<…>
Лобовая броня танка Т-VI толщиной 100 мм пробивается бронебойным снарядом 85 мм зенитной пушки с дистанции 1000 м.
Обстрел 82 мм бортовой брони танка Т-VI из 76 мм танковой пушки Ф-34 с дистанции 200 метров показал, что бронебойные снаряды этой пушки являются слабыми и при встрече с бронёй танка разрушаются, не пробивая брони.
Подкалиберные 76 мм снаряды также не пробивают 100 мм лобовой брони танка Т-VI.
<…>
Установленная на танке Т-VI 88 мм танковая пушка пробивает бронебойным снарядом броню наших танков с дистанции:
Наиболее прочную часть корпуса танка Т-34-носовую балку (литая, толщиной 140 мм), а также лобовую и башенную броню с 1500 м.
Наиболее прочную лобовую часть корпуса танка КВ-1 толщиной 105 мм(75 мм основная броня+30 мм экран) с 1500 м.[14] Этот документ говорит о том, что борьба с «Тигром» наших средних и тяжёлых танков, не говоря уже о лёгких Т-60 и Т-70, представляла бы собой очень сложную задачу.
Не менее серьёзным противником отечественных машин на Курской дуге стали новые средние танки Т-V «Пантера». Главным и самым опасным её оружием была длинноствольная танковая пушка с высокой начальной скоростью снаряда калибром 75 мм., которая без труда пробивала на дистанции 1500 м лобовую броню наших танков. В то же время её лобовая броня успешно выдерживала попадания снарядов танковой пушки Ф-34 калибра 76 мм. Но появление «Пантер» всё же не вызвало такого резонанса, как появление «Тигра», поскольку их число было сравнительно незначительным(200 единиц). Кроме того, данный танк был поставлен в войска с серьёзными техническими недоработками: из строя выходили механизмы поворота башни и подвески опорных катков, отмечались нередкие случаи самовозгорания двигателя.
Гораздо более неприятным «сюрпризом» немецких конструкторов и промышленности было появление глубоко модернизированных средних танков Pz III и Pz IV. С их сильными и слабыми сторонами наши танкисты были хорошо знакомы по предыдущим боям. Во второй половине 1942 года в серию пошли Pz IV модификаций Ausf G и Ausf H, вооружённые длинноствольными 75-мм орудиями с высокой начальной скоростью бронебойного снаряда и усиленной лобовой бронёй (на Ausf H доведённой до 80 мм), снимающей бронебойные снаряды танковых пушек Ф-34. Борта башни и корпуса были также оснащены навесными бронеэкранами, что также повысило общую защищённость этих машин. Pz-IV был самым распространённым немецким средним танком, использованным в ходе наступления; всего на Курской дуге был 841 такой танк.
Другой немецкий средний танк Pz III был также добронирован до 70 мм во лбу корпуса и оснащён навесными бронеэкранами на бортах корпуса и башни. Но вопреки прогнозу техуправления НКВ СССР, эта машина не была перевооружена 75-мм. танковой пушкой, а сохранила своё прежнее вооружение в виде длинноствольной 50-мм. танковой пушкой. Этому есть объяснение-башня этого танка была мала для установки 75-мм. пушки.
Немецкие штурмовые орудия на шасси Pz IV также прошли аналогичную модернизацию: пушка калибром 75-мм. и усиленное бронирование. Но в среде немецких САУ появилась новинка: тяжёлое штурмовое орудие «Элефант», часто также называемое по имени его конструктора Ф. Порше-«Фердинандом». Оно имело лобовую броню в 200 мм и длинноствольную пушку калибром 88 мм. Основное его предназначение-борьба с танками, находясь во втором эшелоне наступающих порядков. 75 этих машин были включены в состав 653-го и 654-го танковых батальонов. Но в боях показали себя не с самой лучшей стороны: их конструкция была перетяжелённой( полная боевая масса 68 тонн), бензоэлектрическая трансмиссия выходила из строя. Кроме того, «Элефанты» были очень уязвимы от пехотных ручных противотанковых средств (противотанковых гранат и бутылок с зажигательной смесью), поскольку не имели пулемётного оборонительного вооружения. В то же время, бензоэлектрическая трансмиссия «Элефантов» повышала характеристики их подвижности на слабонесущих и раскисших грунтах за счёт плавного приложения крутящего момента к гусеницам машины, кроме того, существенно облегчалась работа механика-водителя.
Нужно отметить, что из 1866 танков, уже находившихся под Курском в июле 1943 года, «Пантер» и «Тигров» было лишь 347, а большинство составляли старые, но модернизированные Pz III и Pz IV.
Советские конструкторы предпринимали энергичные конструкторские меры с целью повысить огневую мощь и защищённость своих танков, поскольку новые образцы германских танков и штурмовых орудий представляли более чем серьёзную угрозу, тем более что вопросы повышения уровня защищённости наших танков поднимались ещё осенью 1942 года вследствие массового применения немцами подкалиберных снарядов. Основное же внимание было уделено повышению снарядостойкости от попаданий 50-мм подкалиберных снарядов на всех дистанциях. «Необходимо срочно, не откладывая, разработать комплекс мер по усилению бронирования танка Т-34 против бронебойных подкалиберных катушечных боеприпасов» - так стоял вопрос практически во всех отчётах и рекомендациях того времени.
