Важное значение для Парижа и Лондона имела позиция США. Знали об этом, конечно, и в Вашингтоне. На протяжении всего суэцкого конфликта руководители американского государства избегали публичных заявлений об открытой поддержке политики агрессивных кругов Франции и Англии.
И действительно, если бы правящие круги США хотели предотвратить агрессию, они могли бы об этом заявить открыто и недвусмысленно предупредить Лондон и Париж. Таких предупреждений, однако, не было. Более того, факты говорят о том, что США поощряли своих союзников по НАТО на выступление против Египта. «Если будет невозможно избежать военных мер,— сказал Даллес в одной из бесед Идену, — то президенту США понадобится согласие конгресса на какие-либо действия США». Для этого, по мнению американского государственного секретаря, было необходимо, чтобы «правовая основа наших общих заседаний была безупречной». Вполне понятно, что такое заявление Даллеса истолковывалось в двух европейских столицах как одобрение политики, направленной на подготовку военной интервенции.
Все это давало англичанам и французам основание не придавать большого значения некоторым публичным заявлениям президента Эйзенхауэра. Так, они не без основания полагали, что ответ президента Эйзенхауэра на вопросы журналистов о том, что США никогда не присоединятся к агрессорам, носит пропагандистский характер. Еще более убедило в этом Лондон и Париж интервью по телевидению, сделанное Даллесом во второй половине сентября, в котором он сказал, что «невозможно всегда рассчитывать, что государства не будут применять силу, если нет иной альтернативы».
Принципиально отличной от американской политики была политика Советского Союза, правительство которого откровенно и прямо заявило о полной поддержке египетского народа в его справедливой борьбе против притязаний Англии и Франции.
С осуждением планов «ассоциации» и в пользу решения суэцкого вопроса мирным путем выступили руководящие государственные деятели Индии, Индонезии, Сирии, Саудовской Аравии, Ирака и других государств.
В заявлении Советского правительства 16 сентября 1956 г говорилось, что план трех держав нельзя расценивать иначе как опасную провокацию, ведущую к тому, чтобы «еще больше обострить обстановку вокруг Суэцкого канала и искусственно создавать инциденты, которые можно было бы использовать как повод для применения силы против Египта». Советское правительство указало, что СССР, как великая держава, не может стоять в стороне от суэцкого вопроса и что любое нарушение мира в районе Ближнего и Среднего Востока не может не затрагивать интересов безопасности Советского Союза. Ведя двойную игру, подстрекая своих английских и французских союзников к решительным действиям против Египта и не желая обострять отношения с арабскими странами, США выступили, с заявлением о том, что они «не собираются силой пробивать себе дорогу через канал».
15 сентября президент Египта Насер заявил, что если какое-либо судно войдет в Суэцкий канал без разрешения египетских властей, то это будет рассматриваться как нарушение суверенитета Египта. «Египет будет защищать канал,— сказал президент.— Мы готовы бороться за него».
С окончанием второй Лондонской конференции 18 стран закончился первый и очень важный период в развитии суэцкого кризиса. Этот период показал:
во-первых, что английские и французские правящие круги не хотели мириться с потерей своих привилегий и готовы были любой ценой, вплоть до военной интервенции, добиваться своих целей;
во-вторых, что состоявшиеся в августе — сентябре 1956 г. переговоры нужны были Англии и Франции лишь для того, чтобы показать мировой общественности свое «миролюбие» и стремление к разрешению вопроса о канале мирным путем, с одной стороны, и для того, чтобы использовать время переговоров для подготовки войск вторжения в Египет,— с другой;
в-третьих, что на стороне египетского народа, отстаивающего свои законные права, были все прогрессивные и миролюбивые силы, Советский Союз и другие социалистические страны.
3. Тройственная агрессия против Египта
«Пусть никто не обманывается. Обращение в ООН — это процедура, а не курс политики» — так лондонская «Дейли экспресс» характеризовала действительное назначение этого дипломатического шага правительств Англии и Франции на другой день после их обращения в Совет Безопасности.
С самого начала суэцкого кризиса правительства Англии и Франции планировали применение вооруженной силы против Египта. А.Иден признавал в своих мемуарах: «Правительство твердо решило, что наши кровные интересы в этом районе должны быть гарантированы, если потребуется, посредством военных действий... С самого начала мы должны были подготовиться поддержать наши интересы военной акцией». Роль застрельщика агрессии отводилась правительству Израиля, с которым правящие круги Англии и Франции вели секретные переговоры о выработке совместного плана вооруженной интервенции. Вопрос о совместном нападении на Египет обсуждался еще летом 1955 г. между французским министром обороны Буржес-Монури и его израильским коллегой Пересом.
