Б.Н. Миронов. Социальная история России периода империи (XVIII-начало XX в.) т.1. Д.Б.: Санкт-Петербург. 1999. Стр. 85.
Из истории сословий в России. Дворянство и дворцовые перевороты.
«После Петра I на престоле нередко оказывались слабые люди, либо лица, не имевшие законных прав на престол, захватившие его путём дворцового переворота. Из 8 императоров XVIII- начала XIX в. 4 – Екатерина I, Елизавета Петровна, Екатерина II, Александр I – вступила на престол в результате дворцового переворота, организованного дворянской гвардией. Анна Иоановна была избрана дворянством. Зависимость от дворянства (из чувства самосохранения или благодарности) вынуждала самодержцев, особенно сразу после дворцового переворота, удовлетворять дворянские требования, идти на всякие уступки и даже прямо угождать. Например, Екатерина II из подготовленного ею к опубликованию "«Наказа"»депутатам Комиссии по составлению Нового Уложения, по рекомендации своих соотечественников, исключила все вольнолюбивые фрагменты, в частности те, в которых осуждалось крепостное право. В глазах государей дворянство являлось не только надёжной опорой самодержавия, но и представителем всего населения перед верховной властью, поскольку именно дворянство всегда оставалось земледельческим сословием, тесно связанным с остальными группами населения, особенно с крестьянством, с жизнью провинции, с местным и общественным управлением. Соответственно мнение общества было подменено мнением дворянства. Поэтому решение императоров сделать ставку на дворянство являлось прагматическим и рациональным, особенно для тех из них, которые не имели законных прав на российский трон.
Однако императоры ни в XVIII в., ни в XIX не стали простым рупором дворянских интересов. Самодержавие проявляло достаточную самостоятельность в своей политике, которая чаще всего определялась задачами самой политики и государственными интересами. Конечно, дворянские интересы всегда приходилось принимать во внимание – забывших об этом ждала расплата. Пётр III, потерявший осторожность и переставший считаться с дворянской элитой, был немедленно свергнут с престола, несмотря даже на то, что принял два очень популярных у дворянства закона – об освобождении от обязательной службы и о секуляризации церковных имений. То же самое случилось с Павлом I, который пытался игнорировать дворянские патронажные клики.
Б.Н. Миронов. Социальная история России периода империи (XVIII-начало XX в.) т.1. Д.Б.: Санкт-Петербург. 1999. Стр. 135-136.
Из истории русской Православной Церкви. Гонения на Церковь при Анне Иоановне.
« Подвернуты были арестам, пыточным истязаниям и жесточайшему режиму заключения в монастырских тюрьмах десятки, если не сотни, монахов и священников и, по крайней мере, шесть архиереев, в том числе два члена Синода за такие вины, как несовершение публичного торжественного молебна по поводу вступления на престол Анны, высказывание в тесном и интимном кругу мечтаний о восстановлении патриаршества, шутки по поводу того, что тот или иной епископ будет патриархом, нахождение у епископов личных записок с критикой синодальной системы или лично Феофана как её архитектора.
Самым громким было дело архиепископа Тверского Феофилакта(лопатинского), арестованного, доведённого пытками до полусмерти, лишённого всех духовных званий, и даже монашества, и пожизненно заключённого в жуткие условия башни Выборгской крепости за издание в 1728 г.. с разрешения тогдашнего правительства, «Камня веры» Стефана Яворского, запрещённого при Петре. Поскольку это была яркая защита патриаршества, книга и её автор были ненавидимы Феофаном (Покоповичем – Вставка М.А.Н.), который мобилизовал целую команду немецких лютеранских богословов для осуждения книги в папизме. ….
Только со смертью Анны, в 1740 г., те из пострадавших, кто дожил до этого момента, были освобождены и восстановлены в своих церковных званиях. Из епископов, однако, никто не смог вернуться к архиерейскому служению, ибо вышли они из этих испытаний уже дряхлыми инвалидами и большинство из доживших очень скоро после освобождения умерли; так, Феофилакт умер через четыре месяца после освобождения. <…>
Кроме прямых осуждений, в царствование Анны шло всестороннее наступление на Церковь: «закрывались монастыри и отбиралось в казну их имущество, вылавливались среди духовенства люди «праздные и для государства нужные»№ сжимался … узаконенный состав семейств и родственников духовенства с принудительной рассылкой по разным школам и сдечей в солдаты «излишков» (Карташов).»
Дмитрий Поспеловский. Православная Церковь в истории Руси, России и СССР. ББИ. М. 1996. Стр.140.
Из истории налогов в России. Сбор налогов при Анне Иоановне.
«Первые сведения, полученные Кабинетом (кабинетом министров – М.А.Н.) о финансовом положении страны, были малоутешительными. К 1732 г. при государственном доходе в 6-7 млн. рублей в год, недоимки за период правления Екатерины I и Петра II накопились в размере 7 млн. рублей. Это притом, что на нужды вооружённых сил в мирное время требовалось не менее 5-6 млн. рублей.
