Вместе с тем, легитимно и вправе требовать от личности подчинения своих интересов общественным для россиян только такое государство, которое будет соблюдать не интересы представителей государственного аппарата, как бы их ни называли и какими бы красивыми лозунгами они не прикрывались, а интересы общности, отражаемой понятиями «народ». Соответственно и среди функций государства россияне в первую очередь выделяют те, которые связаны с обеспечением условий для выживания, и, что очень важно, саморазвития этой общности.
Если говорить об этих функциях конкретнее, то в ходе исследований к социальным функциям государства россияне отнесли прежде всего:
– гарантию оплаты труда (94%);
– гарантию минимума дохода для каждой семьи (86,1%);
– гарантию занятости для всех, кто в этом нуждается (83, 6%)[32].
Судя по социологическим данным, главное здесь то, что только законы такого государства население признает справедливыми и готово будет их соблюдать, которое выражает не свои собственные интересы, а интересы общности (отношение государства к здравоохранению, образованию, пенсионному обеспечению, к регулированию деятельности СМИ, естественных монополий, топливно-энергетического комплекса и т.д.). Для россиян не те или иные группы индивидов должны в борьбе друг с другом уметь отстаивать свои интересы, а государство как выразитель общих интересов должно, принимая во внимание интересы отдельных личностей и социальных групп, на базе общественного консенсуса проводить политику, направленную на благо народа как единой общности.
Нет нужды говорить о том, как далека такая модель, составляющая социальный запрос россиян к власти, от того, что сейчас происходит в России.
Следует подчеркнуть, что консенсусная модель общества всегда предполагает, что если одна из сторон (например, президент и правительство) не соблюдает своих обязанностей, направленных на реализацию этого блага, то и вторая сторона освобождается от своих обязанностей.
2.3. Теневая экономика как особый фактор формирования среднего класса. Структура теневого среднего класса.
Методически важно отметить следующее: если даже арифметически сложить мозаику из самых оптимистических и пессимистических позиций ученых, то в ней явно существуют «белые пятна», и весьма серьезные: порядка 20-30%. Считаем что, это не случайное обстоятельство: в исследованиях практически не учитывается наличие в России крупномасштабной теневой экономики, теневого среднего класса[33].
Теневики, как известно, не сообщают статорганам, какой у них хозяйственный оборот. Прямая и стопроцентно статистически достоверная оценка масштабов «затенения», следовательно, невозможна. Но это не означает, что задача неразрешима. Согласно мнению российских статистиков, переворот в данной области произошел в 1993 г., когда согласно утвержденной ООН новой версии национальных счетов всем государствам было рекомендовано учитывать теневую экономику в объемах производства. С тех пор и Госкомстат РФ начал осваивать методы ее учета.
Даже согласно официальным данным, теневая составляющая российской экономики достигла предельных величин. Если доля нелегального сектора в ВВП западных стран официально оценивается в 5-10 %, то в России — 23% и более. Эта величина одного порядка с фиксируемой в странах Латинской Америки — общепринятых чемпионах по доле затенения экономики: до 60-65%.
Есть все основания утверждать, что в России теневой капитал набрал критическую массу: специалисты МВД дают цифры свыше 45-50 % от ВВП. Опираясь на косвенные показатели, можно увидеть, что этот процент еще выше.
Вот лишь некоторые параметры «пульсации» российских теневых механизмов:
- общее падение объемов ВВП за годы реформ превысило 50%, а уровень энергопотребления, например, снизился на 25%:
- в последние годы наблюдается огромный разрыв между данными Госкомстата о валовом накоплении основного капитала и отчетами предприятий об объемах капвложений: ежегодная разница превышает 40 млрд. долларов;
- банковские процентные ставки в несколько раз превосходят рентабельность, представленную предприятиями в официальных отчетах;
- котировки денежных суррогатов сразу же после выпуска резко понижены относительно номинала (нередко на 50-70%), оставляя «черные дыры» для скрытых финансовых комбинаций: например, схема, по которой налогоплательщику, имеющему ликвидную и, соответственно, денежную выручку (ликероводочное предприятие), предлагается закрыть его обязательства перед бюджетом за 50%;
- по развитым странам зарплата по основному месту работы достигает 70-80% всех доходов работников, т.е. она служит основным источником обеспечения его нормальной жизнедеятельности. Было так и у нас в стране. Но к середине 1994 г. эта доля составляла уже только 45%, а сейчас приближается к 35%, т.е. начинает выступать как пособие по труду. Вместе с тем примечателен и такой факт: по итогам 1998-1999 гг. Россия вышла на 4-е место в Европе по потреблению кондиционеров после Испании, Италии и Греции. В 1999 г. в нашей стране их было продано 149,5 тысячи.
