6.4.1. ПЕРЕПИСЬ 1937 ГОДА
Проблемы со статистикой возникли в связи проведением переписи населения после голода 1933 года. Первые национальные переписи в России/СССР после 1917 г. были проведены в 1920 и 1926 гг. Следующую Всесоюзную перепись населения (в январе 1937 г.), однако, признали неудовлетворительной и повторили в 1939 г. Перепись будто бы насчитала в СССР всего 162 млн. и выявила уменьшение численности украинцев в СССР на 4773,7 тыс. человек (на 15,3 %) [[371]]. Перепись была назначена на 1933 г., но неоднократно откладывалась.
Официально было заявлено, что перепись прошла “с грубейшими нарушениями элементарных основ статистической науки, а также с нарушением утвержденных правительством инструкций” и что СНК Союза ССР “признал организацию переписи неудовлетворительной, а самые материалы переписи дефектными”. Большое количество населения не было учтено, поскольку выпущенная в свет памятка для счетчиков оказалась негодной, а социальный и профессиональный состав населения был “искажен” по той же причине Дело было объявлено происками “вредителей” Было объявлено, что перепись “сорвали” враги народа. Нескольких статистиков были названы врагами народа [[372]]. Государственная статистическая служба была расформирована, а ЦСУ, преобразованное в 1930 г. в Центральное управление народно-хозяйственного учета, было ликвидировано и восстановлено лишь в 1948 г. Ведущий журнал “Вестник статистики” не выходил в течение 1930—1948 гг., и только незначительное количество статистических статей появилось в те годы в “Плановом хозяйстве” [[373]].
Вопрос, который задают украинские националисты – куда делись эти 4,7 млн. украинцев? Но цифры переписи всего лишь показывают, что число человек, назвавших себя украинцами, уменьшилось на 4,7 млн. Это никак не отражает число погибших именно украинцев.
По мнению участников интернет–форума С.Г.Кара–Мурзы, из этих данных ничего не следует без дополнительного исследования вопроса о правилах проведения переписи: не допускала ли она возможность изменения самоидентификации? Ведь в иные годы в свежевыдуманную украинскую национальность записывали принудительно, некоторые люди с удивлением узнавали после революции, что они, оказывается, «украинцы». И весьма возможно, что некоторое ослабление русофобской политики руководства УССР, наметившееся в концу 30-х годах, просто позволило людям, не принявшим украинской идентичности, указать о себе другую «национальность». Возможно также изменение самоидентификации мигрантами из УССР в другие республики, предпочтение «национальности» «русский» (а не «украинец») людьми, вступившими в эти годы в совершеннолетие и т.д.
Ведь в СССР постоянно происходило изменение национального самосознания, в 1926 г. человек переписчику назвался украинцем, а в 1937 г. - русским + подросшие дети украинцев зачастую идентифицировали себя как русские, зачастую из тез простых соображений, что в период повальной "коренизации" 20-х выгоднее было быть "щирым украинцем", а к 1937 - "державным россиянином". За примерами далеко ходить не надо. Бабушка одного из участников форума как раз по документам 20-х годов была "украинка", по документам 30-х годов - "росиянка", я в детстве считал себя украинцем, но с момента получения паспорта - русским, а его жена по предпоследней переписи - узбечка, по последней - русская.
Существенную роль сыграла насильственная украинизация, проводившаяся до 1934 года на Украине, на Кубани в на Дону (об этом есть в моей книге [[374]], когда людей заставляли себя записывать украинцами. Когда все это кончилось, они записали себя русскими. Особенно это видно на Кубани и на Дону. Напомню также, что единого документа, в котором фиксировалась национальность, до 1937 года не было.
Разве может историк игнорировать эти факторы? Наконец, возможна просто массовая миграция в Россию "на заработки" и на всесоюзные стройки. Даже неангажированный немецкий историк Мерль [[375]] делает показательный вывод: «Зона распространения голода явно не совпадает с границами расселения отдельных национальностей…"
Как пишет на форуме С.Г.Кара–Мурзы участник П. Куракин, интересна история этой злополучной переписи. Ее признали неверной, а организаторов арестовали уже через 10 дней. Совершенно ясно, что поводом к этому не могли быть "неправильные результаты", потому что срок слишком малый. Так же ясно, что организаторы не могли быть "чистыми учеными", которых просто попросили провести перепись: "вы демографы? - не могли бы вы провести нам перепись". Это были люди заведомо неслучайные, так или хорошо проверенные политически и знакомые политическому руководству страны, по крайней мере, каким–то группировкам внутри нее. И эти группировки убедили узкле руководство, что демографы - "наши товарищи, проверенные". Скорей всего и методики переписи так или иначе были согласованы и утверждены.
