ПЕРЕДОНОВ - герой романа Ф.К.Сологуба «Мелкий бес» (1892-1902). Ардальон Борисыч П., молодой человек с «румяным, обыкновенно равнодушным лицом» и «маленькими заплывшими глазами», существует в романе как персонаж, составленный из литературных реминисценций. Коллега чеховского Беликова, гимназический учитель П. входит в сюжет с дилеммой гоголевского Подхшесина: жениться или не жениться? С женитьбой для него связана возможность получения «доходного места» и вообще материальный интерес (мотив многих персонажей Островского - Глумов, Бальзаминов). Среди претенденток на руку и сердце П. - три сестры приятеля Рутило-ва, но самая выгодная партия - Варвара, родственница П., с которой тот состоит в гражданском браке и которой покровительствует княгиня Волчанская, обещавшая после свадьбы устроить П. на место инспектора гимназий. По ходу действия эта княгиня настолько овладевает душой П., что он замечает ее присутствие в колоде игральных карт, не зная, правда, в какой именно та спряталась - в пиковой или в червонной даме. Тут обнаруживается еще один литературный прототип П. - пушкинский Германн. Связь с последним сохраняется до конца романа, когда П., преследуемый фантомом, Недотыкомкой, попадает в сумасшедший дом. Подобно тургеневскому Базарову, П. ставит выше любых эстетических потребностей утилитарные цели. «Всяким духам предпочитал он запах унавоженного поля, полезный, по его мнению, для здоровья». П. примеряет и другие литературные маски: то предстает в позе лермонтовского Демона, смотря на мир «мертвенными глазами, как некий демон, томящийся в мрачном одиночестве», а то выступает в роли Чичикова, делая визиты к важным городским особам, в которых легко узнать и Ноздрева, и Собакевича, и Манилова. Обширное собрание типов и образов, вместившееся в П., не лишает этого героя цельности. П. - парадоксальный пример литературного персонажа, откровенно компилятивного и на редкость органичного. Цельность этому герою придает «одна, но пламенная страсть» - доносительство. Он и сам доносчик, и жертва доноса - так, во всяком случае, себя воспринимает. Ему кажется, что еще со студенческих лет он состоит под тайным надзором полиции. «В каждом городе, - считает П., - есть тайный жандармский унтер-офицер. Он в штатском, иногда служит, или торгует, или там еще что делает, а ночью, когда все спят, наденет голубой мундир и шасть к жандармскому офицеру». Страх доноса, испытываемый П., беспричинен, его собственное доносительство беспочвенно, а вместе они доставляют герою Сологуба «неизъяснимое наслажденье», подобно тому, которое ощущает пушкинский Вальсингам, мысленно вглядываясь в бездну мрачную. В русской литературе XIX в. «мрачная бездна», «темное царство» обычно существуют у края жизни или на отдельных ограниченных территориях. В романе «русского Бодлера», как именовали Сологуба, это состояние всей жизни, являющей собой «овеществленный бред», населенной передоновыми, от которых распространяется сплошная «передоновщина». Герой романа продолжил жизнь за границами повествования. После первой публикации (1905) при очередном переиздании (с 1907 по 1913 таковых было семь) автор информировал читателей о дальнейшей судьбе П. Писатель сообщал, что умоповреждение П. оказалось временным и тот скоро выйдет из лечебницы. Потом до автора доходили слухи, что его герой поступил на службу в полицию. И наконец, П. снова появляется в другом романе Сологуба - в «Творимой легенде», - появляется вполне оправившимся и даже дослужившим до чина вице-губернатора.
Лит.: Иванов-Разумник. О смысле жизни. СПб., 1909; Ходасевич В.Ф. Сологуб // Современные записки. 1928. № 34; Ильин В.Н. Сологуб // Возрождение. 1965. № 69; Ерофеев Викг. Тревожные уроки «Мелкого беса» // Сологуб Ф. Мелкий бес. М., 1989.