Как уже говорилось, по утверждению Аристотеля, "справедливость не есть часть добродетели, а вся добродетель, и противоположность ее - несправедливость - не часть порочности, а порочность вообще" [Аристотель 1998: 248], т. е. справедливость равнозначна морали и включает в себя все ее нормы, запрещающие действовать во вред ближнему - "своему". Тем самым, для уяснения того, что означают нормы "партикулярной справедливости" достаточно перечислить запреты на их нарушения: нельзя ("стремно", "не по понятиям") делать то-то и то-то по отношению к "своим".
"Понятия" - относительно недавнее "приобретение" русской разговорной лексики: словари тюремно-лагерно-блатного жаргона и русского сленга прошлого века эту лексическую единицу еще не фиксируют [Балдаев и др. 1992; Грачев 1992; Юганов-Юганова 1979]. Модель ее семантической деривации от соответствующей лексемы русского литературного языка путем сужения предметной области относительно прозрачна: сначала понятие как "представление, сведения о чем-нибудь" [Ожегов 1953: 510], затем разговорное "понятия" как "то или иное представление о чем-нибудь, способ понимания чего-нибудь" [Ушаков 2000, т. 3: 581] и "уровень понимания чего-либо; совокупность взглядов на что-либо" [СРЯ 1983, т. 3: 290; БТСРЯ 1998: 919], а в конечном итоге - совокупность взглядов какой-либо социальной группы на поведенческие и моральные нормы.
Сужение предметной области понятий начинается еще в литературной речи с их "авторизации" (мои/твои/его понятия) и "кванторизации" ("по всем понятиям"), а также определения их "хронотопа" - времени и места (географии) тех представлений, о которых идет речь: "По всем понятиям человек еще не старый, я резко вдруг ощутил, что что-то истекает, уходит, и поддался панике" (Соловьев); "Куpоpтная суета аэpопоpта, бабульки, пpедлагающие ночлег за умеpенную по кавказским понятиям мзду, pазлапые чеpные в ночи пальмы - все так знакомо!" (Серафимов);
Эта предметная область сужается еще больше, когда речь идет о представлениях какой-либо социальной группы - конфессиональной, гендерной, возрастной, профессиональной, сословной и пр.: "По христианским понятиям, как ни смутно он их себе представлял, он должен был попросить помолиться и за Фомичева" (Бабаян); "Чудовищная, по мусульманским понятиям, сцена" (Бовин); "По цирковым понятиям это был возраст почти пенсионный для "воздуха"" (Улицкая).
"Настоящие понятия" начинаются тогда, когда речь идет о совокупности морально-правовых норм какой-либо социальной (референтной) группы - группы, к которой себя относит либо желает относить говорящий ("Это - не/по понятиям") либо протагонист высказывания ("X считает/полагает, что это - не/по понятиям").
Прежде всего, эти "понятия" по старой и "доброй" российской традиции противостоят писанному, официальному и юридически апробированному закону: "Россия все-таки во многом еще "по понятиям", а не по закону живет" (Деловой квартал 2003); "Мы особый народ, душа у нас такая, - продолжаем жить не по закону, а по понятиям" (Время МН 2003.05.26);
Со всей очевидностью семантика "понятий" носит стереоскопический, объемный характер: в зависимости от "точки зрения" - морально-правовых установок говорящего/протагониста высказывания - в ней "высвечиваются" те или иные содержательные компоненты, прежде всего аксиологические.
Так, для носителей законопослушного, "государственного" сознания "понятия" (по умолчанию уголовные) - безусловное зло, стоящее на пути демократии, справедливости, правового государства и пр.: "То есть, как тут говорили, "по понятиям" - у 'пахана"" (НТВ 22.09.2000); "Или очень скоро мы все будем жить "по понятиям" воровского общака" (Беспредел 2002).
В то же самое время, как ни парадоксально, для носителей законопослушного сознания неприемлемы "понятия", равносильные произволу, по которым живет российская власть в лице ее чиновных представителей: "На словах - "диктатура закона", по делу - произвол чиновников, решающих свои дела по своим своекорыстным "понятиям"" (Советская Россия 01.09.2003).
"Понятия", вполне естественно, принимаются и одобряются своим создателем - криминальным сообществом, члены которого по ним "живут и умирают": "Уж кому я в этой истории не завидую, так это главному ее герою, Герихону. Ведь по понятиям он не совершил ничего плохого: делал свою работу. Крал машины" (ЕЖ 18.09.2006).
Менее естественно, но вполне объяснимо, когда "понятия" принимаются носителями законопослушного сознания - ими никак не оцениваются либо даже одобряются: "Оказалось, она этим летом отъехала в Грецию "с одним пацаном, который живет исключительно по понятиям", и уже обвенчалась с ним, причем не где-нибудь, а в Иерусалиме" (Вишневецкая).
