Ассоциация, согласно энциклопедии «Кругосвет», - «связь между двумя или более психическими явлениями, при которой возникновение одного из них обусловливает появление (актуализацию) другого (других)[9]». В отличие от символа ассоциация не поддается контролю со стороны автора. Часть текста, где читатель столкнется с тем, что по мнению писателя должно ассоциироваться с определенным предметом, будет восприниматься и интерпретироваться в зависимости от характера, состояния в данный момент читающего.
Понятие «миф», также как и «символ», крайне сложное, существуют различные его толкования. Так в книге «Волшебно-сказочные корни научной фантастики» Е. М. Неёлов «предлагает различать: а) древний миф (миф в собственном смысле слова), б) новый миф (бытование мифа в новое время, как переосмысление древнего мифа, так и возникновение аналогичного явления с более широким спектром функций), в) переносное употребление слова «миф» в обыденной речи как синонима слов «выдумка», «чепуха», «ложь», «неправда», г) переносное употребление слова «миф» для обозначения различных форм неадекватного отражения и преображения действительности на основе различного рода иллюзий»[10].
В данной работе мы понимаем миф достаточно узко, как «появляющиеся в дописьменных обществах предания о первопредках, богах, духах и героях»[11], то есть как «древний миф», если следовать классификации Е. М. Неёлова.
В данной работе необходимо разграничить такие понятия как «миф» и «легенда». Обратившись к Толковому словарю С. И. Ожегова, мы нашли следующее определение «легенды»: «поэтическое предание о каком-нибудь историческом событии»[12]. Исходя из определений, данных выше, мы можем говорить о дифференциации понятий, во-первых, по достоверности, с точки зрения современной истории, описываемых событий. Во-вторых, необходимо заметить, что легенда, по сравнению с мифом, обладает более узким кругом тем. В-третьих, миф относится к более раннему этапу развития литературы любой культуры.
Глава II. Анализ стихотворений, входящих в книгу «Династия Посвященных».
В этой главе мы проведем анализ символики и мифологического подтекста стихотворений М. Пушкиной. Как было заявлено во введении, все тексты поделены на четыре группы, три из которых являются предметом нашего исследования.
Итак, первая группа – это тексты, в которых мы встретили мифологический символ.
§ 1. Анализ текстов, содержащих мифологический символ.
Во втором четверостишье «Покровителей» мы находим следующую строку:
«Календарь индейцев с Днем Избавления…»[13].
Согласно календарю индейцев майя 21.12.2012 года наступит конец света. Именно это событие получает в тексте название День Избавления и символизирует гибель человечества.
Как мы видим, этот символ связан с мифом, который можно классифицировать как языческий миф племени майя.
Благодаря использованию определенных лексем (таких как «пирамида», «фараон»), происходит отсылка к культуре Древнего Египта. Это, на наш взгляд, является попыткой сблизить две великие древние цивилизации.
Как и в «Покровителях», в стихотворении «Андайский крест» мы вновь сталкиваемся с мотивом смерти. Символом гибели теперь предстает перед нами знаменитый Андайский крест. Впервые о нем рассказал легендарный французский специалист в области алхимического символизма Фулканелли. Он посвятил ему главу в своей книге «Тайны соборов». «Мастер побывал в этом забытом богом курортном городке Hendayе [Андай] на побережье Атлантического океана в 1920-1930 годах вместе с художником Лемуэ»[14]. Андайский крест украшен, как говорят, алхимической символикой. На его подножье есть восьмилучная звезда, о которой мы находим упоминание в тексте песни: «У одной звезды восемь лучей…» (10). «Фулканелли, оценив подставку и столб, предположил, что работа была выполнена между XVI и XVII веками»[15]. Существует легенда, что это календарь, и он отмеряет время до декабря 2012 года, чем схож с календарем индейцев майя. Эта легенда имеет христианские корни (на это указывает дата возникновения Андайского креста – в это время во Франции и речи уже не могло идти о языческом многобожии). В ее основе лежит миф о гибели человечества, существующий у многих народов. В данном случае мы имеем дело с европейской интерпретацией.
И вновь мы наблюдаем попытку сопоставления двух культур (европейской и индейцев майя). Однако это происходит уже на интертекстуальном уровне.
В тексте следующего стихотворения «Змея» в рамках заявленной темы параграфа интерес для нас представляют два момента.
Первый – упоминание в тексте о яйце:
«…В яйцо превратилась Земля…» (9).
Перед нами символ, связанный с представлениями многих древних народов о возникновении мира. Из статьи в Словаре символов Дж. Трессидера мы узнаем, что яйцо – это «происхождение, бытие, совершенный микрокосм, универсальный символ тайны сотворения мира, возникновения жизни в первоначальной пустоте» [16].
