Известный российский экономист А. А. Исаев (1851–1924) признавал законным неограниченное право рабочих на участие в забастовке. Последнюю он считал крайностью, но и необходимым инструментом для разрешения кризисных ситуаций. При этом А. А. Исаев отмечал важность третейских судов и палат посредников. Он констатировал, что необходимость стачек проистекает в том числе из-за невозможности примирения сторон. Даже в Англии с 1894 по 1901 г. палата посредников смогла примирить участников только 327 стачек, т. е. 5,3 % из имевших место, а подчинились ее решению 10,5 % рабочих-забастовщиков. В связи с этим особую важность приобретало недопущение стачек посредством разрешения конфликтов на предварительных этапах. Но в случае начала стачки она должна быть обдуманной, с реальными требованиями. Участие в ее организации профсоюзов было желательно, так как они придавали ей осмысленность и могли создать забастовочный фонд. А. А. Исаев не удержался от смешения экономических споров с политическими проблемами, признав право на политическую забастовку.
Как указывалось, организация незаконной стачки в России дореволюционного периода оставалась уголовно наказуемым деянием. Наиболее ярким исследователем этой проблемы был отечественный специалист по уголовному праву Н. Н. Полянский (1878–1961). Он был хорошо знаком с работами ведущих специалистов по правовому регулированию трудовых отношений, в том числе Ф. Лотмара, П. Пика, Л. С. Таля. С 1905 г. он начал публиковать целый цикл статей, посвященных свободе промышленных коалиций, праву на забастовку и коллективным договорам. Ученый не только выступал решительным сторонником легализации права на забастовку и отмены уголовной ответственности за нее, но и связывал этот вопрос с политикой. Он прямо говорил: «Промышленная демократия совместима лишь с политической демократией». Эту идею он развивал и в дальнейшем. Н. Н. Полянский четко разграничивал понятия стачки и забастовки: стачка (коалиция) — это соглашение рабочих или предпринимателей, имеющее целью изменить условия труда или, наоборот, воспрепятствовать их изменению. Последствием стачки может быть забастовка, а может и не быть. При этом забастовка без коалиции невозможна. Ученый утверждал, что из всех свобод одной из самых важных для рабочего класса является свобода коалиций. Данную проблему он рассматривал в трех аспектах: историческом, социологическом и догматическом. В своих работах он анализировал не только теорию коалиций, но и положительное законодательство о рабочих коалициях, преимущественно Англии, Германии, России и Франции. При этом существенное место было уделено истории вопроса. Свою точку зрения исследователь сформулировал в двух основных положениях: 1) уголовное законодательство не должно содержать в себе никаких специальных ограничений свободы коалиций; 2) уголовное законодательство должно взять свободу коалиций под свою охрану. Примечательно, что Н. Н. Полянский рассматривал право коалиций как «право групп». Оно представляет собой, по его мнению, не сумму прав, принадлежащих отдельным лицам, а самостоятельное право, осуществляемое группами лиц, связанных между собой общностью экономического положения. Он, по сути, обосновал выделение коллективных трудовых прав, связав их с правом на коалицию, правом на забастовку и правом на заключение коллективного договора. Полянский определил коалицию как основанное на соглашении соединение лиц для достижения одной и той же цели, а промышленную коалицию — как соединение известного числа рабочих или известного числа предпринимателей для защиты их общих интересов. Субъектами коалиции выступали рабочие (служащие) и работодатели, а профсоюзы представляли собой разновидность коалиции. Н. Н. Полянский также обосновывал право рабочих на коалицию и проведение стачек и с точки зрения экономической целесообразности.
