«Современное состояние космологии». (стр. 8 из 13)

Тут мы сталкиваемся с любопытным явлением, опять-таки, идеологического характера. Дело в том, что выражение "Большой взрыв" – это неудачный перевод. Слово "взрыв" по-английски звучало бы explosion или (out)burst, а в оригинале мы имеем словосочетание Big Bang. Оно буквально означает "сильный хлопок, сильный стук" (точно так же "прозваны" всемирно известные часы с громким боем на башне Вестминстерского аббатства в Лондоне). Космологи привыкли относиться к этому словосочетанию, как к условно-образному обозначению быстрого расширения Вселенной. А собственно "Большой взрыв сингулярности" никогда не имел буквальной физико-математической интерпретации. Понятие сингулярности тоже никогда не имело полноценного научного статуса. Его нет ни в одной отечественной энциклопедии, а словари русского языка отсылают к научно-популярной литературе 70-х гг., когда гипотеза Большого взрыва переживала свой звездный час.

Как видим, развитие науки не обходится без казусов, особенно – в условиях давления на нее со стороны антинаучной идеологии. Приведем еще один пример такого рода. Некто В.Д. Плыкин Виктор Дмитриевич, д-р т. н., в те же романтические 70-е переоткрыл для себя автоволны и ячейки Бенара. Дальнейшие размышления логично привели его к осознанию "сотовой" структуры Вселенной и к критике гипотезы Большого взрыва. Феноменально, что еще в 1996 г., пропагандируя свои "открытия", он ничего не знал о синергетике и не подозревал, что крупномасштабная структура Вселенной давно описывается в школьных учебниках астрономии. "Открытия" Плыкина потрясли его душу и привели его к вере в бога – как, якобы, распорядителя вселенской "информации".

Адепты неклассической и/или прямо антинаучной идеологии ищут поводы к мистификации также в сфере методологических принципов космологии, – о чем и пойдет речь в следующем пункте лекции.

Рисунок 8

4. Антропный принцип в космологии и его версии

В космологии чаще всего невозможно поставить проверочный эксперимент: слишком велики масштабы изучаемых явлений. Наблюдения за процессами также не всегда дают нужный результат, т.к. длительность этих процессов порой в миллионы раз превышает время существования человечества. Поэтому здесь очень высока роль методологических принципов. К ним относится и т. н. антропный принцип (от греч. anthropos – человек). Считается, что он сформулирован в 1974 г. Б. Картером. Эта формулировка гласит: “То, что мы ожидаем наблюдать, должно быть ограничено условиями, необходимыми для нашего существования как наблюдателей”. Но подобные идеи высказывались и прежде. Напр., в 1955 г. отечественный космолог А.Л. Зельманов фактически сформулировал тот же принцип в виде остроумного замечания: “мы являемся свидетелями процессов определенного типа потому, что процессы другого типа протекают без свидетелей”.

Есть разные "версии" (трактовки) антропного принципа, но в философском плане среди них выделяются версии слабая и сильная. “Слабая” версия рассматривает существование человека как логическую посылку суждений об исходных состояниях и возможных процессах во Вселенной, не придавая ему более широкого значения. Именно такая позиция и выражена в формулировках Картера и Зельманова, если понимать их буквально. Они просто требуют, чтобы при построении космологических гипотез учитывался факт существования познающего человека. Ничего необычного в таком требовании нет, нет в нем и ничего специально-космологического. Любая теория должна учитывать все наличные факты, в т. ч. – высшие результаты развития изучаемого предмета. Последнее особенно важно, т.к. в этих результатах наиболее полно раскрывается сущность вещей, их задатки и условия развития. Но с формальной стороны это не порождает какой-то специфичности. Речь идет, собственно, о рядовом случае применения логического закона контрапозиции: Если из А следует Б, то из не-Б следует не-А. Напр., если бы галактики сближались, то люди не могли бы существовать (из-за высокой радиации); но люди существуют, следовательно, галактики (как правило) не сближаются.

Но “сильная” версия трактует наше существование как онтологическую целевую предпосылку формирования Вселенной, т. е. как фундаментальное условие ее бытия и развития. У этой версии есть множество вариантов, так что ее общее понятие как бы расплывается. Идеологи вообще любят недостаточно определенные понятия, которые удобно приспосабливаются к любой нужной интерпретации (как в другом случае, напр., понятие цивилизации). Обычно сторонники "сильной" версии утверждают, что при малейшем отклонении фундаментальных физических констант от их современных значений существование жизни и людей стало бы невозможным. Напр., будь чуть выше константа тяготения, звезды обратились бы в “черные дыры” или стали бы, наоборот, недостаточно горячими. Если изменить константу сильного взаимодействия, цепочки ядерных реакций якобы не дойдут до углерода и азота, из которых построены живые тела. При изменении постоянной тонкой структуры атомы стали бы непрочными; и т. д. Но вероятность случайного выпадения нужных значений многих величин при таком их точечном подборе близка к нулю.

