Известный русский психолог А.Н. Леонтьев выдвинул гипотезу, что развитие речевого слуха "забивает" развитие звуковысотного тем, что позволяет легко компенсировать его по косвенным путям: опознавать мелодию и даже воспроизводить, правда, очень несовершенно. Он с группой ученых провел довольно любопытный эксперимент: отобрав самых «глухих» к музыкальным звукам людей, он развил у них порог чувствительности к звукам разной высоты . путем вокальных упражнений, согласно которым надо было подстраивать свой голос под заданную высоту.
«Результаты были удивительными, для меня неожиданными. – пишет Леонтьев - После чрезвычайно короткого времени - это занимало при обычной частоте экспериментов с каждым отдельным испытуемым, наверное, три раза в неделю, около получаса чистой работы, мы это получали в течение десяти-пятнадцати дней - представьте, стремительное падение порогов, то есть стремительное повышение чувствительности ( или способности различать музыкальные звуки по их высоте – развитие музыкального слуха).
Таким образом, голос человека является не только органом восприятия музыкальных звуков, но также и необходимым инструментом для развития музыкального слуха. Развивая голос человека с помощью музыкального инструмента, мы можем бесконечно совершенствовать способность учащихся распознавать звуки в их абсолютной высоте, а также в ладовом соотношении к друг другу. Без этого умения невозможно формирование музыкальной памяти и музыкального мышления.
Для формирования навыков слышания звуков, как элементов музыкальной речи, начинающим необходимо петь музыкальные произведения по нотам с помощью сольфеджио и использовать ранее изученное знание музыкального алфавита и музыкальной азбуки как точку опоры в процессе развития вокального аппарата.
Развитие голоса с помощью пропевания различных песен словами, а не звуками сольфеджио, не способствует формированию и развитию музыкальной грамотности, так как не закрепляет за звуками постоянных артикуляционных «имен» и не способствует закреплению связи между воспринимаемыми звуками и соответствующими им нотными знаками. Пение сольфеджио помогает учащимся «поднять» новый пласт музыкальной информации от артикуляционного восприятия звуков к пониманию их высотных соотношений и ладовых закономерностей с помощью голоса, а затем внутреннего музыкального слуха. Без этого фундаментального этапа обучения музыкальное образование детей является неполноценным и малоэффективным, как ульи пчел в безжизненных скалах.
МУЗЫКАЛЬНОЕ ЗРЕНИЕ
Нужны ли «этюды для глаз»
До сих пор считалось, что для музыкального обучения достаточно знания теории ( в которую входит запоминание нот по одной на Нотном стане) и некоторого развития координации, чтобы человек сел – и заиграл по нотам. Однако, как показала практика, этих навыков явно недостаточно, потому что громадную часть работы во время музыкального чтения выполняет зрение. По какой-то невероятному недоразумению в течение многих лет зрительным упражнениям на прочтение нотного текста музыкальная педагогика не уделяла совершенно никакого внимания. Эта часть музыкального образования была пущена на самотек и поэтому способность «схватывать» взглядом нотную запись, моментально отделять главное от второстепенного и прочитывать его в мгновение ока считается одним из самых невероятных «подвигов», на который способны только исключительно талантливые музыканты.
На самом деле «секреты мастерства» молниеносного прочтения не так уж сложно понять и передать начинающим с самого раннего возраста. Для этого любому учителю музыки необходимо совершить громадное усилие над собой только в одной области – области собс твенных привычек и предрассудков - и заставить себя увидеть Нотный стан глазами человека, который впервые пришел заниматься музыкой и этот Нотный стан видит в первый раз в своей жизни. Когда мне удалось это сделать, такие близкие и «родные» восприятию линейки и ноты на них показались совсем не такими уж дружественными и понятными. Я увидела, что в графике нотного письма имеется множество «подводных камней», которые могут потопить не один неопытный «корабль».
Работая с учениками, мне пришлось постепенно приспосабливать Нотоносец к их пониманию и прочтению. Развитие некоторых зрительных навыков нуждалось в элементарных упражнениях и мне пришлось придумывать специальные карточки, компьютерные игры и постеры для тренировки глаз моих учеников на различение специфических элементов нотной графики.
Самыми важными проблемами при графичесоком прочтении нот являются, на мой взгляд:
1. Неспособность отличить поступенного движения от скачков через ступень – или мгновенная дифференциация нот на линейках и между ними.
2. Немедленное определение, где какая линейка и какой промежуток между линейками. Лично я в детстве постоянно путала, к примеру, ноты на вторых и третьих линейках и промежутки между второй и третьей и третьей и четвертой линейками в обеих ключах.
