Философия науки XX века ориентирована на исследование ряда тем, среди которых отмечаются тема индуктивизма и его оценка, тема конвенционализма, конвенциональных оснований научного знания, оценка тезиса Дюгем-Куайна, тема природы и специфики научного наблюдения и, наконец, тема демаркации между наукой и метафизикой. Тему индуктивизма активно обсуждали Б. Рассел, члены Венского кружка, А. Пуанкаре, П. Дюгем, К. Поппер. Фактически в контексте этой темы обостряется и уточняется оппозиция индуктивизма и дедуктивизма в философии науки.
Тему конвенционализма классически сформулировал А. Пуанкаре, показав, что исходные принципы геометрии и законы физики вводятся дефинитивно как определения терминов. Выбор же предлагаемых дефиниций определяется в том числе и соображениями удобства. Дюгем сформулировал так называемый холистский тезис, согласно которому физический эксперимент никогда не может оценивать изолированную гипотезу, он соотносится с теоретической группой в целом. Этот тезис не получил однозначной оценки в философии науки. Оценки этого тезиса расположены в интервале от интерпретации его как выражения конвенционализма до оценки его как формулировки модифицированного фальсификационизма. Здесь существенно то, что Дюгем различал физические законы двух уровней. Законы первого уровня могут быть фальсифицированы изолированно от теоретического контекста. Законы второго уровня оцениваются в их отношениях к контексту. Поэтому холистский тезис относится к оценке закона второго уровня.
Философский анализ научного наблюдения, осуществленный в контексте лингвистически - аналитического поворота в философии науки, был сосредоточен на оценке предложений наблюдения, базисных суждений, базисных утверждений. Р. Карнап, О. Нейрат, Б. Рассел, К. Поппер внесли свой вклад в обсуждения этой темы. Особый интерес вызвала идея теоретической нагруженности наблюдения или предложений наблюдения, что далеко не одно и то же. Проблема здесь состоит в том, что субъективные чувственные данные соотносятся в спонтанном познавательном процессе с интерсубъективными предложениями наблюдения. Такой переход, скачок, трансцензус не может не являться источником познавательной проблематизации, неопределенности, а поэтому и источником дискуссий в философии науки.
Проблема демаркации как проблема различения науки и метафизики, а в более широком контексте как проблема разграничения науки и ненауки наиболее значима для философии, науки и культуры в целом. Венский кружок, Л. Витгенштейн в "Логико-философском трактате", К. Поппер, У. Куайн, Т. Кун и другие философы науки подвергли аргументированному разбору эту проблему. Итог оказался неожиданным - начав с установки полной элиминации метафизики из науки, позитивизм столкнулся с трудностями, которые привели к тому, что в контексте иных подходов была признана роль метафизики в науке. Однако это не было решением всех проблем. Признание роли метафизики обострило проблему научной рациональности: переход от одной концептуальной системы к другой стал феноменом бытия науки, который не поддается рациональному объяснению.
Рациональность научного познания исследуется как сама по себе, так и в ее естественных отношениях к рациональности деятельности, практики. Проблематично само понятие научной рациональности. Правомерно ли отождествление научной рациональности и логичности? Если нет, то каково место логического следования в содержании рациональности научного исследования? Являются ли телеологичность и нормативность атрибутивными свойствами научной рациональности, если рациональность не редуцируется к логичности? Каков статус аксиологичности научного мышления и исследования и как аксиологичность науки соотнесена с ее рациональностью? Эти и многие другие вопросы описывают проблематичность современной философии науки.
Проблема данности реальности в системах научного познания и знания осмысливается в концепциях научного реализма, а также в концепциях, оппозиционных ему. Современный рафинированный научный реализм философии науки так или иначе исторически соотнесен с наивным реализмом повседневного практического сознания человека. Отличие научного реализма современной философии науки от установки наивного и стихийного реализма сводится к рефлексивности научного реализма философии науки. Рефлексивная философская оценка реалистической позиции науки привела к пониманию того, что различные уровни организации научного познания и знания требуют своей собственной интерпретации с позиций дифференцированного, конкретизированного научного реализма. Поэтому научный реализм вполне правомерно распадается на реализм видов возможного знания и реализм научно-познавательной деятельности. Реализм первого рода ставит вопросы о реальности, данной в научных понятиях, моделях, фактах науки, законах и научных гипотезах и теориях. Реализм второго рода направлен на интерпретацию наблюдения, измерения и эксперимента в научном познании.
Соотношение реализма научного знания и научно-познавательной деятельности может быть сложным и опосредованным. Можно, например, антиреалистически оценивать онтологию универсальных научных теорий, инструменталистски понимать символические обобщения науки, но оставаться реалистом в понимании научного наблюдения, измерения, эксперимента. Своеобразный плюрализм есть, возможно. неизбежная специфика научного реализма как современной философии науки, так и современного научного познания.
Интересен и продуктивен компаративистский подход к анализу направлений философии науки, противостоящих друг другу или различающихся существенным образом. Сравнение, например, позиций логического позитивизма и постпозитивизма показало, что в основании этих традиций - единая прагматически ориентированная концепция семантического конвенционализма в понимании науки. В целом философский анализ научного познания, выявляющий, кстати сказать, и механизмы синтеза знания, опирается на развивающуюся культуру философствования. Поэтому он позволяет осмысливать изменяющееся положение науки в эволюции культурного бытия человека, общества, человечества.
Философия науки XX века, как и прошлых веков, находится под определенным влиянием культуры. Культура модерна и постмодерна так или иначе соотнесена с философией науки модерна и постмодерна. Классическая идея истины как отражения природы воспринимается при определенном подходе как устаревшая при ее сопоставлении с постмодернистской практикой интерпретации, оценки и переоценки всех ценностей культуры, в том числе и культуры научного мышления. Радикализированный анализ научного познания приводит к выводам о том, что наука никогда не была зеркалом природы, что не существует нейтральных наблюдателей, как и нейтрального языка научного описания, что все эксперименты теоретически нагружены, что не существует простых фактов научного знания. Интерес к возможностям интерпретации и к проблематике понимания в герменевтически ориентированной философии науки не может отвергнуть возможностей аналитической традиции в философии науки. Постмодернизм и аналитизм в философии науки, осмысливая свои внутренние проблемы, вынуждены обращаться к предпосылкам и очевидностям, которые свойственны антропологическому, праксиологическому, прагматическому философствованию в сфере научного познания и знания.
Структурная оформленность проблематики философского исследования науки позволяет строить систематическое философское исследование специфики гуманитарных и социально-экономических наук. Теоретически и практически значимым сформировался аксиологический анализ социально-экономического научного знания и предметного мира этого знания - реальных социально-экономических систем и процессов. Тема ценностной и целевой обусловленности социально-экономической активности человека и социальных групп, общества является одной из актуальнейших в современном осмыслении как социального бытия, так и социального познания этого бытия. В сфере экономических отношений, как и в области социального бытия вообще культурно - исторический аксиологический выбор неизбежно сопряжен с выбором систем объектов человеческой деятельности.
Философское исследование показывает, что критерием оценки всех действительных и возможных концепций социально-экономического развития общества может быть выверенность в их структуре их аксиологических и телеономных оснований. Аксиологические и телеологическое обоснование можно рассматривать как атрибутивный признак как социально-экономической стратегии, так и систем научного знания о социально-экономических процессах.