Смекни!
smekni.com

Графика и транскрипция заимствованных имен (стр. 1 из 3)

С. Д. Герцев

В настоящей статье рассматриваются варианты несклоняемых (по другой терминологии - неизменяемых) имён существительных (далее - НС) иноязычного происхождения, которые в весьма значительном количестве встречаются в текстах русских книг, переведенных с других языков. Тематика этих текстов также весьма разнообразна: переводная художественная литература, специальные статьи и монографии, посвящённые истории, философии, религии, искусству и языку соответствующих стран.

По языку-источнику все НС иноязычного происхождения можно разделить на две большие группы: а) слова, заимствованные из западноевропейских языков (преимущественно - из французского, итальянского, испанского и латыни), б) слова, пришедшие из восточных языков (в основном - из японского, китайского и санскрита, в меньшем количестве - из тибетского, монгольского, корейского и др.).

Между этими двумя группами имеется принципиальное различие. НС первой группы, помимо переводных текстов, в большом количестве встречаются прежде всего в оригинальной русской литературе самых разнообразных жанров и содержания, поэтому они отражены в различных словарях современного русского языка (толковых, орфографических, словарях иностранных слов и других лексикографических источниках), в то время как НС второй группы в словарях, как правило, не фиксируются или же присутствуют там в очень незначительном количестве, и мы находим эти слова лишь в переводной и специальной литературе.

Все эти существительные не имеют формального выражения категорий числа и падежа, поэтому их иногда относят к нулевому склонению. Однако их принадлежность к одному из трёх родов поволяет им быть включёнными в грамматический контекст предложения и тем самым - в контекст всего сообщения. Иными словами, в конкретном предложении НС довольно однозначно воспринимаются в значении того или иного падежа и числа.

И. П. Мучник считает, что своеобразие таких лексиче единиц "заключается прежде всего в том, что они отличаются в плане выражения весьма сложным переплетением синтетических и аналитических черт" (Мучник, 1964,149). Процесс включения НС в текст при этом описывается через механизм субституции: "Синтетический характер у падежных форм рассматриваемых существительных конструируется в результате субституции, а именно путём подстановки под под неизменяемые по внешнему виду формы, чрезвычайно мало частотные, функционально идентичных с ними, но неизмеримо более частотных форм с падежными флексиями; иными словами, здесь в силу системного характера языка вместо наличествующих выступают субституируемые падежные окончания" (Мучник,1964, 149).

Поскольку субституируемые падежные флексии определяются лишь на основе соответствующих (аналогичных) флексий у элементов грамматического окружения, то возникает необходимость выделения двух серий показателей: нулевых (субституируемых) - у НС, и формально выраженных (реальных) - у определяющих НС элементов непосредственного грамматического окружения, которыми являются "адъективы в широком смысле (прилагательные, местоимения-прилагательные, числительные-прилагательные, причастия), ср.: сладкое молоко - сладкое какао, сладкого молока - сладкого какао, сладкому молоку - сладкому какао и т. д.", при этом "второй ряд показателей подтверждает идентичность позиций в составе словосочетания существительных с изменяемым и неизменяемым морфологическим составом" (Мучник, 1964, 150). Восприятие и правильная идентификация различных НС в русском тексте осложняется ещё и тем, что многие из этих слов выступают в разных вариантах, причём большая часть этих вариантов вообще не рассматривалась в лингвистической литературе. Все варианты можно разделить на три типа: графические, транскрипционные и грамматические. В данной статье будут рассмотрены варианты лишь двух первых типов, поскольку варианты третьего типа (грамматические) ввиду сложности материала требуют детализированного описания и анализа, которые могут быть осуществлены только в рамках отдельной статьи.

Для заимствованных НС основной формой следует считать их написание в русской графике, а вариантом - их передачу средствами латинского алфавита в соответствии с орфографическими нормами того или иного конкретного языка-источника. Число таких вариантов может быть очень велико; так, из общего количества НС с финалью -о из 212 слов, зафиксированных в "Грамматическом словаре русского языка" А. А. Зализняка (М., 1977), на долю слов, имеющих латинские графические варианты, приходится 94 лексические единицы, что составляет 44,34 % (Герцев, 2001, 120). Латинские графические варианты соответствующих НС, в свою очередь, составляют лишь незначительную часть от общего числа иноязычных слов и выражений, употребляющихся в русских текстах в качестве латинских графически вкраплений, которые зарегистрированы в трехтомном "Словаре иноязычных выражений и слов, употребляющихся в русском языке без перевода" А. М. Бабкина и В. В. Шендецова (СПб.,1994) в количестве 19 000 лексических единиц. Приведём несколько примеров графических вариантов НС в составе предложений, взятых из этого словаря. Если следствием pronunciamiento будет то, что часть офицеров повысятся в чинах, солдаты получат небольшую денежную награду (БШ,1069). Pronunciamiento (исп.) 'восстание, возмущение'; Но легкость torero не в том, чтоб быть в беспрестанном движении, перебегать с места на место: это признаки дурного torero (БШ,1248).