3. Путаница между «право-лево ( клавиши) и верх-низ ( ноты). Мелодия идет вверх, значит надо играть направо и наоборот. До тех пор пока навык право – верх, лево – низ не сформировался, чтение нотного текста весьма затруднительно.
4. Координация правой и левой руки при считывании двух ключей одновременно.
5. Количество пропущенных ступеней между нотами ( клавишами) или способность считывать скачки в мелодии и сложные аккорды на мышечном уровне. Я бы назвала этот участок работы музыкальным глазомером.
Для того, чтобы помочь моим маленьким ученикам справиться с трудностями графического прочтения Нотного Стана, мне пришлось обратиться к помощи дополнительной графики, а именно – цветовой и образной трансформации нотного стана с целью помочь взгляду начинающего увидеть графические особенности нотного текста. Для этого я сначала придумала специальные карточки и письменные упражнения, а потом – компьютерные игры, в которых с помощью интерактивной анимации нам удалось развивать музыкальное зрение наших учеников.
Однако когда моя программа была опубликована, я столкнулась с некоторым непониманием моих коллег, для которых мои графические открытия не явились ничем иным, как еще «одной шарлатанской попыткой раскрасить ноты и клавиши». Действительно, использование вспомогательной графики часто применялось на уроках музыки, однако ни один из этих подходов не оказался достаточно эффективным и повсеместно популярным в музыкальной педагогике. Для того, чтобы «раскрасить клавиши и ноты» не достаточно одной веры в то, что визуальные образы могут помочь понять абстрактные понятия и мир звуков. Нужно хорошо осознавать, как именно это происходит и в чем заключается природа воздействия графических образов на восприятие человека, чтобы сделать ее точкой опоры в обучении, а не «пятым колесом в телеге», как на самом деле происходит в большинстве случаев.
Как использование элементов графики может стать «пятым колесом в телеге» и что сделать, чтобы этого не произошло
-- Скажите, пожалуйста, куда мне отсюда идти?- спросила Алиса
-- А куда ты хочешь попасть? -- ответил Кот. « Алиса в стране чудес»
Какие картинки учат музыке, а какие нет
Зная о любви десткого восприятия к ярким цветам и забавным картинкам, многие преподаватели музыки используют краски и образы на своих уроках с целью сделать обучение интереснее и красочнее и это совершенно понятное и оправданное стремление.
Давайте вспомним, что в этой книге мы говорим об обучении детей музыкальному языку, а не о языку о музыке. В связи с этим придется разделить использование музыкальной графики на две категории: иллюстративную графику и обучающую.. Первый вид графики помогает сделать «цветными» и «красочными» сведения О музыке, второй – пытается помочь овладеть музыкальной грамматикой и речью.
Использование сказочных образов и картинок на уроках о музыке, рисование под слушание музыки, раскрашивание клавиш и нотного стана с целью «порадовать глаз» – это попытки преподавателей заполнить время урока О музыке и сделать его более интересным. Без непосредственного погружения в мир звуков на правах не обозревателя, а «участника событий», без музицирования, пения по нотам, чтения нотной литературы, развития музыкального мышления никакая, даже самая изобретательная графика не способна поддерживать живой и неподдельный интерес ученика к музыкальному языку. Именно поэтому даже самые яркие цвета и веселые картинки не способны пробудить в детях любви к музыке так, как пара простых, но освоенных навыков игры на инструменте.
К примеру, сотни картинок и комиксов, мульфиломов и кинофильмов и рассказов о том, каким замечательным может быть финнский язык с фрагментарными отрывками финской речи не в состоянии заставить слушателей и зрителей по-настоящему полюбить финнский язык. Я по себе знаю: в моей семье папина родня вся была финноговорящая и я наслушалась разговоров о красоте Финляндии и часто присутствовала при общении моих родных на этом языке, не понимая ни слова. Язык не стал мне ни понятнее, ни доступнее, потому что никто не учил меня говорить на нем и в любимые я его записать поэтому никак не могу. Совсем не то с русским, украинским и английским, на которых я могу общаться, ощущать их красоту и уникальность.
Однако вернемся к средствам вспомогательной компьютерной графики.
Множество компьютерных программ обучения о музыке стараются привлечь как можно больше красочной графики и разнообразия в подаче материала, но оставляют неизменными прежние неработающие традиционные методы. В таком случае праздничные картинки и яркие краски напоминают мне сладкие сиропчики, которые добавляют в детские лекарства, чтобы дети их не выплевывали.