он кон "зачинщик, вожак"), сплавить (сплав, плавить, плавка) и сплавить (лес, товар; ср. сплав, плавуны и т.д.), русак (исконно русский человек) и русак (заяц) и т.п.
Необходимо различать в кругу образований с производными словами омонимию неосредственную и омонимию отраженную. Например, в тех случаях, когда то или иное слово образовано от общей основы и разных, хотя и омоморфемных аффиксов, омонимия непосредственно заложена в структуре производного слова, в характере его морфологических элементов или слагаемых: сложить вместе все вещи и сложить с себя то или иное звание.