Земельные нормы для казахов, определенные экспедицией были повышены Министерством Земледелия и государственных имуществ на 25 % и, кроме того, постановлено было из всего количества излишков употребить на нужды переселения только 2/3. Кроме того, сама экспедиция высказала категорическое мнение, что, прежде чем использовать земельные излишки для государственных надобностей, в том числе и под переселение, необходимо устроить казахов, чтобы при отчуждении земель не пострадали их законные интересы [17].
Надо отметить, что целесообразность внедрения крестьянина в степь подчас вызывала сомнения, а порой и бурный протест. Дискуссия между сторонникам колонизации и ее противниками нашла отражение на страницах местной и центральной печати. Так, Г. Валихан, протестуя против изъятия зимовок под нужды переселения, писал, что «отобрание у киргиз таких мест сделает положение их в крае невозможным». С другой стороны, «Киргизская степная газета» неоднократно поддерживала переселенческую политику правительства и в 1894 г. в одной из статей заключала: «Нельзя же не только в интересах общего благосостояния, но и во имя простой справедливости допустить, чтобы в одном месте государства сельские обыватели имели ничтожные клочки земли, совершенно не обеспечивающие их семьи, а в другом - на каждую семью приходилось сотни десятин». Много противников колонизации степи было среди работников местной администрации, представители которой весьма прагматично смотрели на процесс переселения и на практике имели дело с примерами реальных осложнений в хозяйстве казахов и прочих последствий этого явления. Степной генерал-губернатор в отчете за 1901-1902 гг. обращал внимание вышестоящих органов, что «водворение переселенцев ограничило кочевнику простор не только в смысле количества, уменьшением площади кочевья, но и в отношении использования этого простора, сузив кочевые пути и отрезав от воды. Наносимый удар экономическому положению кочевника продолжает развиваться... Таково не столь культурное, а пока скорее отрицательное для массы киргизского населения значение фактора водворения переселенца в степи ... ».
Неудивительно, что мнение о необходимости сохранения кочевого хозяйства в Казахстане высказывалось и в самых высоких кругах. Так, совещание по вопросу об исследовании степных областей, проходившее в Петербурге 18 марта 1895 г., пришло к выводу, что « ... кочевое хозяйство является в значительной мере результатом не культурной отсталости кочевников, а естественно-исторических условий, делающих земледельческую эксплуатацию тех или иных пространств невозможною» и что «кочевники должны быть сохранены как элемент полезный государству, позволяющий последнему пользу из таких площадей, которые иначе были бы мертвыми пустынями ... ». Однако, как известно, победила иная точка зрения и Казахстан на многие годы стал объектом земледельческой колонизации крестьян-переселенцев из европейской части Российской империи.
Таким образом, переселенческая политика царизма в Казахстане до 90-х гг. XIX в была определена лишь стратегически, в виде основной линии - заселить окраины «крепким элементом» из крестьянской среды. Наряду с этим шел процесс выработки фактических и юридических прав правительства распоряжаться землями местного населения. Затем, в середине 90-х гг. был взят курс на массовую колонизацию казахских степей [11].
Крестьянские волнения в Европейской России, принявшие очень крупные размеры после японской войны, побудили правительство резко изменить свое отношение к переселению крестьян в Сибирь. Раньше оно сдерживало такое переселение, теперь же стало видеть в нем одно из главных средств к «умиротворению» русских крестьян, стремившихся во многих местностях к захвату помещичьих земель [17].
Переселенческая волна хлынула на казахские земли. К 1896 году в восьми уездах Акмолинской и Семипалатинской областей (Акмолинском, Петропавловском, Кокчетавском, Атбасарском, Омском, Павлодарском, Каркаралинском и Усть-Каменогорском) было образовано 43 волости переселенческого крестьянства с населением около 150 тыс. человек. В их пользование было передано почти 1,4 млн. десятин земли, кроме того, крестьяне – переселенцы арендовали у казахов-кочевников более 888 тыс. десятин земли.
Лишь с 1896 г. переселенческое управление начало издавать статистические сведения о размерах переселенческого движения за Урал. В материалах переписи 1897 г. имеются сведения о распределении населения губерний и областей по месту рождения.
