После этого собственно программирование ОНБ России можно мыслить как разделенное на две составляющие – стратегическую и тактическую. Стратегической мы называем здесь такую программу, которая ориентирована, условно говоря, на десятилетия, т.е. на срок, который захватывается из сегодняшнего дня рациональным прожективным взглядом (в частности, прогнозированием). (Скажем для сравнения, что представления о «национальном образе жизни» мы считаем вообще не привязанными ни к какому сроку. Взгляд, которым схватываются эти представления, скорее уж можно назвать «интроспективным», хотя к сегодняшнему состоянию умов он, конечно, привязан.) Тактическая же программа ОНБ должна выливаться в «локальные проекты» ОНБ на ближайшие несколько лет; например, сроком действия такой программы может быть один срок президентства (4 года) или один президентский выборный цикл (8 лет).
Глава третья.
Определение средств и ресурсов обеспечения безопасности
Всякая деятельность, в т.ч. и по ОНБ России, сопряжена с использованием тех или иных ресурсов, под которыми можно понимать как ресурсы материальные (сырье, деньги, энергия), так и идеальные (знания, проекты и пр.).
Сегодняшний «провал» с ресурсным обеспечением замыслов преобразований вряд ли случаен. Тип необходимых ресурсов определяется характером осуществляемой деятельности, а мы, резко меняя последний, более того, меняя тип общественного устройства, говорим (и думаем) о ресурсах в привычном старом смысле, имея в виду ресурсы, которыми «ведали» Госплан и Госснаб. Между тем, сегодня нам важнее совсем другие ресурсы, более того, сегодня нам нужно другое понятие «ресурсов». «Ресурсный провал» способен превратить любые квазиконцептуальные предложения и разработки в набор благих пожеланий. Поэтому тема ресурсов и ресурсной политики оказывается важнейшей не только в теоретическом, но и в практическом плане. Проблема ресурсов должна стать ключевой проблемой национальной безопасности, поскольку с ней теснейшим образом связаны средства ее обеспечения. Механизм в данном контексте выступает как система использования ресурсов в политике национальной безопасности.
Обсуждая ресурсы ОНБ, мы тем самым отвечаем на вопрос, за счет чего может обеспечиваться национальная безопасность. Но в силу специфики деятельности по обеспечению безопасности, указанное основание является не единственным. Ресурсы страны связаны еще и со вторым вопросом, ключевым для понятия национальной безопасности: безопасность чего мы собираемся обеспечивать?
Отвечая на этот вопрос в самом общем виде, можно выделить, как минимум, три аспекта, учет которых наполняет смыслом задачу ОНБ. Это, во-первых, наши ценности (в аксиологическом смысле); это, во-вторых, национальные интересы, к примеру, геополитические или экономические; это, в-третьих, национальное достояние или богатство страны, которое также можно для начала понимать как совокупность наличных ресурсов, некая (по идее, не слишком большая) доля которых направляется на ОНБ.
Последнее означает, что «ресурсный вопрос» встает перед нами при обсуждении проблем ОНБ, как минимум, в двух измерениях: во-первых, с «ресурсами России» связаны объекты обеспечения безопасности; во-вторых, сама деятельность по обеспечению безопасности нуждается в «ресурсном обеспечении». Для того, чтобы получить основные представления и результаты по этой проблеме, необходимо уделить значительное место методологической проработке «ресурсного вопроса» и начать с обсуждения нового понятия ресурсов в рамках развиваемого нами деятельностного подхода.
Сегодня не существует общепринятого и достаточно определенного понятия ресурсов. Говоря же о представлениях о ресурсах, целесообразно выделить среди них два полярных.
Согласно первому из них, господствующему в настоящее время – натуралистическому и в России, и в мире в целом – ресурсы существуют объективно (внеположенно, предзаданно) по отношению к деятельности (т.е. естественно) и должны быть «втянуты» извне в деятельность для обеспечения ее бесперебойного функционирования – в качестве либо исходного материала («сырьевые ресурсы»), либо иных важных компонентов обеспечения («финансовые ресурсы», «кадровые ресурсы» и пр.). Такая трактовка ресурсов позволяет, например, ученым-естественникам придавать этому понятию еще более широкое значение – усматривать «ресурсы» просто в естественных процессах и говорить, скажем, об углекислоте и минеральных солях как ресурсах роста растений, о магме как ресурсе вулканических извержений.