Здесь весьма показательны опросы общественного мнения, проведенные специалистами Фонда социально-экономических исследований – «Перспективные технологии». В 1998 г., отвечая на, вопрос о доли капитала, уводимого предпринимателями в сферу теневой экономики, практически 100% опрошенных самих же предпринимателей ответили па этот вопрос утвердительно. При этом 37,6% ответили, что уводят в «тень» свыше 50% своего капитала. Эту цифру подтвердили также 80% опрошенных представителей правоохранительных органов. При этом 41% «силовиков», определяя объем капитала, уводимого в «тень», назвали цифру более 80%.
Резюме анализа причин расширенного воспроизводства теневого хозяйствования в России: в облике российской экономики все явственнее проступают черты, характерные для так называемой латиноамериканской модели. Последняя предполагает наличие одного мощного финансового или связанного с природными богатствами источника валютных поступлений; формирование из тех, кто причастен к данному источнику, узкого слоя сверхбогатой элиты, которая служит опорой власти и срастается с ней; удержание основной массы населения в состоянии малой обеспеченности. Следствием всего этого и является особая роль теневой экономики, причем в ее «серой» и «черной» окраске.
Использование терминов «серая» и «черная» экономика не случайно. Нет абсолютного разделения: теневая экономика — по одну сторону, легальная - по другую. Есть один хозяйственный процесс с теневой составляющей. При этом важно учесть следующие обстоятельства и ответить на соответствующие вопросы. В настоящее время в разряд «теневиков» переходят не только сугубо криминальные элементы, но предприниматели, не принимающие действующие правила экономической игры. Ставить их на одну доску или принципиально отличать?
Отвечая па поставленный вопрос, следует различать по характеру связи с производством ту часть «теневиков», которые участвуют в производстве товаров и услуг, и ту, через которую осуществляется лишь перераспределение созданного продукта. Существенно различны и субъекты теневой экономики, их интересы. Соответствующие типажи, определяемые особенностями сфер функционирования, используемых методов и форм теневой деятельности, образуют своего рода пирамиду.
На ее вершине — сугубо криминальные элементы: торговцы наркотиками и оружием, рэкетиры, бандиты-грабители, наемные убийцы, сутенеры, финансовые мошенники типа Мавроди и прочие носители пороков современного; сюда можно отнести «классически» коррумпированных представителей органов власти и управления (берущих крупные взятки, торгующих государственными должностями и интересами). Эти элементы формируют своеобразную надстройку теневой экономики, составляющую, по различным экспертным оценкам, от 5 до 25% всей пирамиды и обладающую ресурсами, силой и влиянием.
Среднюю часть пирамиды образуют «теневики»—хозяйственники. К ним следует причислить предпринимателей, коммерсантов, финансистов, банкиров, промышленников и аграриев, мелких и средних бизнесменов (в том числе «челноков» — так сказать, организаторов-собственников дела, в каком-то смысле «цеховиков»). Эти люди — мотор экономической деятельности, причем не только легальной. В перспективе они способны выступать в качестве основы среднего класса нормальной рыночной экономики, и вот почему. Во-первых, они вынуждены уходить «в тень» — главным образом лишь потому, что издержки их деятельности при существующих правилах экономической игры превышают соответствующие выгоды и доходы. Во-вторых, они не без оснований полагают, что избранная модель реформирования нуждается в изменениях, в перенацеливании на обеспечение интересов отечественных производителей и потребителей. При этом они не приемлют и возврата к монополии государственной собственности и административно-распределительной системе. Именно рассматриваемая средняя группа формирует, следовательно, ту движущую социальную силу, которая выступает и против возврата назад, и против продолжения радикально-либерального реформационного курса. Это и есть «третья сила», признанная стать одной из опор «иного пути».
Третья группа, воплощающая как бы подножие «пирамиды», представлена наемными работниками, причем и физического, и умственного труда; к ним могут примыкать мелкие и средние государственные служащие, в доходах которых, по имеющимся оценкам, сегодня до 60% составляют взятки. Для этой категории лиц нерегистрируемая деятельность является вторичной (неформальной) занятостью. В силу разного рода обстоятельств (правовых и экономических) эти занятия выводятся из-под действия закона «в тень». Таким образом, речь идет о потенциальных союзниках «теневиков» второй группы («третьей силы»).
Конечно, деление субъектов теневой экономики на три группы в определенной мере условно и небесспорно (эти группы не отгорожены друг от друга «китайской стеной» и в той или иной степени пересекаются), но провести его необходимо. Ибо, во-первых, речь идет приблизительно о 30 млн. человек экономически активного населения страны, производящих более 50% ВВП. Во-вторых, у субъектов выделенных групп наряду с общими интересами есть интересы специфические. Определяющим интересом «теневиков»-хозяйственников в союзе с субъектами третьей группы является интерес законного, легального превращения в средний класс — основы стабильности любого государства, любого общества.