Потребность в общении, потребность в признании и уважении есть субъективные переживания. Человек ощущает только свой собственный голод (чужой голод можно понять лишь по аналогии со своим), так же он может ощущать только свои потребности в общении или в уважении. Вместе с тем о ценностях вежливости, почёта, возможности общаться и т. п. человек может судить вне зависимости от того, о каком субъекте идёт речь, и вне зависимости от того, ощущает ли данный человек данную потребность в данный момент.
Соотношение потребности и ценности неодинаково для различных ценностей. Например, в случае с нравственными ценностями рациональный компонент играет важную роль уже на уровне потребности (если трактовать как потребность голос совести или жажду справедливости). Однако и здесь человек ощущает только собственные потребности и не может ощущать нравственные потребности другого субъекта (можно только судить о них по внешним признакам и по аналогии с собой). Нравственные же ценности мы способны осмысливать, абстрагируясь от конкретного субъекта.
Согласно некоторым философским концепциям, все ценности производны от биологических потребностей человека, хотя иногда эта производность сложна по структуре (например, в случае с нравственными ценностями). Согласно другим философским концепциям, от биологических потребностей производна лишь часть ценностей (например, ценности пользы, комфорта, безопасности), а некоторые ценности не происходят от биологических потребностей (например, нравственные и религиозные ценности). Особенно сложным этот вопрос становится, когда речь заходит о нравственных ценностях: теорий, объясняющих их происхождение, довольно много.
Объективное и субъективное в ценности
Свойства предметов и явлений – например, цвет облаков на закате, форма ботинка, траектория движения пальца, нажимающего на курок пистолета, – сами по себе не являются ценностями. Для возникновения ценностного отношения нужен оценивающий субъект, и главной особенностью ценностного отношения является небезразличие этого субъекта к чему-либо. Поэтому можно сказать, что ценностное отношение существует субъективно – в виде оценивания субъектом объекта.
Вместе с тем это отношение не является субъективным в том смысле, что оно не есть произвол субъекта. Что считать ценным, а что нет – это зависит не от воли субъекта, а от отношения субъекта и объекта, ещё точнее – от того места, которое занимает отношение «субъект – объект» в системе «субъект – мир». В случае с каждой ценностью можно проследить объективные факторы, благодаря которым человек наделяет ценностью именно это, а не иное свойство. Мы ценим вещи, свойства, процессы потому, что они удовлетворяют какие-либо наши потребности. Потребности производны от биологических, психологических, социально-культурных факторов, но во всех случаях происхождение потребностей не есть следствие свободного выбора субъекта: мы не выбираем наши потребности, мы можем разве что по-разному на них реагировать, и то в определённых пределах.
Поэтому процесс наделения чего-либо ценностью, приписывания ценности чему-либо объективен, хотя и протекает в субъективной форме – в форме явлений индивидуального сознания.
Ценность, в отличие от потребности, обладает всеобщим предписывающим характером. То есть субъект, признавая нечто как ценность, утверждает тем самым, что эта ценность общезначима, является таковой для всех людей, а не для него одного. Примеры: я люблю гречневую кашу и не люблю овсяную. Мой друг, наоборот, любит овсяную кашу и не любит гречневую. Пристрастие к определённому виду каши я оставлю в области собственных вкусов, легко допуская наличие других вкусовых пристрастий, но буду настаивать на ценности вкусной пищи как общезначимой, в частности, находя, что она стоит за разнообразием индивидуальных кулинарных предпочтений и является для них объединяющей основой. Эта ценность даёт основание для взаимопонимания, для координации действий (например, в производстве пищевых продуктов и организации их распространения). Считая справедливость ценностью, субъект будет видеть в ней необходимый ориентир не только для своих действий, но и для действий всех других людей, групп, организаций, он будет оценивать их действия с позиций этой признаваемой им ценности. Аналогичным образом дело обстоит, например, с ценностью равенства граждан перед законом: в отличие от ценности вкусной пищи, эта ценность признаётся далеко не всеми людьми мира, а ещё каких-то несколько столетий назад вообще мало кому была понятна. Тем не менее, тот, кто признаёт эту ценность, склонен применять её в качестве универсального критерия оценки, не смущаясь наличием других мнений, так как осознаёт её именно как ценность, а не как собственную потребность, не как собственное субъективное желание (в отличие от приведённого выше примера с гречневой и овсяной кашами).
Ценностная бинарность положительного и отрицательного
Одна из особенностей ценностного подхода к миру заключается в том, что у любой ценности есть два полюса – положительный и отрицательный. Другими словами, каждой ценности противостоит «отрицательная ценность», или «антиценность».
