Что касается словесности, то она «должна также приближаться к упражнениям разума». К этому предмету «присоединяется познание изящного вообще в искусствах и природе» — эстетика. В классе словесности изучались помимо «изящных письмен» художественной литературы лингвистика, стилистика, литературоведение, эстетика и риторика. В этом же классе ставилась обязательная задача научиться писать на всякую заданную тему сочинение «правильное, ясное... изящное, но простое, не высокопарное». Таким образом, в Уставе делался упор на развитие у детей мышления.
К изящным искусствам Устав относил чистописание, рисование, «танцевание», гимнастические упражнения, фехтование, верховую езду, плавание. Намечено было преподавание военных наук и ряда других предметов (например, гражданской архитектуры и перспективы).
С 1851 г. на старших курсах вводится система репетиций. Сейчас мы бы сказали – система зачетов. Лицеисты писали курсовые сочинения и диссертации. Предметы выбирались любые, кроме истории, литературы и гигиены. Экзамены проводились каждые полгода, раз в год – публичные.
3.6.2. Лицей. После Устава 1828 года.
Несомненно, с годами программы менялись. Часто это было связано с развитием наук и требованиями времени. Обучение было дифференцировано, учитывалась различная подготовка детей, их индивидуальность. Велись дополнительные занятия с отстающими.
Однако, демократические принципы обучения способствовали развитию свободомыслия, нежелательного имперской идеологии, у целого поколения. Государство спохватилось, увидев в зарождающемся вольнодумии и мятежности духа угрозу привычным самодержавным и крепостным устоям.
Уже в годы деятельности тайных обществ следуют ограничения в выборе учебных программ университетов и лицеев, насаждается обязательное изучение богословия. А после восстания декабристов принципом официальной российской педагогики становятся слова ставшего министром просвещения С.С.Уварова: «Россия еще юна… Надобно продлить ее юность и тем временем воспитать ее».
«Продление юности» означало отход от демократичных и вариативных форм обучения в сторону подконтрольности государству и подчинения всего и вся ранжиру. Новый школьный Устав 1828 г. предписывал «каждому сословию свой уровень образования».
Гимназии и пансионы должны были превратиться в закрытые дворянские учебные заведения. Разночинцам оставались городские училища и семинарии, крестьянам – приходские школы. Из высшего образования изгонялась философия и везде культивировалось религиозное образование в соответствии с появившейся вскоре уваровской триадой «самодержавие, православие, народность», определившей государственную идеологию.
Показательны такие нововведения в Уставах, составленных при Николае I: упоминания о необходимости ношения формы в большинстве учебных заведений (до этого ее носили только в военных училищах или при параде) и преобразование высших классов воспитательных домов в обер-офицерские институты.
Устав 1828 года с последующими дополнениями и изменениями привел к настоящему — и никогда более не повторявшемуся — расцвету русской школы. Тем не менее его торжество не было прочным, а расцвет оказался временным.
На сей раз причина образовательной катастрофы была для России чисто внешней. Революция 1848 года, прокатившаяся по нескольким странам Европы, чрезвычайно раздражила Николая I, а участие некоторых ведущих представителей германского антиковедения в работе одного из органов революции — Франкфуртского парламента — сделало Императора подозрительным к классическим древностям вообще и к преподаванию их в гимназии в частности. В 1849 году министр Уваров испытывает нервный срыв и уходит в отставку, а его детище начинают методично разрушать, изгнав из гимназий греческий язык (оставив его преподавание лишь в одной гимназии на округ) и сильно сократив преподавание латыни, заняв оставшееся время естественными науками, привлекательными своей «аполитичностью» и отсутствием республиканского пафоса, и практически полезным правоведением (примерно такие же по сути смыслу реформы переживает наша школа сегодня). Законодательная база этого разгрома была окончательно оформлена к 1852 году (устав, впрочем, отменять не стали).