Тройственная агрессия против Египта отвечала коренным интересам монополий США на Ближнем Востоке. США фактически подталкивали Англию, Францию и Израиль на войну против Египта.
Администрация Эйзенхауэра избегала одного — она не хотела связывать себе руки непосредственным участием в агрессии, рассчитывала заработать на компрометации своих партнеров по НАТО в глазах мирового общественного мнения, и прежде всего общественного мнения в арабских странах. Позиция США ободряла сторонников антиегипетской интервенции. А.Иден впоследствии писал, что Даллес 1 октября 1956 г. уведомил англичан и французов, что США «не исключают применения силы».
Англо-французский военный подкомитет собрался 29 июля, а 31 июля в Лондон прибыл офицер генерального штаба Франции со списком воинских частей, которые предназначались для участия в экспедиции против Египта. 1 августа французские парашютные части в Алжире получили приказ в пятидневный срок подготовиться к десанту против Египта. Во главе всех операций был поставлен английский генерал. Между министерством национальной обороны Франции и Тель-Авивом была установлена прямая связь. Генеральный директор министерства обороны Израиля 16 раз летал в Париж для переговоров о поставках оружия и координации планов военных действий. Генеральные штабы Франции и Израиля согласовали план военных действий против Египта, который 15 октября был доложен Идену от имени Ги Молле французским генералом Шалле. «Прекрасная идея»,— сказал Иден об этом плане.
16 октября 1956 г. в Париже встретились Иден и Ги Молле. Встреча была настолько секретной, что, кроме министров иностранных дел — Пино и Ллойда, на нее не был допущен даже британский посол в Париже Джебб. На этой встрече был утвержден план нападения на Египет. По сообщениям американской печати, Вашингтон был поставлен в известность об этих планах. Когда военная подготовка была в основном закончена, то в восточной части Средиземного моря насчитывалось 185 боевых кораблей, не считая мощного транспортно-десантного соединения, свыше тысячи англо-французских военных самолетов, несколько бронетанковых дивизий, 5 отдельных бригад, 13 отдельных полков, 2 армейские артиллерийские группы и другие воинские соединения. В водах Персидского залива находились 7 английских военных кораблей, 3 военных корабля были в Адене.
22 октября С. Ллойд летал во Францию, где в пригороде Парижа участвовал в секретной встрече с премьер-министром Израиля Бен-Гурионом. На этой встрече были окончательно согласованы планы нападения на Египет. В конце октября в Израиль была переброшена французская авиация. Как рассказывали французские пилоты, базировавшиеся на Тель-Авив и Хайфу, они еще до начала военных действий совершали разведывательные полеты над Сирией и Иорданией, обстреливали с воздуха египетские части на Синайском полуострове, совершали налеты на египетские аэродромы, в том числе на аэродром в Луксоре.
22 октября в Иордании состоялись парламентские выборы, на которых победили противники Багдадского пакта и сторонники тесного союза Иордании с Египтом и Сирией. Через день после выборов Иордания присоединилась к оборонительному союзу с Сирией и Египтом. Этот факт был использован израильским правительством как повод для объявления всеобщей мобилизации.
В ночь с 29 на 30 октября 100-тысячная армия Израиля внезапно вторглась в Египет.
30 октября в Лондон прибыли Ги Молле и Пино. После их совещания с Иденом и Ллойдом дипломатические представители Израиля и Египта были вызваны в Форин офис, где им вручили совместный англо-французский ультиматум. И агрессору, и жертве агрессии в этом ультиматуме одинаково предлагалось, не позднее чем через 12 часов, прекратить военные действия, отвести свои воинские части на 10 миль от Суэцкого канала и согласиться на оккупацию английскими и французскими войсками ключевых позиций в Порт-Саиде, Исмаилии и Суэце. В случае отклонения этих условий правительства Англии и Франции угрожали вооруженной интервенцией. Израильское правительство, войска которого в это время уже захватили Синайский полуостров, но были еще в 200 км от капала, приняло ультиматум, который, по существу, поощрял его продолжать наступление. Египет этот ультиматум отклонил.
В тот же день в Нью-Йорке Совет Безопасности начал разбирательство вопроса об израильской агрессии против Египта. Французский делегат, выполняя секретное соглашение с Израилем, пытался воспрепятствовать обсуждению этого вопроса. Советский представитель заявил, что Совет Безопасности должен принять меры к тому, чтобы пресечь израильскую агрессию и добиться немедленного вывода иностранных войск с египетской территории. На советское предложение Англия и Франция наложили вето, США воздержались при голосовании.