В нравственных ценностях добру противостоит зло, честности – лживость, мужеству – трусость, верности – предательство, справедливости – несправедливость т.д. Эстетика знает не только категорию «прекрасное», но и её противоположность – категорию «безобразное». Все остальные виды ценностей также демонстрируют бинарность того же рода: наслаждение – страдание, польза – вред, праведность – грех и т.д. Можно предположить, что данное свойство ценностей производно от такого свойства человека, как способность страдать и наслаждаться: это свойство, унаследованное человеком от животных и составляющее одну из фундаментальных сторон человеческой природы, является, как уже было сказано, одной из предпосылок ценностного мышления.
Появление интегративной категории «ценность», её становление в качестве одой из центральных философских категорий произошло относительно поздно, только в XIX веке. Однако категория «ценность» объединяет достаточно разнородный материал, который на протяжении многих веков и даже тысячелетий исследовался в рамках различных отраслей философского знания, таких, как этика, эстетика, гносеология, логика, политическая философия и др. То общее, что есть у явлений, изучавшихся в названных философских дисциплинах, с появлением аксиологии стало возможно анализировать в едином русле. В эту же эпоху возник и вопрос о разграничении видов ценностей. В каких-то случаях мы можем здесь следовать традиционно сложившемуся разграничению философских дисциплин, выделяя, например, нравственные ценности, эстетические ценности, в других же случаях такой традиционной опоры мы не находим. За последние 100 лет в философской и психологической литературе было сформулировано довольно большое число различных классификаций видов ценностей. Поиск оснований для классификации ценностей сам по себе является сложной проблемой аксиологии. Мы не станем рассматривать эту проблему, не станем также пытаться что-либо сказать о том, как должна выглядеть такая классификация[3]. Наша задача в данном пункте – продемонстрировать многообразие видов ценностей, показать, какие виды ценностей могут быть выделены.
Это прежде всего удовольствие (наслаждение), а также некоторые более частные понятия, характеризующие виды удовольствия (например, комфорт). Гедонистические ценности напрямую отсылают нас к базовому свойству человеческой природы – способности страдать и наслаждаться. Структура этих ценностей наиболее проста и приближена к модели, определяющей поведение животных (удовольствие и его противоположность – страдание – испытывают и люди, и животные). Следует отметить, что в данном случае имеется в виду прежде всего удовольствие, порождённое удовлетворением биологических потребностей. Реализация любой ценности приносит тот или иной вид удовольствия, но в случае с другими ценностями возникновение удовольствия имеет более сложную структуру, во многих случаях носит опосредованный характер.
Такое понятие, как счастье, не может быть целиком отнесено к гедонистическим ценностям: счастье подразумевает целостную гармонию, охватывающую различные аспекты человеческой личности, а значит и различные виды ценностей.
Главная ценность в этом ряду – польза (полезность), также сюда можно отнести надёжность (например, какого-то механизма), эффективность, функциональность и т.п. Утилитарные ценности наиболее общеприняты: об эстетических вкусах или нравственных принципах можно спорить, что же касается полезности, то её можно просто «вычислить», и спор уже перейдёт из спора о ценностях в спор о фактах (например, какое воздействие на организм вызывает то или иное вещество и, соответственно, полезно оно или вредно – это уже вопрос познавательный, а не ценностный). По этой же причине утилитарные ценности демонстрируют наибольшее единообразие в различных культурах, и полезные новшества пересекают границы между культурами с меньшим сопротивлениям, чем, например, ценности нравственного, эстетического или религиозного порядка. Некоторые авторы на основании того, что полезность можно доказать, опираясь на факты, утверждают, что относить пользу к разряду ценностей ошибочно[4]. На это можно возразить, что вычислить полезность и утверждать ценность пользы – это две разные вещи. Для сравнения: соответствие или несоответствие того или иного поступка принципу справедливости, или демократичности, или религиозным ограничениям в области пищи тоже можно «вычислить», но это не снимает возможности спора о том, ценны ли указанные принципы как таковые. Просто ценность пользы – наиболее «очевидная», «бесспорная», непосредственно вытекающая из способности человека испытывать страдание или наслаждение от различных явлений мира. Ценность пользы (как и ценность удовольствия) имеет не столь загадочную природу, как, например, ценность прекрасного или комического, не вызывает столь трудноразрешимых споров о её происхождении и обосновании, как, например, нравственные ценности.