Второй – это появление числа семь в тексте и его символизация:
«Леонардо проткнет ее [скорлупу] веткой,
На которой семь острых шипов…» (9).
Символика этого числа очень обширна. Но как объясняла сама М. Пушкина, «число «7» кое-кто из древних ассоциировал с косой, которой Смерть выкашивает человечество»[17]. Из этого высказывания мы можем сделать вывод, что символ связан с языческим мифом.
С одной из древнейших языческих культур Европы можно связать и заглавие этого стихотворения. Речь идет о Ёрмунганде – Мировом змее, который обвивает землю и в день Великой битвы будет повержен Тором. Но Тор, отойдя на девять шагов, «утонет в яде, который вытечет из пасти умирающего чудовища»[18]. Змея, по данным Словаря символов, «самый существенный и сложный из всех символов, воплощенных в животных, возможно, самый древний из них… В символическом списке змея считалась находящейся в постоянном контакте с тайнами земли, вод, тьмы и загробного мира – одинокая. Хладнокровная, скрытная, часто ядовитая, стремительно передвигающаяся без ног, способная проглатывать животных во много раз больше себя и омолаживаться, сбрасывая кожу»[19]. В контексте данного произведения змея становится символом смерти.
Название следующего стихотворного текста («Лилия и Лилит») также нуждается в расшифровке.
По данным Энциклопедии цветов «лилию связывают со смертью и загробным миром: так, Персефона была похищена Аидом в подземное царство в тот момент, когда она собирала лилии и фиалки[20]». В контексте литературы романтической эпохи лилия являлась символом смерти (о роли романтизма в «Династии Посвященных» М. Пушкина говорит в программе «Восьмая нота»[21]).
Лилит – «злой дух, обычно женского пола, в иудейской демонологии. В Библии упоминается однажды (Ис. 34, 14)»[22]. «Согласно одному преданию Лилит была первой женой Адама: бог, сотворив Адама, сделал ему из глины жену и назвал ее Лилит»[23]. Но она во всем требовала равенства. И, не сумев убедить Адама в том, что раз они оба созданы из глины, то, значит, они равны, убежала. «В Красном море ее настигли три ангела, посланные богом. Лилит отказалась вернуться»[24].
«Благодаря большому интересу к каббале в Европе эпохи Возрождения предание о Лилит как первой жене Адама стало известно европейской литературе, где она обрела облик прекрасной, соблазнительной женщины»[25]. Чаще всего Лилит представляли в роли суккуба.
Таким образом, главные символы текста, интерпретируемые как смерть и соблазн, принадлежат к различным культурам и верованиям: миф о Лилит относится к христианству; лилия же, символизирующая смерть, связана с античным языческим мифом.
Следуя заявленному нами в начале работы списку текстов, мы должны проанализировать следующее произведение, которое называется «Монолог Иуды».
История предательства Иуды известна человечеству вот уже почти две тысячи лет. После этой измены конкретный предмет – тридцать серебряников – стал ассоциироваться с предательством.
Хотя изначально серебро является символом «чистоты, целомудрия и красноречия»[26], в контексте темы, заявленной в заглавии стихотворения, оно, а точнее тридцать серебряников, является символом предательства, отсылающим нас к Новому Завету.
§ 2. Анализ текстов, не содержащих символов, но обладающих мифологическим подтекстом.
Основу двух следующих стихотворений достаточно легко прочесть. В «Саксонском корпусе» это легенда об одноименном военном формировании. В программе «Восьмая нота», рассказывая о создании этой песни, М. Пушкина говорит следующее: «Саксонский корпус не числился ни в одном воинском реестре. Отряд-призрак, карательный отряд, который появлялся в тех городах и селеньях, где якобы были оборотни и, по официальной версии, уничтожал их. На самом деле этот корпус высылался для подавления восстаний недовольных крестьян. За ним следовали монахи, сжигавшие все документы и, как еретиков, уничтожавшие свидетелей»[27]. В «Закатных рыцарях» это история завоевания Америки испанцами.
Отнести ни то, ни другое произведение к текстам, обладающим мифологическим подтекстом, мы не может, по причине достаточно узкой трактовки понятия «миф».
Однако если предположить, что строка о Сыне Зла и Добра из «Закатных рыцарей» (Закатные рыцари вспыхнут рубиновой тайной венца – Того, что украсит чело Сына Зла и Добра) (30) отсылает нас к мифу о Камне (упомянутому в стихотворном тексте «Каждому»), то можно говорить об аллюзии на миф.