работа (стр. 7 из 8)
«Схематически рассуждая, можно сказать, что наша гипотеза обязывает нас представить весь ход рассуждения в следующем виде. Первоначальной функцией речи, как со стороны взрослых, так и со стороны ребёнка, является функция сообщения, социальной связи, воздействия на окружающих. Таким образом, первоначальная речь ребёнка – чисто социальная; социализированной её было бы назвать неправильно, поскольку с этим словом связывается представление о чём-то изначально несоциальном и становящемся таковым лишь в процессе своего изменения и развития.
Лишь далее, в процессе роста, социальная речь ребёнка, которая является многофункциональной, развивается по принципу дифференциации отдельных функций и в известном возрасте довольно резко дифференцируется на эгоцентрическую и коммуникативную речь. Мы предпочитаем так назвать ту форму речи, которую Пиаже называет социализированной, как по тем соображениям, которые были высказаны выше, так и потому, что, как увидим ниже, обе эти формы речи являются, с точки зрения нашей гипотезы, одинаково социальными, но разно направленными функциями речи. Таким образом, эгоцентрическая речь, согласно этой гипотезе, возникает на основе социальной путём перенесения ребёнком социальных форм поведения, форм коллективного сотрудничества в сферу личных психологических функций»[39].
Пиаже допускает, что у ребёнка имеется две или несколько реальностей (мир желания, мир игры, мир наблюдения), и что эти реальности действительны поочерёдно. Причём только в социализации видит он единственный источник развития логического мышления и единственную причину выбора в сторону мира наблюдения (опыта). Выготский пишет: «Сказать так – значит признать, что вещи, т.е. внешняя объективная действительность, не играют решающей роли в развитии детского мышления»[40]. Мышление рассматривается Пиаже как совершенно оторванная от действительности деятельность. Выготский предлагает внести некоторые поправки в положения Пиаже. «Нам думается, и собственный наш опыт подтвердил это, что синкретически мыслит ребёнок там, где он не способен ещё мыслить связно и логично. … Но если спросить ребёнка относительно вещей, доступных его опыту, доступных его практической проверке, а круг этих вещей находится в зависимости от воспитания, то естественно, что трудно было бы ожидать от ребёнка синкретического ответа»[41].
Для Пиаже всё же основной догмой является положение, что ребёнок непроницаем для опыта. Выготский же считает, что те закономерности, которые установил Пиаже, имеют не всеобщее, а ограниченное значение, что “вещи учат ребёнка”.
Несмотря на фундаментальные различия процессов онто- и филогенетического развития мышления (филогенетически мышление развивается эволюционно, самостоятельно взаимодействуя со средой, онтогенетически – взаимодействуя со средой под определяющим обучающим влиянием взрослого; мышление первобытного человека – онтогенетически сформированная система, мышление ребёнка – формирующаяся), они обнаруживают между собой существенные сходства, которые в виде схемы (содержательно они были описаны в основной части работы) можно представить так:
Представители английской антропологической школы (Э. Тайлор, Дж. Фрезер), - одной из первых антропологических школ в истории мысли, - полагали мышление первобытного человека сущностно схожим с мышлением современного, считая его обладающим очень малым количеством знания о законах и принципах устройства мира, недостаточным для того, чтобы его культура имела эффективность, схожую с эффективностью современной культуры. Рост эффективности пропорционально связывался с ростом знаний о причинно-следственных связях в мире.
Люсьен Леви-Брюль одним из первых в антропологии обратил внимание на принципиальные отличия между мышлением современного человека и мышлением примитивного человека. Он попытался объяснить слабую (по оценкам современного человека) эффективность первобытной культуры изнутри, из строения мышления её носителей. Он показал, что аффективная составляющая (категория страха) преобладает в этом мышлении над интеллектуальной, что мотивация к познанию в примитивной культуре иная, чем в нашей (первобытные люди хотят знать не ради самого знания и не ради повышения эффективности культуры на его основе, а ради того, чтобы не нарушить равновесие в отношениях с мистическими силами, в которых незнание не спасает от ответственности), сформулировал принцип сопричастия (партиципации), действующий в нём. И главное – он попытался через исследование генезиса мышления глубже охарактеризовать его результат: по Леви-Брюлю, пралогический уровень мышления сосуществует с логическим и является его основой, базисом.
