С точки зрения денотативной составляющей семантического пространства, пьеса «Амадей» [2] представляет собой рассказ Антонио Сальери о последних десяти годах жизни Моцарта со времени их первого знакомства в Вене до трагической гибели, спланированной рассказчиком. Сюжет пьесы последовательно передаёт все шаги Сальери, направленные на достижение поставленной им цели — «не давать Моцарту работы, затруднять ему жизнь бытовыми мелочами, замалчивать его сочинения и, не пролив ни капли крови, убить соперника» [4: с. 317-318]. В этом плане никакая высокая патетика и трагичность, содержащаяся в изображении жизненного пути Моцарта, не могла бы оказать столь сильное эмоциональное воздействие, какое оказывает педантичная риторика Сальери-метакомментатора, «прилюдно» обнажающего механизм своего сознания.
Концептосфера пьесы представляет собой сложное, иерархически организованное художественное пространство, в фокусе которого находится макроконцепт ПРОТИВОСТОЯНИЕ. Данный макроконцепт представлен дихотомией «Моцарт - Сальери» и построен по известной антонимической модели «концепт - антиконцепт». Если в ядро концепта «Моцарт» входят такие составляющие, как «талант», «открытость», «детскость», «доверчивость», «жертва», то у «Сальери» как его противоположности (антиконцепта) это «посредственность», «обман», «палач», «грех», «мучения»; он — как бы злобный центр действия. Соответственно весь смысловой каркас пьесы строится на бинарных оппозициях контрарного характера, отражающих идею борьбы и единства противоположностей: грех - добродетель, палач - жертва, посредственность - гений, прагматизм - творчество, мучение - радость и т. д., т. е. Моцарт — это всё, что не Сальери, а Сальери — это всё, что не Моцарт, что, однако, первоначально не мешает им сосуществовать.
Когнитивная антонимия «итальянского» и «немецкого» («австрийского») прослеживается на самых разных уровнях, например, на уровне репрезентации социальных характеристик персонажей. РодителиСальериродомизЛомбардии: A Lombardy merchant and his Lombardy wife [2: p. 15]. Моцарт же представлен сыном зальцбургского музыканта, которого Розенберг называет a bad-tempered Salzburg musician [2: p. 21], т. е. подвергает субъективизации. Кроме того, для описания Моцарта как музыканта и как человека сторонники Сальери используют лексемы с отрицательной коннотацией. Употребление лексики положительной коннотации служит выражению идеи первенства Моцарта, которое Сальери не может не признавать. При этом Моцарт даёт отрицательные характеристики «итальянцам» только применительно к их музыкальному творчеству.
Вообще же неожиданная фокусировка событий с точки зрения Сальери — одновременно метакомментатора, антагониста и ЗЛОДЕЯ, его искажённое видение порядка вещей добавляют пьесе Шеффера особый драматизм. Как результат, количественное представление реплик центральных персонажей существенно смещается в сторону Сальери, везде и во всём доминирует именно его «голос». Четверть текстового объёма пьесы отведена монологам Сальери (16); монолог Моцарта всего один. С другой стороны, через диалоги Моцарт показан в развитии и живости естественных проявлений в противоположность статичности Сальери, представленного через объёмные монологи, замедляющие действие и сам ход времени.
В конце пьесы Сальери признаётся в убийстве Моцарта из ревности и желания прославиться любой ценой: For the rest of time whenever men say Mozart with love, they will say Salieri with loathing! ... I am going to be immortal after all! [2: p. 103]. Признавая себя посредственностью, Сальери цинично оправдывает своё ЗЛОДЕЙСТВО, которому нет прощения: Mediocrities everywhere — now and to come — I absolve you all. Amen! [2: p. 104]. В завершении действия центральное противостояние Моцарта и Сальери, построенное по модели «концепт — антиконцепт», носит уже не контрарный, а контрадикторный характер. Ревнивый и завистливый Сальери не может более существовать в одном мире с победившей музыкой Моцарта. Описывая генезис известного конфликта персонажей по прошествии более двух столетий, наш современник П. Шеффер вводит в фокус исторические итоги. Между героями лежит пропасть: один — гений, другой — ничто.
