-невключаемость понятия в названия других цветов;
-широкая сочетаемость;
-психологическая «очевидность», интуитивная понятность для респондента.
В результате эксперимента Берлин и Кей пришли к следующим выводам:
1. Существует единый набор из 11 базовых цветов для всех выбранных языков (белый, черный, красный, зеленый, желтый, синий,. Коричневый, фиолетовый, розовый, оранжевый, серый).
2. Если в языке присутствовали названия для меньшего, чем 11 числа цветов, эти названия были строго определенными:
а) все языки содержали названия для черного и белого цветов;
б) если в языке было 3 цветонаименования, среди них обязательно было слово «красный»;
в) если в языке было 4 цветонаименования, среди них обязательно были слова либо «зеленый», либо «желтый»;
г) если в языке было 5 цветонаименований, среди них обязательно были слова «зеленый» и «желтый»;
д) если в языке было 6 цветонаименований, среди них обязательно было слово «синий»;
е) если в языке было 7 цветонаименований, среди них обязательно было слово «коричневый»;
ж) если в языке было 8 и более цветонаименований, среди них обязательно были слова «фиолетовый», «розовый», «оранжевый» или «серый».
Берлином и Кеем был также выдвинут ряд предположений. Например,
Добавление или утрата термина цветообозначения происходят в определенной иерархической последовательности;
Науке неизвестен ни один случай утраты термина цветообозначения;
Число терминов цветообозначения зависит от экономического и культурного развития страны рассматриваемого языка, степени изоляции и других экстралингвистических факторов [Берлин, Кей 1949].
Многие иностранные психологи, включая специалистов по цветовому восприятию, очень благосклонно отнеслись к появлению теории Берлина и Кея в научном мире ( Борнштейн 1973, Браун 1976, Коллиер 1976, Шепард 1992 и др.). В тоже время антропологи- теоретики отнеслись к ней с большой долей скептицизма (Хикерсон 1971, Дурбин 1972, Конклин 1973, Сондерс 1997 и др.).
Факт существования языковых универсалий, связанный с терминами цветообозначения у многих ученых вызывал сомнения. Прежде всего, они основывались на том, что Берлин и Кей использовали для исследования в основном языки народностей с относительно высоким уровнем развития. Например, 17 из 20 выбранных языков были письменными. Следовательно, велика вероятность того, что появление и развитие терминов цветообозначения – это случайное явление. Каких- либо исследований и экспериментов для подтверждения или опровержения этой точки зрения проведено не было.
При проведении WCS(World Color Survey) было выбрано 110 бесписьменных языков народностей с очень низким уровнем развития. Условия эксперимента были аналогичны экспериментам Берлина и Кея. В результате проведенных исследований ученые пришли к следующим выводам:
существует четкая межъязыковая статистически подтвержденная тенденция к обозначению одним ключевым словом большого количества оттенков;
чаще всего ключевыми являются слова «белый», «черный», «красный», «зеленый», «желтый», «синий», «коричневый», «фиолетовый», «розовый», «оранжевый» и «серый»;
это общая тенденция и для письменных языков развитых народностей и для бесписьменных языков народностей с низким уровнем развития.
Оба исследования позволили получить данные, полезные как с теоретической, так и с практической точки зрения. Информация может быть использована в психологии, лингвистике, рекламе, дизайне и других областях.
Как уже упоминалось ранее, в сознании говорящего существуют ряд базовых прототипических референтов, которые он использует при назывании цветов. Определение понятия «прототип» (в сфере языковых единиц, классов, категорий) может быть сформулировано следующим образом:
«прототип- это наиболее репрезентативный вариант определенного объекта, характеризующийся наибольшей концентрацией специфический признаков данного объекта, способностью воздействия на производные варианты и наиболее высокой степенью регулярности функционирования» (Бондарко 1971: 142).
Иными словами, прототип это идеальный, эталонный вариант среди его прочих его представителей. В сфере семантики прототипы по своей природе неразрывно связаны с актуальным сознанием участников речевого акта. Прототипические значения связаны с намерениями говорящего, с коммуникативными целями речемыслительной деятельности.
В каждом языке имеется определенная категория слов, которая носит название «типичный», «прототипичный». Но для каждого языка «типичный предмет» разный. Это объясняется тем, что у каждой народности свои стереотипы. Как отмечалось выше, экспериментальным путем было выявлено 11 основных слов, обозначающих «типичный цвет», или фокальный цвет (focal color). Интересен тот факт, что, например, фокальный красный цвет для носителей английского языка темнее типичного красного цвета, который выбирают русскоговорящие. Большей частью это связано с рядом неязыковых причин, объяснить которые должны скорее антропологи и историки, чем лингвисты.
