\550\
нейшего мирового кредитора. Но главное состояло в том, что большая часть золотых резервов стран, вовлеченных в Первую мировую войну, перекочевала в подвалы казначейства Соединенных Штатов в виде оплаты за военные поставки.
Все это создало предпосылки для превращения американского доллара в мировую резервную валюту, однако до завершения этого процесса было далеко: в конгрессе усилились позиции изоляционистов, считавших, что укрепившиеся экономически США не должны вмешиваться в международные дела, а должны сконцентрироваться на построении «американской мечты» в западном полушарии. Такое положение дел закрепила разразившаяся в 1929 г. Великая депрессия, которая заставила Вашингтон на некоторый период отказаться от экспансионистской внешней политики.
Все поменялось после Второй мировой войны. Доктрина Трумэна 1947 г. положила конец американскому изоляционизму. В качестве важнейшего инструмента осуществления своей внешней политики США начали активно использовать финансовые рычаги. К 1945 г. американский ВВП превосходил ВВП всех стран Европы и СССР, вместе взятых. Большая часть мирового золотого запаса оказалась в Форт-Ноксе. Бреттон-Вудские соглашения 1944 г. закрепили доллар в качестве единственной мировой валю-1ы — эквивалента золота. Свои огромные финансовые ресурсы Вашингтон сразу пустил на создание проамериканского военно-политического блока в Европе. В 1948-1951 гг. в рамках «плана Маршалла» США безвозмездно ссудили западноевропейским государствам порядка 17 миллиардов долларов — огромную по тем временам сумму. Помощь предоставлялась на конкретных условиях — экономических (страны — участницы «плана Маршалла» обязывались способствовать развитию «свободного предпринимательства», поощрять частные американские инвестиции, сотрудничать в снижении таможенных тарифов, поставлять в США некоторые дефицитные товары, обеспечить финансовую стабильность, создать специальные фонды в национальной валюте, высвобождаемой в результате получения американской помощи, представлять регулярные отчеты об использовании получаемых средств) и, что принципиально, политических {удаление коммунистов из состава правительств). СССР, который также подал
\551\
заявку на участие в «плане Маршалла», но не шел на принятие американских условий, помощи не получил.
Именно здесь в общем виде возникла та схема использования Соединенными Штатами финансово-экономического рычага для достижения своих политических целей, которая впоследствии {иногда в более скрытой форме) будет применяться во всех уголках мира. Финансовые вливания и открытие американского рынка для азиатских производителей сыграли ключевую роль в том, что называют японским и корейским экономическим чудом. Это обеспечило США также и военно-политическое доминирование в регионе. Созданные в Бреттон-Вудсе международные финансовые институты — МВФ и Всемирный банк — стали инструментами обеспечения латентного контроля США над мировыми финансами. Именно благодаря им, а также сумев превратить доллар в мировую резервную валюту и сделав в начале 1980-х гг. ставку на ускоренное развитие финансового сектора, Соединенные Штаты смогли аккумулировать достаточные для победы в холодной войне ресурсы.
Особенно явно выглядит процесс финансового проникновения в страны и управления ими на этой основе на примере начавшегося с 1991 г. процесса «освоения» территорий, ранее находившихся вне финансово-экономической зоны, подконтрольной США. В «освободившиеся» от «тоталитарного гнета» страны Восточной Европы и бывшего СССР потоком потекли кредиты от МВФ и Всемирного банка, выдававшиеся на условиях максимальной либерализации экономики и ее включения в мировую систему разделения труда с центром в США. Параллельно шел процесс политической интеграции государств Восточного блока в Западный альянс. В результате к 2004 г. большинство государств бывшего социалистического лагеря стали членами НАТО. Многие из них вошли в Евросоюз. Имеющая огромные долги перед МВФ и полностью финансово зависимая от Запада Россия оказалась в глубоком социально-экономическом и политическом кризисе.
Исключение составил Китай, который активно проводил первую фазу грандиозного четырехэтапного модернизационного плана, намеченного Дэн Сяопином, взяв курс на активное включение в мировую систему разделения труда в качестве «фабрики»,
\552\
обеспечивающей американский и европейский рынки товарами массового потребления. Необходимым условием успешного экономического развития Поднебесной виделась осторожная внешняя политика, не предполагавшая острой конфронтации с Западом. В «подбрюшье» Соединенных Штатов — странах Латинской Америки — у власти оказались либеральные правительства, взявшие на вооружение рецепты МВФ и Всемирного банка. Казалось, США могут торжествовать. Американский социолог Ф. Фукуяма провозгласил победу мирового капитализма в его либерально-монетаристском варианте во всемирном масштабе. Однако, как часто случалось в прошлом, победные реляции оказались преждевременными.