Актуально звучит (если рассматривать ситуацию «изнутри») ирония знаменитого изгнанника В. С. Печерина: «Для русского свежего практического народа надо бы преподавание ограничить предметами первой необходимости, практически-полезными для государственной жизни, напр., восточными языками, науками физико-математическими, медициною и чем еще? Юриспруденциею? Ну, тут, кажется, надо еще немножко подождать, пока у нас будут законы, а то из чего же тут хлопотать? Какое тут законоведение, когда вы не уверены, что вчерашний закон не будет завтра же отменен по какому-нибудь величайшему или нижайшему благоусмотрению! А древние-то языки уж и подавно нам не дались. И неудивительно! Россия вместе с Соединенными Штатами начинает новый цикл истории, так из чего же ей с особенным терпением и любовью рыться в каких-нибудь греческих, римских, вавилонских или ниневийских развалинах!»[8] И плоды не заставили себя ждать: на смену идеалистам сороковых годов пришло поколение, чрезмерно увлекавшееся потрошением лягушек.
3.7. Гимназии и прогимназии. Устав 1864 года.
В послевоенное время, время царствования Александра I, страна находилась в состоянии упадка. Александр, воспитанный талантливейшим педагогом В.А.Жуковским, принял решении о необходимости поднимать уровень образования простого народа. В связи с этим Александром II проводятся очередные реформы в системе образования, благодаря которым обучение становится доступным не только дворянству, но и низшим слоям населения.
В Уставе гимназий и прогимназий 1864 года (Приложение 7) отмечается, что в данные учебные заведения могут приниматься дети «всех состояний, без различия звания и вероисповедания».
Устав 1864 года наиболее напоминает более современные Уставы. Прежде всего структурой: сперва вводится понятие о целях данного учреждения, о его возможном расположении, в том числе оговаривается ответственный за содержание образовательного учреждения.
«Учреждение гимназий и прогимназий с классическим или реальным курсом предостваляется ближайшему усмотрению министра народного просвещения, смотря по местным потребностям и учебным средствам, в том числе, какие укажет опыт».
«Гимназии и прогимназии, содержимые обществами, сословиями и частными лицами, но управляемые назначенными от правительства лицами, существуют на одинаковом основании с учебными заведениями этого рода, получающими содержание от казны, а гимназии и прогимназии, содержимые сословиями, обществами или частными лицами и управляемые назначаемыми от них лицами, подчиняются общим узаконениям о частных учебных заведениях».
Далее теперь уже традиционно говорится о программе обучения, о порядке приёма детей в гимназии, о распорядке их, о форме.
3.8. Реформы социалистического времени.
Как и любой другой документ, Устав школы, отвечающий требованиям культуры и политики своего времени, отражает не только частные (тематические: воспитательные, школьные) изменения в течение определённого периода времени – истории, но и социально-значимые перемены. Так, например, по Уставу Львовской братской школы можно сказать, что средства на обучение данной школе выделялись церковью, что ученики проводили время в заведении непостоянно, имели возможность социокультурно развиваться не только в школе, но и дома. По сохранению религиозного духа, религиозных принципов воспитания, отражённых в Уставе, можно судить о положении веры среди социума того времени в целом.
Устав Царскосельского лицея уже, в противовес предыдущему, отражает больше гражданские цели воспитания, нежели религиозные.
После октябрьской революции Российское государство приступило к созданию новой школы. 9 ноября 1917 года был подписан декрет об учреждении государственной комиссии по просвещению, которой поручалось дело общего руководства народным просвещением и разработка законопроектов по народному образованию. Наркомом просвещения был поставлен А.В.Луначарский. Были поставлены задачи: достижение всеобщей грамотности населения, введение всеобщего и бесплатного обучения, организация учительских институтов. Всё управление школами передалось Советам рабочих и крестьянских депутатов, при которых создавались районные, городские, областные отделы народного образования и культурно-просветительские комиссии.