Сходство и различия поэтических концепций поэтов Серебряного века на примере произведений А. Блока и А. Ахматовой (стр. 6 из 6)

НАЧАЛА ХХ ВЕКА

Приложение 2

А.А. Ахматова		Текст песни "Ты ко мне никогда не вернешься":
* * * Двадцать первое. Ночь. Понедельник. Очертанья столицы во мгле. Сочинил же какой-то бездельник, Что бывает любовь на земле. И от лености или от скуки Все поверили, так и живут: Ждут свиданий, боятся разлуки И любовные песни поют. Но иным открывается тайна, И почиет на них тишина… Я на это наткнулась случайно И с тех пор всё как будто больна. Январь 1917 Петербург		* * * Все прошло. Ночь. Тоска. Понедельник. Очертанья твои на стекле. Сочинил же какой-то бездельник, Что бывает любовь на земле. Припев: Ты ко мне никогда не вернешься, Разрывается сердце любя. Ты ко мне никогда не вернешься, Никогда не забуду тебя… И от ревности или от скуки Все поверили, так и живут: Ждут свиданий, боятся разлуки И любовные песни поют. Мы друг друга давно отлюбили И с тех пор я как будто больна…

Приложение 3

А. Блок АННЕ АХМАТОВОЙ		А. Ахматова Я ПРИШЛА К ПОЭТУ В ГОСТИ
"Красота страшна" – Вам скажут, – Вы накинете лениво Шаль испанскую на плечи Красный розан – в волосах. "Красота проста" – Вам скажут, – Пестрой шалью неумело Вы укроете ребенка, Красный розан – на полу. Но, рассеянно внимая Всем словам, кругом звучащим, Вы задумаетесь грустно И твердите про себя: "Не страшна и не проста я; Я не так страшна, чтоб просто Убивать; не так проста я, Чтоб не знать, как жизнь страшна". 16 декабря 1913		Александру Блоку Я пришла к поэту в гости. Ровно полдень. Воскресенье. Тихо в комнате просторной, А за окнами мороз И малиновое солнце Над лохматым сизым дымом… Как хозяин молчаливый Ясно смотрит на меня! У него глаза такие, Что запомнить каждый должен; Мне же лучше, осторожной, В них и вовсе не глядеть. Но запомниться беседа, Дымный полдень, воскресенье В доме сером и высоком У морских ворот Невы. Январь 1914

Приложение 4

А. Блок К МУЗЕ		А. Ахматова МУЗЕ
Есть в напевах твоих сокровенных Роковая о гибели весть. Есть проклятье заветов священных, Поругание счастия есть. И такая влекущая сила, Что готов я твердить за молвой, Будто ангелов ты низводила [6], Соблазняя своей красотой… И когда ты смеешься над верой, Над тобой загорается вдруг Тот неяркий, пурпурово-серый И когда-то мной виденный круг. Зла, добра ли? – Ты вся – не отсюда. Мудрено про тебя говорят: Для иных ты – и Муза, и чудо. Для меня ты – мученье и ад. Я не знаю, зачем на рассвете, В час, когда уже не было сил, Не погиб я, но лик твой заметил И твоих утешений просил? Я хотел, чтоб мы были врагами, Так за что ж подарила мне ты Луг с цветами и твердь со звездами – Всё проклятье своей красоты? И коварнее северной ночи, И хмельней золотого аи [7], И Любови цыганской короче Были страшные ласки твои… И была роковая отрада В попираньи [8] заветных святынь, И безумная сердцу услада – Эта горькая страсть, как полынь! 29 декабря 1912		Муза-сестра заглянула в лицо, Взгляд её ясен и ярок. И отняла золотое кольцо, Первый весенний подарок. Муза! ты видишь, как счастливы все – Девушки, женщины, вдовы… Лучше погибну на колесе, Только не эти оковы. Знаю: гадая, и мне обрывать Нежный цветок маргаритку. Должен на этой земле испытать Каждый любовную пытку. Жгу до зари на окошке свечу И ни о ком не тоскую, Но не хочу, не хочу, не хочу Знать, как целуют другую. Завтра мне скажут, смеясь, зеркала: "Взор твой не ясен, не ярок…" Тихо отвечу: "Она отняла Божий подарок". 10 ноября 1911 Царское село

Приложение 5

А. Блок В РЕСТОРАНЕ		А. Ахматова ВЕЧЕРОМ
Никогда не забуду (он был, или не был, Этот вечер): пожаром зари Сожжено и раздвинуто бледное небо, И на желтой заре – фонари. Я сидел у окна в переполненном зале. Где-то пели смычки о любви. Я послал тебе черную розу в бокале Золотого, как небо, аи. Ты взглянула. Я встретил смущенно и дерзко Взор надменный и отдал поклон. Обратясь к кавалеру, намеренно резко Ты сказала: "И этот влюблен". И сейчас же в ответ что-то грянули струны, Исступленно запели смычки… Но была ты со мной всем презрением юным, Чуть заметным дрожаньем руки… Ты рванулась движеньем испуганной птицы, Ты прошла, словно сон мой легка… И вздохнули духи, задремали ресницы, Зашептались тревожно шелка. Но из глуби зеркал ты мне взоры бросала И, бросая, кричала: "Лови!.." А монисто [9] бренчало, цыганка плясала И визжала заре о любви. 19 апреля 1910		Звенела музыка в саду Таким невыразимым горем. Свежо и остро пахли морем На блюдце устрицы во льду. Он мне сказал: "Я верный друг!" И моего коснулся платья. Как не похожи на объятья Прикосновенья этих рук. Так гладят кошек или птиц, Так на наездниц смотрят стройных. Лишь смех в глазах его спокойных Под легким золотом ресниц. А скорбных скрипок голоса Поют за стелющимся дымом: "Благослови же небеса – Ты первый раз одна с любимым". Март 1913

Приложение 6

А. Ахматова

Сжала руки под темной вуалью…

"Отчего ты сегодня бледна?"

– Оттого, что я терпкой печалью

Напоила его допьяна.

Как забуду? Он вышел, шатаясь,

Искривился мучительно рот…

Я сбежала, перил не касаясь,

Я бежала за ним до ворот.

Задыхаясь, я крикнула: "Шутка

Всё, что было. Уйдешь, я умру".

Улыбнулся спокойно и жутко

И сказал мне: "Не стой на ветру". [2, стр. 120]

8 января 1911

Киев

[1] Амфора – в древности высокий сужающийся книзу сосуд с двумя ручками вверху.

[2] Ариадна – в греческой мифологии дочь критского царя Миноса, которая помогла афинскому герою Тесею выйти из лабиринта. Ариадна дала Тесею клубок ниток, которыми он отмечал путь ("нить Ариадны").

[3] Фантом – призрак, привидение.

[4] Рóзан (устар.) – цветок розы.

[5] Сафо – греческая поэтесса.

[6] Низводить (книжн. устар.) – свести вниз (с небес на землю).

[7] Аи – марка французского шампанского.

[8] Попирáнье (попранье) (книжн. устар.) – грубое нарушение.

[9] Монисто – ожерелье из бус, монет, разноцветных камней.