До XIX века психологического внимания к детству как к особому формообразующему периоду жизни человека практически не было. Долгое время ребёнок в быту считался не самостоятельной личностью, а собственностью родителя, его считали бесправным взрослым маленького роста. Интерес к детям возрос в XIX в. полностью реализовался в начале XX в. Жан Пиаже одним из первых в психологии применил закон Геккеля о кратком частичном повторении филогенеза онтогенезом и обратил внимание на принципиальные отличия психики, мышления ребёнка и взрослого. Главной чертой детской психики он считал эгоцентризм (который видел источником эгоцентрической речи), проявляющийся как в устройстве мышления, так в представлениях ребёнка о мире. Эгоцентризм ребёнка (центрация) состоит в том, что его точка зрения понимается им не как одна из возможных, но неосознанно принимается за абсолютную. Развитие ребёнка, по Пиаже, состоит в переходе от эгоцентризма к последовательной интеллектуальной децентрации (более объективной умственной позиции) под решающим влиянием общества и культуры, реализующимся в общении с ребёнком взрослых людей. Причём децентрация эта связана с осознанием своей познавательной обособленности как субъекта от мира как объекта, с познанием возможностей собственного познания, а также, что очень важно, с соотнесением своих представлений с представлениями других людей, с появлением релятивизма в понимании мира. Ребёнок с помощью взрослых совершает коперниканский переворот в собственном мышлении: он не знает о себе как о субъекте, не понимает собственных действий и поэтому приписывает реальности свои субъективные ощущения, не подозревая об этом, но в ходе децентрации он познаёт относительность мира и плюрализм точек зрения на него, выделяет себя из мира как познающего субъекта и разделяет в мышлении субъективные и объективные признаки вещей. Пиаже считал, что роль отношений ребёнка с вещами в этом процессе несравнимо мала по отношению к роли отношений с другими людьми.
Пиаже (как и Леви-Брюль в отношении «первобытные - современные люди») показал, что мышление ребёнка отделяет от мышления взрослого качественный, структурный и функциональный, переход: эгоцентризм сменяется децентрацией не путём добавления нового знания, а путём трансформацией исходной познавательной позиции.
Жан Пиаже оказал большое влияние на Льва Семёновича Выготского. Теория эгоцентрической речи Пиаже стимулировала Выготского к созданию собственного её объяснения, противоположного пониманию Пиаже. Согласно культурно-исторической теории Выготского, любая психическая функция выступает сначала в качестве внешней, интерпсихической, коллективной, а затем в качестве внутренней, интрапсихической, индивидуальной. По Выготскому знак и орудие осуществляют сходные функции: орудие – средство преобразования физической реальности, знак – средство преобразования и формирования психической реальности. Последователи Выготского показали огромную роль, которую играет деятельность в развитии ребёнка.
Леви-Брюль открыл качественный генетический переход от первобытного мышления к мышлению современного человека, Пиаже – качественный генетический переход от мышления ребёнка к мышлению взрослого, Выготский – ввел экспериментально-генетический метод исследования психических явлений (исследование, естественное или экспериментальное наблюдение, формирования психического явления с целью лучшего понимания этого явления в сформированном виде), а также открыл, охарактеризовал периоды детского развития (в том числе в аспекте мышления).
Различение, с одной стороны, пралогического и логического, с другой стороны, комплексного и понятийного уровней мышления помогает лучше понять мышление современного взрослого цивилизованного человека: пралогический и комплексный уровни в нём сохраняются в качестве основы для логического и понятийного уровней соответственно, а при слабо развитой способности к абстракции и низком уровне рефлексии над собственным познанием – процветают и в современном мышлении взрослых людей.
1. Белик А.А. Антропологические теории культур. М., 1999.
2. Бочаров В.А., Маркин В.И. Основы логики. М., 2005.
3. Выготский Л.С. Воображение и творчество в детском возрасте. М., 1991.
4. Выготский Л.С. Детская психология. / Собрание сочинений в 6 тт., Т. 4. М., 1984.
5. Выготский Л.С. Мышление и речь. / Избранные психологические произведения. М., 1956.
6. Ивлев Ю.В. Логика. М., 1992.
7. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. / Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1999.
8. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. / Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1999.
9. Малиновский Б. Магия, наука и религия. / Магия, наука и религия. М., 1998.