Решением этого вопроса в конце 1942-начале 1943 годов занималась особая группа конструкторов НИИ-48 и завода №112 («Красное Сормово») под общим руководством инженера-полковника И. Бурцева. В ходе выполнения работ была разработана схема экранировки 10- и 16-мм броневыми листами высокой твёрдости, причём лобовая часть танка была свободна от экранов, а борта и корма корпуса и башни защищалась наклонно установленными листами брони (над так называемыми «надкрылками» корпуса) и листами брони, свисавшими за пределами ходовой части для защиты вертикальных бортов корпуса (фальшборты). Экран планировалось устанавливать на расстоянии 70-150 мм от основной брони. Кроме того, уголковым экраном была защищена балка носа Т-34, пробивавшаяся бронебойным 37-мм и 50-мм снарядами. Экранирование подобного типа увеличивало массу танка на 3-3,5 тонны. Но испытание боем данное усовершенствование прошло не очень успешно, так как в начале 1943 года у немцев появились новые противотанковые орудия PaK-40 калибра 75 мм. [15]
Однако в марте-апреле 1943 года к идее экранирования корпуса и башни «тридцатьчетвёрки» вернулись вновь.
Теперь все экраны крепились вертикально, образуя вокруг танка коробку со съёмными листами, расположенными в нижней части бортов. Высота коробки была такой, чтобы обеспечить угол склонения орудия в 3-5 градусов. Испытания этого варианта экранирования проходили в мае 1943 года и показали неплохие результаты: стрельбы немецким бронебойным снарядом калибра 75 мм приводили к его преждевременному разрыву, так как бронекоробка играла роль «взводящей брони» («разнесённой бронезащиты», по современному понятию).
Таким образом, усиление брони отечественных танков путём экранирования их бронезащиты было наиболее быстрым решением. Но здесь танкостроителей подстерегала острая нехватка броневого проката, ибо в начале 1943 года не хватало не только толстых листов толщиной 45-75 мм, но и даже тонких 10-30-мм броневых листов.
Весной 1943 года к идее экранирования Т-34 вернулись вновь. Для этого решили применить оригинальный способ: дополнительная защита из железобетона. Совместные исследования НИИ-48 и ОКБ-43 показали, что простое нанесение подушки железобетона толщиной всего 23-40 мм на поверхность основной брони танка работает не только как обыкновенное дополнительное бронирование, но при попадании снаряда под сравнительно большим углом встречи, скалываясь, не даёт сердечнику «закуситься», чтобы произошёл доворот снаряда в сторону нормали при пробитии, то есть такая подушка способствовала рикошетированию снарядов при попадании. Однако бетонная подушка могла быть нанесена на поверхность брони только вручную и должна была подвергаться сложной технологии сушки. По этой причине такая схема была отвергнута.
Поэтому группа слушателей академии ВАММ под руководством Цыганкова разработала две схемы усиления бронирования-с непосредственным прилеганием бетонной подушки к броневым листам танка и установленной с зазором на специальной съёмной или несъёмной опалубке, которая потом непосредственно и заливалась бетоном. Подобная конструкция продемонстрировала серьёзные возможности: испытания обстрелом показали, что подушка толщиной 80 мм выдерживает попадания снарядов немецкой противотанковой пушки РаК-40 с дистанции 300-400 метров. [16]
Но подобная схема не прижилась, поскольку танк приобретал слишком громоздкие обводы корпуса. Т-34 походил на ДОТ, а не на танк.
В мае со своим вариантом экранировки танков выступил Институт физической химии Академии наук СССР, где под управлением академика А. Иоффе и И. Курчатова были сконструированы «стержневые экраны». Стержни бетонной арматуры располагались в виде решётки с шагом 25-35 мм на расстоянии 100-200 мм от основной брони и таким образом играли роль взводящей брони для бронебойных, искажающей преграды для сплошных бронебойных и подкалиберных, а также вынесенной преграды для кумулятивных снарядов. При всех данных достоинствах данный вариант экранирования был легче сплошных бронелистов, имел меньшую стоимость, трудоёмкость изготовления и монтажа.
Указанные схемы стержневого экранирования были реализованы на пяти экземплярах танков Т-34 и Т-70 и в июле 1943 года отправлены в действующую армию, но на этом их следы теряются.
Для обеспечения более успешной борьбы с новой немецкой бронетехникой было принято решение о разработке тяжёлой САУ с гаубицей калибром 152 мм., поскольку новый тяжёлый танк КВ-13 так и не удалось довести до серийного производства, а работы по другим новым тяжёлым танкам ИС-1 и КВ-85 тоже запаздывали. Первый полк КВ-85 принял участие в боях уже после Курской битвы, при форсировании Днепра. Таким образом, тяжёлые танки Красной Армии на Курской дуге были представлены машинами КВ-1 и КВ-1С. Данные тяжёлые танки не могли успешно бороться с новыми немецкими машины. В силу сложившихся обстоятельств, учитывая немецкие планы проведения масштабного наступления летом 1943 года, приоритетной работой было признано дальнейшее совершенствование самоходной артиллерии. Отечественным конструкторам удалось решить поставленную задачу-была создана тяжёлая самоходно-артиллерийская установка СУ-152. Эта машина представляла собой шасси тяжёлого танка КВ-1, в передней части которой была смонтирована бронированная рубка(по типу СУ-122). В рубке монтировалась мощная 152-мм гаубица. Её тяжёлые снаряды оказались весьма эффективны против немецкой тяжёлой бронетехники и полевых укреплений. Но в период Курской битвы в войсках имелось ещё недостаточное количество (было сформировано лишь два тяжёлых САП) таких нужных фронту в новых условиях машин, поскольку Челябинский Кировский завод был занят параллельным производством танков КВ-1С и Т-34.