Особенности цветообозначения в русском языке.
Сопоставляя систему цветообозначений в разных языках, исследователи неизменно отмечают особенность русского и некоторых других языков, в которых для обозначения синего цвета существует два основных названия - синий и голубой. Следовательно, если в других индоевропейских языках группа основных цветообозначений включает 11 слов, то в русском языке она состоит из 12 цветов. Вполне понятно, что есть ряд универсальных явлений, связанных с общечеловеческой картиной мира. Однако нельзя забывать и о наличии национальных особенностей, присущих только данной культурной общности людей. И какую - бы психофизиологическую основу не имел цветовой язык, на него неизбежно наслаиваются традиции и обычаи народа. Следовательно, ответ на вопрос: Почему именно в русском языке голубой входит в группу основных цветообозначений?- нужно искать в истории России.
Прежде всего, обратимся к этимологии. Лингвисты единодушно признали значительно более позднее происхождение слова синий по сравнению со словом голубой. Согласно словарю Фасмера, русск. синий восходит к др.-инд. čуāmás «темный, черный». Действительно, на ранней стадии развития языка понятия «черный» и «синий» не различались, хотя слово «синий» и имело достаточно узкую сочетаемость (водные источники и некоторые природные явления).
Ученые пытались связать происхождение слова синий со словом таусинный (или тиусинный), которое действительно употреблялось в русском языке в значении «темно-синий». На самом деле таусинный происходит от греческого слова, обозначающего «павлин».
В истории русской культуры синий цвет занимал особое место. Из анализа памятников русского фольклора видно, что синий обычно наделялся магическими свойствами. Прежде всего, он был связан с водой, которая в свою очередь, считалась в древности местом, где таятся злые, враждебные человеку силы (Никулина 1988). Вода издревле осознавалась как стихия, связанная со смертью и загробным миром. Не случайно одним из центральным обрядов в христианстве является крещение водой, символизирующее смерть и воскресение в истинной вере. По известным законам прямое название вещей, связанным с мистическим злом, всегда было несколько табуированным. Это бессознательное предубеждение привело к тому, что даже в 19 веке название синий предпочитали сохранять в иноязычном звучании и написании.
Из-за культурно-исторической коннотации сфера применения синего цвета была довольно ограничена. Если говорить об одежде, то его чаще можно было увидеть в форменной одежде, чем в модной. Дело в том что, если некоторые цвета (в особенности красный) подчеркивают индивидуальность, то синий, наоборот, унифицирует, сглаживает все различия.
Итак, по самым разным причинам синий у русских в течение долгого времени сохранило негативный подтекст. Однако все вышесказанное относится скорее к темно-синему цвету. Светлый же оттенок синего цвета, напротив, был весьма распространен. Становилась очевидной потребность в названии светло-синего оттенка словом, не связанным на прямую с термином синий. Вследствие чего стали появляться слова, выражающие голубые оттенки. Голубой цвет- это цвет неба, поэтому коннотация была слова только положительной.
С этимологией термина ситуация не так ясна, как со словом синий. По некоторым данным слово образовано от «голубь». Причем речь идет не об основном фоне оперения обыкновенного голубя, а о специфическом отливе шейных перьев. По другим данным, вначале появилось обозначение цвета, а уж потом название птицы (Василевич 1988). Между тем в первых письменных источниках голубой употреблялось только в качестве названия конской масти. Значение его, однако, не совсем ясно. Под мастью голубая подразумевалась лошадь либо «светло - или темно-серая с синевой», либо «серовато-голубая», либо даже «серовато-желтая, серовато-бурая». Позже слово обрело свое нынешнее значение («цвет ясного неба», «светло-синий»). По н6епонятным причинам именно в данном значении термин стал широкоупотребительным и закрепил за собой вполне определенный участок спектра. Более того, слово вошло в состав группы основных цветообозначений в русском языке.
Лексическая группа «цветонаименования» часто является объектом исследований лингвистов. Исследовав несколько десятков языков мира, языковеды и этимологи выявили ряд универсальных черт в развитии систем цветообозначения. Установлено, что практически все существующие ныне языки на начальных этапах своего развития включали всего два слова: черный и белый. Эти два цвета отражали все многообразие цветов спектра. Одним из них обозначались все темные цвета, другим - все светлые. На следующей стадии развитие появляется название для красного цвета и его оттенков. С переходом от стадии к стадии на смену слов, обозначающих широкий цветовой спектр, приходили новые термины, которые обозначали более тонкие оттенки. На последней, седьмой, стадии в основную группу входило уже 11 терминов.