Таблица 10 - Размещение переселенцев в областях Казахстана (1870-1896 гг.)
| Место размещения | Место выхода переселенцев | |||||||||
| Европейская Россия | Приви-слинские губ., Кавказ, Финляндия | Сибирь, области Степного и Туркестан. Ген-губернаторства | Иностранные государства | Итого | ||||||
| Численность | ||||||||||
| Чел. | % | Чел. | % | Чел. | % | Чел. | % | Чел. | % | |
| 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 |
| Акмолинская Семипалатин-ская Семиреченская Сырдарьинская Тургайская Уральская | 116594 16126 26746 30001 30194 57687 | 80,8 52,4 28,8 63,6 96,0 94,7 | 1684 270 441 3639 150 390 | 1,3 0,9 0,6 7,8 0,5 0,7 | 25759 14123 22230 9904 834 2705 | 17,8 45,9 23,9 21 2,6 4,5 | 143 244 43424 3611 281 85 | 0,1 0,8 46,7 7,6 0,9 0,1 | 14418 39763 92846 47155 31459 60867 | 100 100 100 100 100 100 |
| Итого | 277348 | 68,1 | 6574 | 1,7 | 75555 | 18,5 | 47788 | 11,7 | 407265 | 100 |
Какова достоверность данных о «несметных» уроженцах? Б.В. Тихонов считает, что для 70-80-х гг. XIX в. «сведения переписи 1897 г. о размерах основных направлений миграции жителей России можно считать достоверными, в большинстве случаев они весьма близки к данным, полученным иным путем». «В литературе, - отмечает Б.В. Тихонов далее, - данные о неместных уроженцах редко подвергаются критике и тем самым признаются достоверными» [2].
С середины 90-х годов 19 века начался процесс интенсивного крестьянского переселения в Сибирь и Казахстан. За двадцатилетие, начиная с 1885-1904 гг., в Азиатскую Россию переселилось 1520750 душ обоего пола.
В конце XIX - начале XX вв. на территории Казахстана были организованы 5 переселенческих районов со своими переселенческими партиями: для северных уездов Акмолинской области в 1863 г., для южных – в 1896 г., для Тургайской – 1896 г.; для Семипалатинской – в 1900 г.; для Уральской – в 1904. и для Семиреченской – в 1905 г. «Каждая партия организовывалась второпях, на ходу, из разнородных и часто совершенно не пригодных к делу элементов. На ходу же вырабатывались всякие «инструкции», так как, кроме оклада содержания, никто из состава партии на первых порах не знал ничего определенного относительной своей предстоящей деятельности. Рассчитывать на более или менее ясные и определенные указания из Петербурга, от центральных учреждений, также не приходилось: центральные учреждения сами имели весьма туманное и нередко наивное представление о характере, условиях и задачах работ киргизской степи. Но для всех был ясен и обязателен основной девиз: подешевле, поскорее, и побольше участков».
3.4 Переселение крестьян во времена Столыпинской реформы
На рубеже XIX-XX вв. земельные отношения в европейской части России значительно обострились, и там разразился крупномасштабный аграрный кризис. Царское самодержавие, стремясь сохранить в центре помещичье землевладение, попыталось разрешить аграрные противоречия экстенсивным путем за счет активного государственного стимулирования переселений крестьян из плотно населенных юго-западных и центральных губерний на юго-восточные окраины империи. В отличие от предшествующего этапа переселенческой политики, когда государственная власть стимулировала посредством различных поощрительных мер преимущественно миграции более или менее материально обеспеченных семей, способных самостоятельно обустроить на новых местах свое земледельческое хозяйство, с начала XX в. право на переселение получили все желающие независимо от имущественного положения [12].
До конца XIX в. Степной Казахстан и Туркестанский край были официально закрыты для переселения. Оно шло самовольным путем, а желающие мигрировать в какие-либо административные области региона должны были предварительно получить на то специальное разрешение местной администрации.
Новый курс получил публично-правовое оформление в законах "О добровольном переселении сельских обывателей и мещан на казенные земли" от 12 марта 1903 г., 6 июня 1904 г., 3 ноября 1905 г. и 10 марта 1906 г. Они расширяли право переселения, освобождали потенциальных мигрантов от круговой поруки, уменьшили, а затем и полностью отменили выкупные платежи, гарантировали определенные социально-экономические льготы и материальные пособия для переселенцев.
Разрешая переселение всем желающем, закон 6 июня 1904 г предоставил разные льготы, тем крестьянам, которые переселились «в местности, заселение которых называется видами правительства», или выходили из обществ, «добровольное выселение из которых признается вследствие особо неблагоприятных хозяйственных условий желательным» для правительства. Все в тех же целях расширить переселение Переселенческим управлением издавались в десятках тысяч разные справочные книги о Сибирских губерниях и областях, плакаты и т.п. Панацею от всех зол видели в переселении и представители правых партий: Казахский край изображался ими и в печати и в Государственной Думе, как область, куда можно вселить многие миллионы безземельных крестьян и разрешить таким способом аграрный вопрос в Европейской России, не прибегая к отчуждению помещичьих земель. Однако основная волна переселенцев хлынула на казахские земли в годы русской революции 1905-1907 гг.