Все это тем более должно было иметь место, если власти знали за собой грешок "голода 1933 г." - они не могли не подготовиться хорошо к организации переписи... То что перепись отменили, а организаторов арестовали так быстро говорит только о том, что что-то СРАЗУ пошло не так и власти получили "сигнал". Например, о том, что согласованные методики/принципы игнорируются, причем грубо. Или что идет грубое искажение. Совершенно ясно, что люди, за деньги взявшиеся искжать правду (если им дали политизированные задания), не могут "вдруг" стать честными и самоотверженными учеными, "вдруг" решивишими сказать людям правду. Или скажем так: они могли решиться на такое только на основании обещанной поддержки той политической силы, которая могла выиграть текущую партию в схватке за власть. Перепись 1939 г., наверное, тоже не была образцом научной честности и нет никаких оснований считать перепись 1937 г. более "честной", чем перепись 1939 г.
Кроме того в архивах сохранились лишь куски переписи, а не все материалы [[376]]. Сами демографы об этом пишут, только негромко. Официальная историография США признала, что ошибалась насчет миллионных жертв. Естественно в узком кругу и не афишируя, ведь госдепу же больше сил нет "Голодоморами" заниматься.
6.4.2. ПОСЛЕ СЕССИИ ВАСХНИЛ
В 1948 г. преследование буржуазной идеологии, а заодно и англо-американской школы математической статистики возобновилось в ходе кампании против “космополитизма”. Тогда же Резолюция Второго Всесоюзного совещания по математической статистике. в г. Ташкенте (1948 г.) осудила факты “раболепия и низкопоклонства перед иностранщиной”, с тревогой отметила, что “иногда пропагандировались и применялись методы буржуазной статистики” [[377]].
После августовской сессии ВАСХНИЛ 1948 г. административному гонению подверглась не только генетика, но и непосредственно статистика. Нападки на статистику, как один из основных инструментов генетики, сразу же дали ожидаемый результат. Вот мнение Т. Д. Лысенко о теории вероятностей: “Не будучи в состоянии вскрыть закономерности живой природы, морганисты вынуждены прибегать к теории вероятности, физика и химия освободились от случайностей. Поэтому они стали точными науками.., наука — враг случайностей”.
Биологи и медики тех лет поняли, что использовать статистику опасно, т.к. могут причислить к менделистам-морганистам и обвинить в преклонении перед иностранщиной и космополитизме. И это была вполне реальная опасность, т.к. как за использование статистики в биомедицинских диссертациях стали даже отказывать в присуждении ученых степеней. Один из таких примеров мы можем найти в статье секретаря Фрунзенского райкома ВКП(б) г. Москвы Е. Фурцевой (будущего министра культуры СССР) «Партийное руководство научными учреждениями», опубликованной в газете «Правда» от 3 августа 1949 г. «Ученый совет 1 Московского медицинского института утвердил, например, две диссертации – одну на соискание ученой степени кандидата наук (Г.Л. Лемперта), другую – на степень доктора медицинских наук (Г.П. Сальниковой). Авторы некритически использовали данные лживой, тенденциозной буржуазной статистики и пришли к чудовищно извращенным, лженаучным выводам. Однако коммунисты – члены ученого совета 1-го Московского медицинского института – прошли мимо лженаучных утверждений «диссертантов» и голосовали за присвоение им ученых степеней. И правильно решила Высшая аттестационная комиссия Министерства высшего образования СССР, отказав Сальниковой и Лемперту в присвоении ученых степеней». Напомним нашим читателям, что долгие годы Лысенко был заместителем председателя ВАК СССР. Листая основные биологические и медицинские журналы тех лет, мы не найдем там никакого применения статистики для анализа результатов наблюдений: биология и медицина продолжали оставаться описательными науками.
Вот, что писали о статистике в те годы. Методы реакционной английской статистики как нельзя лучше подходят к реакционной менделе-моргановской школе в биологии». «Советские статистические методы являются самыми передовыми, ибо они базируются на гениальных трудах Ленина и Сталина.»... Весь курс статистики ... должен быть проникнут партийностью, должен быть идейно направленным. ... Надо дать развернутую критику метафизических реакционных представлений о соотношении необходимого и случайного, критику буржуазной статистики и особенно апологетов капитализма Пирсона, Фишера и других». Выдаюшийся советский математик, проф. А. Н. Колмогоров и другие выдающиeся математики, которые поддерживали генетиков, были раскритикованы в 1948 году за прежнюю поддержку менделизма [[378]].
Итак, как и в других случаях я не нашел каких–то необоснованных репрессий ученых–статистиков в связи именно с научными вопросами. Тот факт, что несколько статистиков было арестовано после переписи 1937 года, не говорит, что они мол репрессированы. Вполне возможно и сознательное вредительство с их стороны. Для решения этого вопроса нужны доплнителные исследования.