В такой натуралистической трактовке «ресурсы» классифицируются. Разделение естественно существующих образований на классы определяется теми или иными характеристиками, причем эти классификационные характеристики автоматически переносятся на сами объекты. Поэтому среди таких «ресурсов» можно различать (причем по разным основаниям) их роды и виды – например, пищевые или энергетические ресурсы; в ряду энергетических ресурсов могут быть выделены нефть, газ, уголь; нефть, в свою очередь, делится на легкую и тяжелую, уголь – на бурый, каменный и т.д.
Согласно второму, деятельностному представлению, основополагающими для понятия «ресурсов» являются рамки целенаправленной человеческой активности. И ресурсы следует понимать, как искусственно-естественные. Точнее, для начала, можно сказать, что ресурсами становится то и тогда, для чего и когда появляются возможности и способы употребления этого в деятельности. В этой онтологии уже нельзя говорить о ресурсах применительно к естественным природным процессам (типа извержение вулканов или жизнь растений и животных). Более того, приходится вообще отказаться от понятия «естественных ресурсов»: в истории легко проследить становление ресурсов из всегда существовавших, но не бывших ранее ресурсами, минералов – металлических руд, нефти, урана и т. д. Такая функциональная трактовка ресурсов требует не классификационного, а иного, типологического подхода, учитывающего прежде всего многообразие не того, что употребляется, а способов употребления.
Первая трактовка ресурсов представляется чересчур общей: поскольку все в мире меняется, то, соответственно, любой материал оказывается «ресурсом» для определенных преобразований, цепочки которых бесконечны. Все в мире тогда может квалифицироваться в виде так понимаемых «ресурсов». Вторая трактовка относительно нова: она пока недостаточно проработана и непривычна. Мы будем обсуждать «ресурсные проблемы» ОНБ, имея в виду именно вторую трактовку «ресурсов», которая адекватна самой постановке вопроса об обеспечении безопасности.
Как следует из предварительных соображений о «ресурсах», последние каким-то образом связаны с материалом деятельности. Каким же именно? Отнюдь не всякий объективно существующий материал (какой бы он ни был природы – «вещественный» или «идеальный») может служить ресурсом: место и функции ресурсов в деятельности могут принадлежать лишь материалу, для которого известны технологии употребления. «Ресурсы» возникают в ходе реализации преобразований существующих систем деятельности (или при рождении новых, не существовавших ранее систем). Возникают они в рефлексии и прожективном мышлении творчески мыслящего человека, которого по тем или иным причинам не устраивает функционирование действующих систем. Создание новых или кардинальное обновление существующих систем выливается в создание нового способа употребления материала, применяемого в преобразуемой деятельности сверх или вместо того материала, который уже ею организован и в ней используется. По завершении же процесса преобразований, когда новая система деятельности начинает исправно функционировать, «новые ресурсы» снова превращаются в известные, нормативно описанные организованности деятельности («сырье», «технические средства», «кадры»
и т.д.), которые должны лишь восстанавливаться, возобновляться по мере «износа» или невозвратного использования в течение всего срока эксплуатации данной системы деятельности.
Для прояснения связи «ресурсного вопроса» с проблематикой обеспечения национальной безопасности и выявления специфики этой связи для сегодняшней России важно выделить (в теоретическом, общеметодологическом плане) основные этапы преобразований систем деятельности или, основные типы ситуаций использования материала в деятельности.
Первый этап и первый тип ситуаций – маркируем его как тип А – фиксируется появлением (на фоне воспроизводства существующего порядка) позиции человека, не удовлетворенного сложившимся положением дел, и возникновением самого общего замысла преобразования этого положения дел. Здесь формируются лишь самые общие представления о будущей деятельности и о материале, который может быть в ней использован в дальнейшем (а пока новый материал может быть только предметом предварительного изучения, типологизации и т.п.).
На втором этапе происходит развертывание и диверсификация замыслов, осуществляется их проработка: подбираются аналоги, строятся соответствующие концепции, программы, проекты, проводятся уже специальные, необходимые для их обеспечения исследования. Системное представление и проработка новой деятельности создает возможность использовать тот или иной материал: полученные в этой фазе компоненты мыслительного обеспечения – знания, средства, нормы новой деятельности – как раз и составляют упоминавшийся выше способ употребления. Маркируем эти ситуации как тип В.