Torero (исп.) 'участник боя быков, наносящий быку смертельный удар'.

Presto по волшебству своих звуков сильно действует на воображение (БШ,1055). Presto (итал.) 'часть инструментального произведения, написанная в быстром темпе'.

Для рядового, неподготовленного читателя подобные иноязычные графические вкрапления, по-видимому, малопонятны или вообще не понятны, в связи с чем и возникла потребность в специальном словаре. Л. В. Кнорина, например, считает, что "с точки зрения человека, воспринимающего текст, неизвестность семантики слова тоже можно считать его семантическим свойством; это свойство мы называем иероглифичностью", отметив при этом, что "в лингвистической литературе употреблялся термин иероглифические элементы для обозначения символов, иностранных слов и других элементов, ограниченно включающихся в грамматическую систему языка" (Кнорина, 1978,42).

Сходным образом, хотя и в несколько другом аспекте, интерпретирует появление латинских графических аббревиатур и отдельных слов, например, в японском тексте Е. В. Маевский: "Мне представляется, что и в буквенных аббревиатурах, и в орфографических экзотизмах латинский алфавит выступает в глазах японцев как своего рода иероглифика. Существенным оказывается здесь не то, что слово передаётся на письме пофонемно (не посложно и не пословно), а то, что оно имеет необычный, ярко-индивидуальный зрительный облик" (Маевский, 2000, 142).

Что касается латинографических вариантов НС, то они именно в силу своей "иероглифичности" закрепляли как свою собственную грамматическую неизменяемость, так и поддерживали тенденцию к несклоняемости у соответствующих слов и в русской графике. Этому в немалой степени способствовал и "заимствованный" род многих таких существительных. Возьмём в качестве примера едва ли самое употребительное НС этого типа - пальто: "В повестях и романах, написанных около середины минувшего века (т.е. XIX в. - С. Г.) или несколько раньше, слово это печаталось французскими буквами: "он надел свой модный paletot", "его ветхий paletot был в пыли" По-французски paletot - мужского рода" (БШ, 1994, 976).

Несклоняемость иноязычных слов в латинской графике, в том числе и НС, не имеет абсолютного характера; весьма редко, но всё же встречаются случаи обозначения падежных флексий, например: Она занята esperant'ом и говорит, говорит, не переставая (БШ, 1994, 465).

Особенно интересны случаи, когда к флективно не изменяемому слову-"иероглифу", который потенциально является вполне склоняемым существительным, через апостроф "агглютинативным способом" присоединяется чисто визуальное падежное окончание; такой способ включения иноязычных слов в русский текст характерен для санскритских терминов в латинской транскрипции (иллюстративный материал взят из кн.: "Буддизм. Словарь. 1992", далее - БС); У sansara'ы достаточно признаков, чтобы определить её как "круговерть бытия" (БС, 1992, 223). Sansara (санскр,) 'метемпсихоз'; В prajna-paramita'е пребывают только просветлённые существа (БС, 1992, 204). Prajna-paramita (санскр.) 'способ религиозного спасения через постижение трансцендентальной мудрости'. В русской же транскрипции подобные термины легко изменяются по падежам обычным способом: сансара - сансары - в сансаре и т. п.

Следует различать слова в исходном латинском написании, заимствованные из западноевропейских языков, которые могут быть введены в русский текст в статусе графических вариантов, среди которых имеется определённый процент НС, и латинскую транскрипцию иноязычных слов из ряда восточных языков на нелатинской графической основе (далее везде термин транскрипция употребляется в значении фонемной транскрипции).

Латинская транскрипция санскрита имеет самое широкое применение. В научном обиходе почти отказались от традиционного индийского алфавита деванагари: изданы классические тексты на санскрите и санскритские словари в латинской транскрипции. И самое главное - латинская транскрипция санскритских слов доминирует в научных русских текстах по индологии, буддологии и другим областям востоковедческих исследований, хотя во многих случаях применяется и русская транскрипция.

Иначе обстоит дело с латинской транскрипцией в китайском и японском языках, где она используется лишь как вспомогательное средство для обозначения чтения иероглифов и слов в различных словаях, спрвочниках и т.д., а также для передачи произношения японских и китайских слов (имён, фамилий, географических названий, отдельных понятий) в текстах на западноевропейских языках. В русских текстах (от художественных до научных) используется почти исключительно русская транскрипция китайских и японских слов.