Для обеспечения своевременного сбора налогов и контроля за всеми доходами государства власти пошли на создание новой Камер-коллегии с президентом и штатом служащих. При этом «старая» Камер-коллегия продолжала свою работу. Но её деятельность была ограничена сбором недоимок по 1730 г.
,,, Функции сбора основного налога перекладывались на помещиков. Они были обязаны «те деньги отвозить сами в город и платить воеводам». В случае неуплаты подати на помещика мог быть наложен штраф, а в деревни посланы воинские команды для правёжа. Только теперь это называлось «экзекуцией».
Однако, несмотря на принимаемые властями меры, недоимки увеличились. В 1735 г. правительство жестко потребовало, чтобы недоимки платили «сами же помещики, а которые не заплатят, к тем в деревни их посылать экзекуцию (вместе с её прокормом) и править на помещике же … без всякого послабления: буде и затем платить не станут, то каких бы чинов ни были, держать под караулом самих без выпуска». За неплатёж имения отписывались в казну. Порой помещики оказывали сопротивление. Так, помещик, Ф.Д. Нестеров села Губино Козельского уезда выслал 30 крестьян с собаками на солдат, пришедших за подушными деньгами.
Наконец в 1738 г. власти предприняли крупномасштабную компанию по взысканию недоимок. Был установлен месячный (трёхмесячный) срок для уплаты всех накопившихся недоимок, «а ежели платить не будут, то должников выслать из деревень и домов их … имения же без послабления продавать». В указе от 24 июля 1738 г. отмечалось: «известно нам учинилось», что помещики личные свои доходы в «доимку не запускают, а казна оттого убыток имеет». Однако в июле этого же года из недоимок в несколько миллионов было собрано всего 150 тысяч рублей. …
Злостным должником являлось само правительство – кабинет-министр, сенаторы, президенты коллегий и канцелярий, а также верхи столичного дворянства. Так кабинет-министр А.И. Черкасский задолжал казне 16 029 рублей, а обер-прокурор Сената Ф.И. Соймонов – 3 956 рублей. В целом, «знатные доимщики» были должны государству около 2 млн. рублей. Не случайно в указе Анны Иоановны от 15 января 1739 г. отмечлось: «вначале знатные персоны, а на них смотря или, норовя им, и губернаторы и воеводы и определённые к таким сборам управители, которые послаблением своим к тому неплатежу дали повод».
С.А. Козлов, З.В. Дмитриева. Налоги в России до XIX в.Изд. второе. СПб.: Историческая иллюстрация, Стр. 155-157.
Рекрутская повинность времён Анны Иоановны
«Власти испытывали трудности не только в сборе налогов, но и в комплектовании вооружённых сил. Население всячески уклонялось от рекрутской повинности. Число беглых рекрутов приняло угрожающий характер. Это вынуждало правительство принимать суровые меры. Так в указе Сената 1730 г. отмечалось: «которые рекруты учнут бегать за рубеж и пойманы будут, то из первых заводчиков … на страх другим, казнить смертию, повесить…».
С.А. Козлов, З.В. Дмитриева. Налоги в России до XIX в. Изд. второе. СПб.: Историческая иллюстрация, Стр. 158.
Повинности времён Анны Иоановны.
«По прежнему тяжёлый для населения оставалась выполнение повинностей – трудовой (работной), подводной, провинциальной и др. К примеру, во время русско-турецкой войны 1735-1739 гг. на строительство оборонительных укреплений на юге России и другие работы ежегодно мобилизовалось свыше 100 тысяч крестьян Белгородской, Воронежской и Московской губерний»
С.А. Козлов, З.В. Дмитриева. Налоги в России до XIX в. Изд. второе. СПб.: Историческая иллюстрация, Стр. 158.
Иноземное засилье в России времён Анны Иоановны.
«Обстановка, при которой Анна Иоановна вступила на престол, вызывала в ней недоверие к русским; с учреждением двух новых гвардейских полков, Измайловского и Конного, набранных наполовину из иноземцев (курляндцы и немцы прибалтийских областей, доставшихся России по Ништадтскому миру) и под командой иноземных же офицеров, она почувствовала себя спокойнее. За бироном ко двору потянулись другие немцы, столь же безучастные к судьбам России и думавшие лишь о собственной выгоде. … Сенат, вначале восстановленный было в прежних правах, вскоре снова потерял их с учреждением Кабинета министров … .
При дворе царила несметная роскошь; правительство постоянно нуждалось в деньгах, а силы населения были совершенно истощены налогами; вдобавок пошли неурожаи, голо, повальные болезни, пожары; и как раз в это время Доимочная канцелярия, учреждённая для сбора недоимок, жестоко выколачивала последние средства из населения. Доставалось не одним крестьянам: за недоимку отвечали помещики и местные власти. «Устроена была доимочная облава на народ: снаряжались вспомогательные экспедиции; неисправных областных правителей ковали в цепи, помещиков и старост в тюрьмах морили голодом до смерти, крестьян били на правеже и продавали у них всё, что попадалось под руку. Повторялось татарское нашествие, только из отечественной столицы. Стон и вопль пошёл по стране». (Ключевский).