Центральное место в концептуальном пространстве «Королевской охоты за солнцем» [3] и «Эквуса» [1] аналогично «Амадею» занимает макроконцепт ПРОТИВОСТОЯНИЕ, который представлен дихотомией «Писарро — Атауальпа» и «Алан Стрэнг — Мартин Дайзерт» соответственно. Однако обнаружение ядра и периферии концептов и антиконцептов представляется задачей более трудной, чем в случае с пьесой «Амадей». В «Королевской охоте за солнцем» макроконцепт ПРОТИВОСТОЯНИЯ проявляется на уровне взаимосвязи частных оппозиций, через которые реализуются микроконцепты, инферируемые не только из семантики названия, но и из списка действующих лиц, который когнитивно восполняет лакуну the Spaniards - the Indians. Это же касается и подзаголовков актов, о которых шла речь выше. Отметим, что и в «Эквусе» перспективизация концепта ПРОТИВОСТОЯНИЯ на предтек- ством уровне не эксплицирует антагонизм.
Среди главных микроконцептов «Королевской охоты за солнцем» можно выделить по крайней мере три: ВЛАСТЬ (Pizarro, Commander of the Expedition — Atahuallpa, Sovereign Inca of Peru), ЗАВОЕВАНИЕ (The Hunt) и УБИЙСТВО (The Kill). Концепт ВЛАСТИ репрезентирован в основном корпусе как лексически, так и синтаксически — через лексемы соответствующего семантического поля (my Lord, King, Emperor); императивные конструкции (I want him alive!), которые характеризуют обе противоборствующие стороны.
Введение в действие метакомментатора Старого Мартина (Old Martin) позволяет Шефферу выразить свою авторскую позицию по отношению к Писарро и его миссии в Перу как в начале пьесы (He was my altar, my bright image of salvation. FranciscoPizarro! [3: p. 13], такиприеёзавершении(Sofell Spain, gorged with gold; distended; now dying [3: p. 91]. Доминирующий макроконцепт ПРОТИВОСТОЯНИЯ получает своё дальнейшее развитие в контрадикторных оппозициях «Перу - Испания», «спасение - смерть».
В основе сюжета пьесы «Эквус» также лежит реальная история (хотя и не мирового масштаба), произошедшая в Англии уже в наше время. Детский психиатр Мартин Дайзерт расследует шокирующий случай — ослепление лошадей в конюшне, которое совершил ничем не примечательный семнадцатилетний юноша Алан Стрэнг. В процессе общения с пациентом Мартин (обратим внимание на совпадение имён метакомментаторов в двух пьесах) сталкивается с проблемами, касающимися и его самого. В пьесе отражено не только противостояние двух поведенческих логик, но и результат их проявления в парадигме социально значимых отношений: свобода одного приводит его к преступлению, тогда как несвобода другого вызывает желание получить эту свободу. Сложная взаимосвязь представленных концептов составляет особый психологизм произведения, символ которого репрезентирован лексемой mouth chain, метонимически связанной с концептом ЭКВУС и СВОБОДА ВЫБОРА.
Таким образом, можно говорить об общих закономерностях авторской пер- спективизации в пьесах «Амадей», «Королевская охота за солнцем» и «Эквус», где концептуальное пространство основано на принципе противостояния.
Список литературы
Источники
Shaffer P Equus / P. Shaffer. - London: Penguin Books, 2006. - 112 p.
Shaffer P Amadeus / P. Shaffer. - London: Penguin Books, 2007. - 112 p.
Shaffer P. The Royal Hunt of the Sun / P. Shaffer. - London: Penguin Books, 2007. - 112 p.
Литература
Горфункель Е.И. Премьеры Товстоногова / Е.И. Горфункель. - М.: Артист. Режиссёр. Театр. Проф. фонд «Русский театр», 1994. - С. 317-318.
Степанов Ю.С. «Понятие», «концепт», «антиконцепт». Векторные явления в семантике / Ю.С. Степанов // Концептуальный анализ языка: современные направления исследования: сб. научн. тр. - М. - Калуга: Эйдос, 2007. - С. 19-26.
Филлмор Ч. Дж. Фреймы и семантика понимания / Ч. Дж. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XXIII. - М.: Прогресс, 1988. - С. 52 -92.
Fauconnier G. Mappings in Thought and Language / G. Fauconnier. - Cambridge: Cambridge University Press, 1997. - 219 p.
Langacker R.W Foundations of Cognitive Grammar / R.W. Langacker. - Vol. 1. - Stanford: Stanford University Press, 1987. - 516 p.
Talmy L. Toward a Cognitive Semantics / L. Talmy. - Vol. 1: Concept Structuring Systems. - Cambridge, Mass.: The MIT Press, 2000. - 573 p.