Мировые финансовые кризисы p (стр. 95 из 114)

Вашингтонский и лондонский саммиты «Группы двадцати» существенно повысили роль и значение ФФС (Форум финансовой стабильности) в глобальном финансовом регулировании. В апреле 2009 г. он был преобразован в Совет по финансовой стабильности — СФС.

\526\

Это преобразование было связано, во-первых, с увеличением членского состава названной организации, которая теперь включает все страны «Группы двадцати», а также участников бывшего ФФС, Испанию и Европейскую комиссию.

Во-вторых, резко расширен мандат СФС. В предложениях России к лондонскому саммиту «Группы двадцати» указывалось, что СФС «мог бы стать основным институтом по вопросам целостности и прозрачности финансовых рынков».

В-третьих, согласно итоговому документу вашингтонского саммита «Группы двадцати», МВФ и ФФС/СФС должны «укреплять сотрудничество, активизировать усилия по более полному интегрированию регулятивных и надзорных мер в базовые макропруденциальные положения». Так, МВФ поручен мониторинг проведения реформ, принятых в рамках СФС. При этом вашингтонский «План действий» провел определенный водораздел между функциями ФФС/СФС и МВФ: задачами первого главным образом являются выработка и обновление норм и стандартов, регламентирующих деятельность регулятивных органов и финансовых компаний, а второго — осуществление постоянного надзора за этой деятельностью.

В контексте принимаемых мировым сообществом мер по противодействию финансовым потрясениям, укреплению национальных банковских систем существенное значение имеет реформа, осуществленная Базельским комитетом и получившая обобщенное наименование «Базель II».

Нормативы «Базель II» служат странам руководством для установления количественных параметров капиталов банков, которые должны препятствовать чрезмерному накоплению рисков. В соответствии с решениями Питтсбургского саммита «Группы двадцати» на протяжении 2010 г. эти нормативы введены во всех наиболее крупных мировых финансовых центрах.

Ожидается, что это увеличит преграды на пути чрезмерного использования заемных средств и тем самым ослабит стимулы, заставляющие банки принимать на себя неоправданные риски.

Учреждаемая система новых нормативов включает гармонизированный на международном уровне стандартный коэффициент левериджа, который должен дополнить нормативы капитала, рассчитываемые на основе оценки рисков. В документах Сеуль-

\527\

ского саммита «Группы двадцати» все эти изменения оцениваются как «далеко идущая реформа мировой банковской системы» (ее называют «Базель III»). Выражена надежда, что новые стандарты «снизят вероятность и остроту будущих кризисов и позволят банкам выдерживать (без чрезвычайной государственной поддержки) финансовые потрясения таких же масштабов, как во время недавнего финансового кризиса».

Согласовано, что инкорпорирование новых стандартов в национальные законы и нормативные акты начнется с 1 января 2013 г. и полностью завершится к 1 января 2019 г.⁹⁵

«Группа двадцати» декларирует намерение продолжать совершенствование системы международных регулятивных и надзорных институтов.

Следует признать, что с конца 1990-х гг. МВФ осуществил ряд отдельных антикризисных мер, но они не смогли предотвратить глобальный кризис второй половины 2000-х гг.

Выделим основные целевые установки реформирования институтов и механизмов государственного и наднационального регулирования финансовой сферы. Так, в декларации саммита «Группы двадцати» в Вашингтоне 15 ноября 2008 г. основные подходы к реформированию финансовых рынков были сформулированы, но только в самом общем виде.

Второе совещание руководителей стран «Группы двадцати», которое состоялось в апреле 2009 г. в Лондоне, приняло более конкретный «План действий по выходу из глобального финансового кризиса», одним из двух приложений к которому стало «Заявление об укреплении финансовой системы»⁹⁶. В документах лондонского и последующих саммитов «Группы двадцати» (Питтсбург, США — 25-26 сентября 2009 г.; Торонто, Канада — 26-27 июня 2010 г.) расширялись, конкретизировались и дополнялись базовые принципы реформирования регулятивных механизмов мирового финансового сектора, которые были первоначально сформулированы в ноябре 2008 г. в Вашингтоне. Представим эти принципы в виде проблемного дерева (рис. 6.15).

⁹⁵ Осуществленные Базельским комитетом по банковскому надзору реформы требуют специального и обстоятельного освещения.

⁹⁶ <http://www.kTemlin.ru/text/ docs/2009/04/21494 l.shtmb; Declaration on Strengthening the Financial System. London. 2009. 2 April. // <http://www.g20.org/ Documents/Fin_Deps_Fin_Reg_Annex_020409_-_1615_nnal.pdf>.

&bsol;528&bsol;

Рис. 6.15. Принципы реформирования мировой финансовой системы

Есть два вектора развития ситуации в мировой регуляции. Первый заключается в сохранении ядра системы и в ползучих паллиативных уступках давлению страдающего от кризисов мирового сообщества. На сегодня он доминирует. Второй вектор мог бы заключаться в изменении самой системы мирового финансового паразитизма. Но очевидно, что безболезненного перехода ко второму процессу быть не может.

