Таковые основные, наиболее существенные черты романов Вальтера Скотта.
1. На пути к историческому роману:
русская историческая повесть
Русский исторический роман возник не прямо из романа В. Скотта. Литературные источники этого романа восходят еще к повествовательной прозе на историческую тему в древнерусской литературе.
Принципы, сюжетные ходы, литературные приемы, созданные Скоттом, по которым строился первый русский исторический роман, были реализованы в произведениях меньшего объема, с более упрощенными сюжетными построениями, с меньшим количеством героев – в исторической повести. Это прежде всего исторические повести Н. М. Карамзина (1766-1826).
С конца XVIII - начала XIX в. Карамзин главной задачей русской литературы считал пробуждение и воспитание в русском обществе чувства национального достоинства и национальной гордости. Эту задачу преследовали многочисленные обращения Карамзина к сюжетам и характерам русской истории в повестях, публицистических статьях, исторических очерках.
Еще повесть "Бедная Лиза" (1792) начинается лирическими воспоминаниями автора о богатом историческом прошлом Симонова монастыря. Переходя затем в повествование о печальной судьбе героини, это лирическое вступление ставит ее судьбу как бы в ряд с когда-то протекавшими здесь историческими событиями, служит художественной, хотя и очень еще наивной мотивировкой подлинности героев и всего того, что с ними произошло.
Более серьезной попыткой сближения "романического вымысла" и конкретной "правды", жизни явилась первая историческая повесть Карамзина "Наталья, боярская дочь" (1792). Исторической она может быть названа только потому, что автор сам говорит, что переносит нас в допетровские времена и описывает эпоху, когда русские были русскими. В повести история превращается в своеобразную декорацию, фон, на котором протекает идиллическая любовь двух молодых людей. Но все же сам выбор эпохи согласуется с теми принципами восприятия истории как школы нравственного, духовного и патриотического воспитания, которые отстаивал Карамзин. Позднее он перенес акцент на познавательный характер исторической литературы.
Поэтому в следующей исторической повести "Марфа - посадница, или Покорение Новагорода" (1803) уже чувствуется большая опора на исторический документ. Здесь история является уже не фоном, а главным предметом изображения. В повести описаны события 1475-1478 гг., когда Иван III покорил Новгород, уничтожив его политическую и экономическую самостоятельность. Карамзин сталкивает две политические идеи: демократизм и монархизм. Главной героиней повести является Марфа Борецкая, упоминаемая в исторических источниках. Все это делает "Марфу-Посадницу" первым в русской литературе опытом исторической беллетристики, который предшествовал в России знакомству с В. Скоттом. Но историзм повестей Карамзина дидактический характер. История была в них предметом нравоучения.
Другие литературные произведения на исторические темы конца XVIII – начала XIX в. с еще меньшим правом, чем повести Карамзина, могут быть названы историческими. В 1785-1796 гг. была написана повесть М. Муравьева (1757-1807) "Оскольд", представлявшая собой подражание Оссиану.
К тому же типу псевдоисторической прозы относится и "Вадим Новгородский" (1803), незаконченная повесть В.А. Жуковского (1782-1856). Времена славы, подвигов славян, изгнания и гибель новгородских героев, торжество "иноплеменников" рисуются в отвлеченных внеисторических образах. Столь же далека от истории и поэтическая повесть "Марьина роща" (1809), в которой действие перенесено во времена князя Владимира. Скорее это прекрасный образец русской сентиментальной прозы, повесть-элегия, для которой романтическо-исторический колорит являлся лишь внешним украшением.
Своим историко-этнографическим фоном интересна повесть К.Н. Батюшкова (1787-1855) "Предслава и Добрыня" (1810), посвященного эпохе великого князя Киевского Владимира Святославовича. Желая не допустить "больших отступлений от истории" и подчеркивая свое внимание к историческим реалиям, автор даже снабдил текст специальными примечаниями со ссылками на источники. Но атмосфера сказки снижает историзм произведения и сближает его по художественной структуре с "богатырской" поэмой.
Новый импульс историческим произведениям русских писателей придала Отечественная война 1812 года. Подъем патриотических настроений, последовавшей за разгромом наполеоновской Франции, оказался благодатной почвой для обращения к героическому историческому прошлому русского народа.
В этих условиях появляется повесть Ф. Н. Глинки (1786-1880) "Зиновий Богдан Хмельницкий, или Освобожденная Малороссия" (1816-1817). Несмотря на историческое "Вступление", заполненное действительно историческим материалом, сама повесть в соответствии с важнейшими особенностями декабристской романтической эстетики, допускавшей свободное обращение с историческими фактами, построена на вымышленном сюжете. История как объект исторического изучения и литература как творческий вымысел в сознании автора не соединимы, каждому из них принадлежит независимая область творческой деятельности. Глинка дал пример новой исторической повести, в основе которой лежало характерное для декабристов отношение к исторической теме: восстановление образов героического прошлого для возбуждения гражданского мужества и вольнолюбивых чувств.