Бремя единоличной ответственности за судьбы мира оказалось США не под силу. Упадок их политической мощи совпал с первыми раскатами глобального экономического кризиса, и хотя Соединенные Штаты до сих пор остаются главным игроком на всемирной политической и экономической арене, международное сообщество уже активно обсуждает конфигурацию будущей мировой шахматной доски, которая будет непосредственно связана с дальнейшим изменением трендов финансового развития.
Речь здесь идет в первую очередь об изменении роли доллара в мировых финансах. В последнее время ведутся дискуссии на тему возможного перехода к новой резервной валюте. Чаще всего в этой связи называют единую европейскую валюту евро, китайский юань или японскую иену. Этот вопрос тем более актуален, что, как предрекают специалисты, страна — эмитент новой резервной валюты перехватит у США и мировое политическое лидерство. Однако даже при поверхностном анализе выясняется, что ни Евросоюз, ни Япония, ни Китай на данный момент не готовы стать финансовым центром. Часть экономистов отмечают, что определенный отход от доллара к евро, как со стороны частного сектора, так и со стороны денежно-кредитных властей и центральных банков, вызван усилением позиции евро в мировой экономике, что является объективным процессом. Однако есть и другие мнения: что усиление евро — это просто реакция на ослабление доллара.
Возможность использования в качестве резервной валюты иены вызывает сомнения. Дешевая иена, эмиссия которой осу-
\553\
ществляется на фоне практически нулевого процента (0,5% годовых), настораживает и в краткосрочном, и в долгосрочном периоде, поскольку экономика Японии последние 20 лет находится в состоянии кризиса. Кроме того, иена выполняет роль международного платежного средства в Азиатско-Тихоокеанском регионе, но другие регионы, прежде всего Европа и Северная Америка воспринимают иену как резервную валюту только в качестве альтернативы, «тихой гавани» в условиях мирового финансового кризиса (речь идет о так называемом «стихийном» начале валюты)2. Однако такой рост спроса на иену приводит к росту ее курсовой стоимости и отрицательно сказывается японской экономике, ориентированной на экспорт. В товарных контрактах между США и Японией расчеты ведутся в долларах США, в Европе иена как международное расчетное и платежное средство не применяется.
Использование юаня в качестве резервной валюты также сопряжено с трудностями из-за специфической валютной политики Китая: при официальном курсе, который колеблется в пределах 7 юаней за доллар, реальное соотношение покупательной способности китайских и американских денег, составляет около 2 юаней за доллар. Финансируется эта модель с помощью поддержания дефицита бюджета на весьма высоком уровне — более 10%. В свою очередь, дефицит государственного бюджета Китай компенсирует за счет внешних заимствований (они также планово наращиваются примерно на 15% в год), которые страхуются превышением экспорта над импортом. Внешний долг Китай перекрывает накоплением валютных резервов. Искусственно заниженный курс юаня создает барьеры для зарубежного импорта и преференции для китайских экспортеров. Поскольку экономика Китая является регулируемой, не полностью рыночной, то «сознательное» начало национальной валюты, т. е. ее государственное регулирование, преобладает над «стихийным», рыночным, хотя Китай и находится под жестким давлением США, требующих ревальвировать юань. В этих условиях говорить об использовании юаня в качестве резервной валюты пока не приходится.
2 Можно вспомнить 2009 г., когда российские банки стали открывать счета в иенах в качестве альтернативы паре доллар/евро.
\554\
Аналитики-экономисты достигли определенного консенсуса относительно новой архитектуры мировой валютной системы. Значительная часть экономистов говорит о возможном переходе от моновалютной к поливалютной системе, основанной на ряде международных коллективных валют, на формировании особых региональных валютных зон. Однако политики, принимающие определенные коллективные решения в финансовой сфере, очень осторожно подходят к обсуждению данной проблемы. Большее внимание уделяется проблемам регулятивного характера, без изменения основы финансовых решений — вопрос о переходе к практическому формировании поливалютной системы пока не поднимается ни Советом по финансовой стабильности (СФС)3, ни МВФ. Совет по финансовой стабильности осуществляет мониторинг выполнения рекомендаций «Группы двадцати» по укреплению прозрачности, подотчетности и целостности финансовых рынков, по их надлежащему регулированию. МВФ формирует рекомендации для стран «Группы двадцати» на базе модели мировой экономики с входными параметрами в виде разработанных странами-участницами прогнозов состояния платежного баланса, курса национальной валюты, инфляции, ВВП и т. д.