Российское руководство, указывая на необходимость укрепления механизмов коллективного глобального регулирования, связывает ее, прежде всего, с тенденцией политического формирования многополярного мира⁹⁷. По этому поводу в российских предложениях к лондонскому саммиту говорилось, что «на смену отжившему однополярному устройству мировой экономики должна прийти система, основанная на взаимодействии нескольких крупных центров».

Зафиксированные в заявлениях саммитов «Группы двадцати» цели можно интерпретировать как декларацию намерения сделать более эффективным государственное и надгосудар-ственное регулирование частного бизнеса, в первую очередь в финансовой сфере. Однако при этом не предусматривается никаких заметных унифицированных институциональных новаций, непосредственно касающихся механизмов финансового рынка, и, тем более, возможностей сколько-нибудь ощутимого вмешательства в текущую деятельность компаний в кризисных ситуациях.

Помимо общих принципов новой мировой финансовой архитектуры, наибольший интерес представляют решения в области, по крайней мере, трех проблем: роли «долларового стандарта», альтернатив существующей системе и механизмов координации национальных макроэкономических политик.

Несмотря на то что механизм «долларового стандарта» послужил одной из основных предпосылок глобального кризиса второй половины 2000-х гг., терять роль мирового эмитента США явно не собираются, о чем свидетельствует ход обсуждения этой проблемы в рамках «Группы двадцати» и «Группы восьми».

⁹⁷ В своем выступлении в Питтсбурге (США) 26 сентября 2009 г. президент РФ Д.А. Медведев, отметив «крах однополярного мира», призвал учиться слушать друг друга (http://news.kremliri.ru/transcripts/5578/print).

&bsol;530&bsol;

Важным стимулом для развития дискуссии стало предложение России относительно реформирования международной валютной системы, сделанное в контексте подготовки к саммиту «Группы двадцати» в Лондоне (апрель 2009 г.). Оно состояло в том, чтобы рассмотреть возможность «создания наднациональной резервной валюты, эмиссия которой будет осуществляться международными и финансовыми институтами». Институциональное оформление реформа должна обрести в рамках МВФ, а роль «суперрезервной» валюты отводилась СДР. Российские предложения нашли поддержку в кругах политиков и финансистов, в числе которых президент Казахстана Н. Назарбаев, председатель Народного банка КНР Чжоу Сяочуань, глава МВФ Д. Стросс-Кан, комиссия ООН, которую возглавлял бывший главный эксперт Всемирного банка, лауреат Нобелевской премии по экономике Дж. Стиглиц. Но, как и следовало ожидать, президент США Б. Обама выступил против формирования новой международной валюты, заявив, что американская экономика уже начала оздоровление и позиции доллара очень сильны⁹⁸.

Неудивительно, что в итоговых документах саммитов «Группы двадцати» не содержалось никакого упоминания о возможности образования наднациональной резервной валюты ни на базе СДР, ни каким-либо иным способом.

Единственным сколько-нибудь ощутимым шагом в названном направлении стало решение саммита «Группы двадцати» в Лондоне (2 апреля 2009 г.) о значительной эмиссии резервных активов в СДР. В результате этой эмиссии сумма СДР возросла с 21,4 млрд до 204 млрд, или около 316 млрд долл., т. е. в 9,5 раз", а ее доля в общей величине валютных резервов государств — членов МВФ — с 0,5 до 4,7% (а в совокупном, включая золото, — с 0,4 до 4,2%).

Доля СДР в объеме международных резервов увеличилась незначительно. Но более существен сам факт эмиссии СДР впервые за более чем четверть века. Это событие можно рассматривать не только как кризисный способ пополнения международных лик-

⁹⁸ <http://www.finansmag.ru/news/8668>.

⁹⁹ Internationa] Monetary Fund. Press Release. 2009. № 09/283. August 13. URL: h ttp://www. imf.org/external/np/sec/pr09283.htm.

&bsol;531&bsol;

видных ресурсов, но и как некую активизацию практически забытого коллективного валютного механизма¹⁰⁰.

Российские власти, естественно, отдавали себе отчет в нереалистичности немедленного создания новой международной валюты. Тем более что Россия, как и другие страны группы БРИК (в особенности КНР), вложила очень крупные инвестиции в инструменты, номинированные в долларах, в силу чего одномоментный отказ от доллара, связанный с обесценением последнего, был бы чреват для этих стран большими финансовыми потерями. Можно предположить, что обсуждение названных предложений по проблемам валютной реформы будет продолжено в рамках совещаний «Группы двадцати», а также в структурах МВФ и иных межгосударственных форматов. Ведь формирование механизма международных расчетов с помощью образования единой международной валюты — это целевая стратегическая установка на долгосрочную историческую перспективу.