Определенный интерес представляет творчество первого русского романиста В. Т. Нарежного (1780-1825). Его рассказы на историческую тему составили цикл произведений из истории Древней Руси, объединенных общим заглавием "Славенские вечера". Пользуясь древними летописями, изучая документы, Нарежный, однако, не заботился о полной исторической достоверности своих произведений. Главная его задача – передать чувство восхищения героической историей своего отечества, дух овеянного романтикой борьбы прошлого. В 1824 г. началось издание нового цикла прозаических произведений "Новые повести", в которой была включена историческая повесть "Запорожец", своеобразный очерк истории Запорожской Сечи. В этом же году выходит роман "Бурсак, малороссийская повесть", по отзыву критиков, предвосхитивший появление гоголевского "Тараса Бульбы". Действие романа отнесено по времени Богдана Хмельницкого, времени воссоединения Украины с Россией, борьбы украинского народа с панской Польшей. Но Нарежный не стремился к исторической верности образов и событий. Основное место заняли в романе похождения главного героя. В то же время Нарежный ввел в роман ряд исторических картин, изображающих гетманский двор, украинское войско и его борьбу с польской шляхтой. Автор делает попытку по примеру вальтер-скоттовского романа связать частную судьбу вымышленных персонажей с историческими судьбами нации. Но эта связь осталась "заданной", внешней. Черты реального культурно-исторического облика, нравов и обычаев людей определенной эпохи не были созданы Нарежным как предмет изучения и конкретного художественного воплощения.
Известную роль, в разработке исторических тем сыграли исторические повести А. А. Бестужева-Марлинского (1797-1837) 1820-х годов. Появление его повестей было обусловлено и успехами отечественной исторической науки, и эволюцией самого общества, пережившего колоссальный подъем национального самосознания, вызванного войной 1812 года, и утверждение в литературе романтического направления с его тираноборческим пафосом. Это характерно как для повестей на древнерусскую тематику ("Роман и Ольга", "Изменник"), так и для произведений "ливонского" цикла ("Замок Нейгаузен", "Замок Эйзен", "Замок Венден", "Ревельский турнир"). Повесть "Роман и Ольга" (1823) посвящена теме борьбы самовластной Москвы с вольным Новгородом. В повести появляется характерный для Скотта прием: каждая глава предваряется эпиграфом. Как и Скотт, Бестужев строит свое повествование на подлинном (или претендующем быть подлинным) историческом материале. Строго следуя канве исторических фактов, Бестужев в то же время хочет чувствовать себя свободным в изображении человеческих характеров каждой исторической эпохи. Поэтому персонажи повести вымышлены. Исторические персонажи не появляются даже на периферии повествования, а остаются в тени, только называются, обозначаются по имени и никогда не вмешиваются в сюжет.
Действия повести "Изменник" относится к Смутному времени – периоду польской интервенции в России, вскоре после гибели ЛжеДимитрия I. Повесть предваряется эпиграфом из Шекспира, и шекспировские мотивы прослеживаются в ней достаточно ясно. Хотя главные персонажи повести носят исторические имена, Бестужев строит их характеры, сообразуясь не с фактами истории, а с принципами создания романтических характеров байроновского типа.
Еще более заметное влияние романов В. Скотта, их поэтики, сюжетов можно найти в цикле "ливонских" повестей Бестужева. Ливония, находившаяся на западной границе России, оказалась для русских романтиков такой же экзотичной, как и Шотландия для Скотта, как Восток для Байрона.
Сами названия "ливонских" повестей Бестужева отзываются европейским средневековьем: три замка и один турнир. В повестях Бестужев использует прием, названный "ступенчатым" или "лестницей", к которому в целях мистификации неоднократно пробегал Скотт. Лестница тройного рассказчика была важна для него художественно: она связывает прошедшее с настоящим и придает туманному рассказу о прошлом видимость правдоподобия.
Исторический колорит в "ливонских" повестях достигается не только подстрочными примечаниями с указанием на имена, даты, исторические события, но и описанием нравов и обычаев рыцарей. Причем изображение рыцарства у Бестужева, его отношение к нему существенно отличается от подхода В. Скотта. Для Скотта законы рыцарского поведения, верность данному слову, возвышенная любовь рыцаря к прекрасной даме исполнены высокого романтического колорита. Предатели же, нарушители рыцарских правил воспринимаются как исключение. У Бестужева наоборот: положительные черты характера относятся за счет природы, а дурные – за счет принадлежности к ливонскому рыцарству.