Объяснимо же это, видимо, тем, что в их представлении "понятия", в отличие от писанного закона, даже будучи уголовными, имеют правовой характер внутри определенной социальной группы - "своих": их нормы приемлются всеми членами этой группы, направлены на ее сохранение и сознаются как основанные на принципах справедливости.
Об эволюции "понятий" в общественном сознании, о смене аксиологических акцентов в их семантике свидетельствуют, в частности, результаты опроса респондентов: университетской молодежи - студентов и аспирантов. Для подавляющего из них большинства "понятия" - это "установленные в обществе правила и нормы поведения", "нормы и правила, приемлемые в определенном круге людей", "неписанные правила общения, жизни и отношений в обществе", следование которым оценивается положительно, а отказ от такого следования превращает человека "в изгоя" (ср.: "Понятия - система законов, обычаев и предрассудков, бытующих в той или иной социальной или возрастной группе, всеобщие взгляды на мир; сложная система с многочисленными табу, способы доказать свою видимую или настоящую правоту" - [Мальцева 1998]). "Понятия" здесь отождествляются с законом: жить по понятиям - "жить по законам той или иной группы населения"; "действовать в соответствии с определенным законом"; "жить по правилам и законам какого-то конкретного общества". Более того, понятия здесь приобретают всеохватный характер, становятся если не умом, то, по меньшей мере, "честью и совестью эпохи": "У каждого есть нормы и границы (через которые нельзя переступать) морали, совести, чести" (это о понятиях! - С. В.). Уголовное толкование "понятий" воспринимается в этой среде как устаревшее - "Так было раньше!". "Жизнь по понятиям возможна как "на зоне", так и в обычной среде. Жить так подразумевает выполнение правил и обязанностей, так же эти понятия дают вам определенные права". Тем не менее, хотя и спорадически, жизнь "в соответствии с корпоративной традицией" [Химик 2004: 470] осуждается: "Понятия - законы людей, считающих себя "избранными" в обществе и живущими по принципу "все для себя - остальное для других"".
"Универсализация" понятий, отождествление их с законом наблюдается и в языке средств массовой информации: "Новыми врагами стали при этом чужаки, недавние пришельцы на улицы родных городов, плохо говорящие по-русски и ведущие себя не по "понятиям" (то есть "нашему" своду законов), - "черные", "чурки", "чучмеки", "хачики" и иже с ними" (Неприкосновенный запас 2003); "Ей как бы говорят: чтобы в России восторжествовал закон, давайте - по понятиям" (Известия 03.03.2003).
"Понятия" как свод основных положений некой корпоративной морали при ближайшем рассмотрении ничем особенно не отличаются от любого другого "морального кодекса" - строителя ли коммунизма, капитализма или чего-либо еще, где на первом месте стоит заповедь лояльности "своим", а самым страшным грехом считается предательство - не случайно, видимо, Данте в последний круг своего ада помещает предателей, Иуду Искариота и Брута (Inferno 34: 60-69). "Понятия" в переложении на литературный язык сводятся к запретам наносить какой-либо неоправданный ущерб "своим" (предавать / сдавать, обманывать / кидать / обувать / разводить, воровать / крысятничасть, грабить и пр.), а также общаться с "врагами": "Я понятия знаю. Своих кентов никогда не кидал" (Кивинов); "Палыч велел передать: от чужого откусываешь. Не по понятиям живешь, Илья" (Константинов-Новиков).
Языковой знак для обозначения семантического противочлена "понятий" - "беспредела" - также появился относительно недавно: словари, Д. Н. Ушакова (1935), С. И. Ожегова (1953) и оба академических - большой (1951) и малый (1981) - его не фиксируют, а включен он в словарь С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой (1992) с пометой разг. в значении "крайняя степень беззакония, беспорядка" [Ожегов-Шведова 1998: 45] и в словарь С. А. Кузнецова (1998) с пометой разг.-сниж. в значении "отсутствие правил, законов, ограничивающих чей-либо поизвол" и "произвол, беззаконие" [БТСРЯ 1998: 75]. И, естественно, он фиксируется в словарях жаргона и разговорной речи [Мокиенко-Никитина 2000: 60; Химик 2004: 44]. "Беспредел" в книжно-литературном русском языке появляется лишь в качестве авторского неологизма: "Если б ты оценила любви беспредел" (Левин).
"Внутренняя форма" этого слова вполне прозрачна ("До беспредела мы дошли, но это еще не предел") - "отсутствие предела как ограничений на что-либо" - и в какой-то мере воспроизводит, только с противоположным оценочным знаком, значение столь милой русскому сердцу "воли". В разговорной речи "беспредел" успешно конкурирует с "произволом": "Настоящий произвол (это литературный синоним широко употребляемого ныне, к сожалению, блатного термина "беспредел") начался в марте 1917 года" (Спецназ России 15.04.2002); "Кстати, только наши практики решили вместо слова "произвол" пользоваться словом "беспредел", которого нет ни в одном словаре русского языка" (Аграновский).