Отсюда делается вывод, что этот подбор осуществлялся сознательно и целенаправленно некоей “Суперсистемой”. Так рассуждает, напр., акад. Н.Н. Моисеев. Однако эти аргументы не выдерживают логической критики и научной проверки. С одной стороны, в бесконечном и вечном мире когда-то осуществляется любая вероятность, строго не равная нулю. С другой стороны, авторитетные космологи, в частности С. Хокинг, считают, что эти константы могли бы колебаться в достаточно широких пределах без утраты возможностей появления разума. Критику “сильной” версии антропного принципа дает также А.Д. Линде. Из других авторитетов космологии сошлемся на С. Вайнберга. Он, в частности, остроумно иронизирует: “Хотя наука и невозможна без ученых, совсем не ясно, что Вселенная невозможна без науки” (т.е. без наблюдателей. – В.С.).

С. Хокинг отмечает также, что антропный принцип в его "сильной" версии “направлен против хода всей истории науки”. Действительно: он никак не вытекает из данных космологии и не находят в ней никакого применения. Это не продукт научных заключений (хотя бы и ошибочных), а в чистом виде – плод идеологических спекуляций. В прошлом такие спекуляции порождались, отчасти, собственными идейными поисками и блужданиями неклассической науки. Однако в настоящее время они уже утратили опору в естествознании, и держатся только благодаря политической идеологии, пронизанной сегодня мистицизмом и недоверием к разуму.

Зато в своей рациональной, "слабой" версии антропный принцип является одним из ярких подтверждений самоорганизации как свойства всей, в т.ч. и неживой, материи; это также роднит современную космологию с синергетикой. А для рациональной диалектики антропный принцип, можно сказать, родная идея. Критикуя старый метафизический материализм, Ф. Энгельс подчеркивал, что материя приходит к появлению мыслящих существ не чисто случайно, а “в силу самой своей природы”. АК. Маркс писал: “Анатомия человека есть ключ к анатомии обезьяны”. Аналогично, существование человека есть ключ к пониманию этапов эволюции Вселенной, предшествующих появлению человека.

Не случись с марксизмом политический конфуз, сегодня наши идеологи наверняка провозглашали бы Маркса и Энгельса подлинными отцами антропного принципа. Но мы должны еще рассмотреть в этой лекции дискуссии, которые коренятся в действительно не решенных пока проблемах современной науки.

5. Дискуссии о метрике мироздания

Вопрос об эволюции Вселенной тесно связан с представлениями о метрике мироздания, т.е. о природе и свойствах пространства и времени в нашей Вселенной. В космологии Ньютона предполагалось, что пространство и время не зависят о вещества, повсюду эвклидовы, однородны и анизотропны. Согласно общей теории относительности, свойства пространства-времени задаются силами гравитации и зависят от массы и движения вещества в данной области. Иначе говоря, метрика мироздания определяется объективно. Поэтому она носит, вообще говоря, неэвклидов характер (хотя на удалении от крупных тяготеющих масс может рассматриваться практически как эвклидова).

Как мы уже знаем, Ньютон предполагал дальнодействие гравитации. Релятивистская теория тяготения в принципе безразлична к дальнодействию или близкодействию. Тем не менее, сам Эйнштейн формулировал ОТО в предположении, что тяготение распространяется со скоростью света. Некоторые авторы полагают, что без этого ограничения не удалось бы устранить противоречия ньютоновской теории тяготения. Кроме того, при допущении скорости распространения гравитации больше С оказывалось, что в некоторых областях гравитационного поля скорость движения вещества может быть тоже больше скорости света, что запрещено выводами СТО.

Сам Эйнштейн отмечал, что электромагнитные поля, в отличие от гравитационных, "не выражают структурные свойства пространственно-временного континуума". Но если гравитация – близкодействующее поле, то оно, подобно другим полям, должно бы перемещаться в уже готовом пространстве. Но странно допускать, что некое поле готовит себе пространство до того, как само в нем перемещается. Значит, у "близкодействующей" гравитации не может быть привилегии на формирование метрики пространства. Поэтому ряд космологов отвергают эйнштейновское понимание метрики Вселенной.

Здесь особенно показательна т.н. релятивистская теория гравитации (сокращенно РТГ), разработанная акад. А.А. Логуновым (в прошлом – ректор Московского гос. ун-та). Согласно РТГ, выбор метрики при описании Вселенной имеет субъективный, условный характер. Можно пользоваться и представлениями Эйнштейна, но естественней принять наиболее простую, квазиэвклидову метрику (т.е. эвклидову с учетом взаимосвязи пространства и времени по Минковскому). А силы гравитации, согласно РТГ, просто накладываются на данную метрику, как при рассмотрении других близкодействующих полей. Эту идею высказал еще А. Пуанкаре, причем в тесной связи со своим принципом конвенциализма (в работе "Наука и гипотеза", 1904). Он считал, что опыты по измерению пространства на самом деле относятся не к пространству, а к телам, а само пространство не имеет объективной метрики.