В советский период теория права на забастовку не разрабатывалась как за отсутствием практической необходимости, так и в силу идеологической установки об отсутствии классовых противоречий. Следует отметить, что в период 60–80‑е годов ХХ в. социально-правовые аспекты коллективных трудовых конфликтов в зарубежных странах довольно полно и обстоятельно рассмотрены в монографических работах М. В. Баглая, И. Я. Киселева, В. И. Усенина и др. Значение этих исследований трудно переоценить. В период развитого социализма официальной государственной идеологией отрицалась возможность существования коллективных трудовых споров в СССР. Считалось, что на социалистических предприятиях, где трудовые отношения являются отношениями товарищеского сотрудничества свободных от эксплуатации людей, у администрации и работников в принципе не может быть антагонистических интересов и трудовых конфликтов. В случаях, когда отдельные споры иногда имеют место на предприятиях, их объясняли главным образом еще существующими пережитками прошлого в сознании людей и тлетворным влиянием Запада. В связи с этим советские ученые-трудовики могли исследовать теорию и практику разрешения коллективных трудовых споров, в том числе связанные с забастовками, только на примере зарубежного законодательства. Теоретические вопросы классификации трудовых споров, способов их разрешения, включая теорию права на забастовки и локауты, рассматривались в ключе «критики антимарксистских концепций трудовых конфликтов, государственных систем принудительного обеспечения социального мира». Но это было продиктовано официальной государственно-партийной идеологией. В противном случае названные исследования не прошли бы политической цензуры и не увидели бы свет. Тем не менее в этих работах содержался глубокий анализ не только зарубежного законодательства, но и «буржуазных» теоретических концепций разрешения трудовых конфликтов, понятия права на забастовку. Изложение материала строилось на обширной базе первоисточников, сопоставлялись точки зрения зарубежных ученых, как принадлежащих к реформистскому «правому» крылу, так и придерживающихся левых взглядов. Это прежде всего немцы Т. Гайгер, А. Никиш, французы Ж. Вердье, П. Дюпон, А. Рудиль, британцы О. Кан-Фройнд, Б. Хеппль и др. Именно упомянутые исследования отечественных ученых послужили основой для восстановления российской системы разрешения коллективных трудовых споров в начале 1990–х годов. В постсоветский период вопросы правового регулирования забастовок на Западе, а также компаративные аспекты проблемы наиболее продуктивно разрабатывает И. Я. Киселев.
2. Локаут
Локаут (англ. lock-out) как социальное явление представляет собой временное закрытие предприятия под предлогом экономических трудностей, но чаще - это ответ работодателя на забастовки персонала.
Локаут—это увольнение наемных работников на неопределенный срок. Он не равнозначен увольнениям сотрудников из-за сокращения производства или структурных преобразований экономики.
Раньше локаут рассматривался как произвол капиталистов по отношению к рабочим. По мере происходившего роста производительности труда, накал трудовых конфликтов снизился. Это повлекло институционализацию трудовых конфликтов в целом и локаутов в частности, т. е. их регулирование нормами права.
В процессе регулирования трудовых конфликтов (и локаутов в том числе) действует принцип трипартизма. Трудовые законодательства ряда стран молчаливо предполагают право работодателя на локаут, в то время как право работников на проведение забастовок сформулировано достаточно четко. В европейских странах наряду с тенденцией правового уравнивания забастовки и локаута существует обширная судебная практика в этой области.
В отдельных странах локаут запрещен (например, в России). Одним из методов ограничения права социальных партнеров на забастовку и локаут является выделение в экономике жизненно важных для страны отраслей, в которых «прямые» действия сторон не допускаются.
В последнее время ради сохранения «классового мира» социальные партнеры включают в коллективные договоры статьи, в которых обязуются не прибегать к забастовкам и локаутам. А в Германии существует практика создания советов предприятий, активно защищающих права работников при массовых увольнениях. Одним из направлений работы советов является разработка мер по снижению негативных социальных последствий локаутов. Одна из таких мер - составление социального плана, в котором фиксируются достигнутые предпринимателем и работниками договоренности о сокращении масштаба увольнения, а также размере и порядке предоставления соответствующей компенсации.
В Германии также широко распространено такое явление, как составление конституций предприятия. В таком документе регламентируются отношения нанимателя и наемных работников. Также конституция предприятия регулирует порядок разрешения различных споров, возникающих между предпринимателем и его работниками.
Практика составления конституций предприятия и создания советов предприятия может оказаться эффективной и в условиях российской экономики. К тому же, не следует забывать о том, что Россия во многом повторяет путь Германии, то есть немецкая модель менеджмента нам ближе. Это еще один аргумент в пользу того, что следует перенять опыт германских коллег и в области урегулирования социально-трудовых конфликтов, в частности локаутов.