заместитель прокурора Красноярского края обратился в Красноярский краевой суд с заявлением о признании недействующей статьи 11 Закона Таймырского (Долгано-Ненецкого) автономного округа N 202-ОкЗ от 4 июля 2003 года "Об административных правонарушениях", которой предусмотрена административная ответственность за загрязнение жилой зоны населенных пунктов, связанное с эксплуатацией и ремонтом транспортных средств.
В обоснование заявления указал, что данное правовое регулирование установлено с превышением компетенции в области законодательства Российской Федерации об административных правонарушениях.
Законодательное Собрание Красноярского края, Совет администрации Красноярского края с заявлением заместителя прокурора Красноярского края не согласились.
Решением Красноярского краевого суда от 24 апреля 2008 года прокурору отказано в удовлетворении заявления.
В кассационном представлении прокурор, участвовавший в деле, просит решение отменить, как постановленное с нарушением норм материального права, принять новое решение. Суть доводов сводится к неправильному истолкованию судом норм материального Закона, подлежащего применению по данному делу.
Относительно кассационного представления Законодательным Собранием, Советом администрации Красноярского края поданы возражения.
Изучив доводы кассационного представления, проверив материалы дела, Судебная коллегия находит решение подлежащим отмене по следующему основанию.
Отказывая прокурору в удовлетворении заявления, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что оспариваемое прокурором правовое регулирование установлено в рамках компетенции субъекта Российской Федерации в области административной ответственности, предоставленной подпунктом 39 части 2 статьи 26.3 Федерального закона Российской Федерации N 184 "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации", то есть за нарушение правил и норм органов местного самоуправления.
Вместе с тем, из анализа диспозиции оспариваемой прокурором региональной нормы усматривается, что объект данного правонарушения составляют требования, правила, предъявляемые к юридическим и физическим лицам осуществляющим эксплуатацию автотранспортных средств, являющихся по своей сути, источником негативного воздействия на среду обитания и здоровье человека.
Исходя из экологической направленности данных мероприятий, общие требования, предъявляемые к их выполнению, регулируются Федеральным законом "Об охране окружающей среды", а не нормативными правовыми актами местного самоуправления.
В частности, согласно статье 45 данного Федерального закона, на которую ссылается прокурор, действительно, юридические и физические лица, осуществляющие эксплуатацию автомобильных транспортных средств обязаны соблюдать нормативы допустимых выбросов и сбросов веществ и микроорганизмов, а также принимать меры по обезвреживанию загрязняющих веществ, в том числе их нейтрализации, снижению уровня шума и иного негативного воздействия на окружающую среду как в промышленных зонах.
В силу статьи 2 этого же Федерального закона отношения, возникающие в области охраны окружающей среды, в той мере, в какой это необходимо, также регулируются и законодательством о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения, иным, направленным на обеспечение для человека окружающей среды, законодательством.
Административная ответственность за нарушения в этой области урегулирована в ряде статей Кодекса Российской Федерации об административных нарушениях, а именно, 6.3, 6.4, 8.2, 8.13, являющихся универсальными по своему содержанию и подлежащими применению на всей территории Российской Федерации.
Поэтому установление субъектом Российской Федерации административной ответственности за нарушение правил и требований, предусмотренных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, не согласуется с требованиями статьи 1.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, по смыслу которой, в этом случае, установление административной ответственности является прерогативой федерального законодателя.
Таким образом, выводы суда о соответствии федеральному законодательству оспариваемой нормы, основаны на неправильном толковании норм материального Закона, подлежащего применению по данному делу, что является основанием для отмены решения в кассационном порядке.
Ссылки представителей органов государственной власти субъекта Российской Федерации о том, что объектом посягательства являются правила и нормы в области жилищно-коммунального хозяйства, на что указывает, по их мнению, термин "жилая зона" не свидетельствуют о правильности выводов суда, а лишь подчеркивают, с одной стороны, сложный объект административного правонарушения, а с другой - характеризуют объективную сторону правонарушения, а именно указывают место его совершения. Однако это не изменяет экологическую и санитарно-эпидемиологическую направленность противоправного действия, выраженного в загрязнении компонентов окружающей среды (например, атмосферы - в результате вредных выбросов при эксплуатации автотранспортного средства; почвы, зеленых насаждений - от утечки масла, бензина во время ремонтных работ, смыва вредной пыли и др.)
С учетом изложенного, руководствуясь статьями 361, 362 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия определила:
решение Красноярского краевого суда от 24 апреля 2008 года отменить, вынести новое решение, которым удовлетворить заявление заместителя прокурора Красноярского края.
Признать противоречащей и недействующей с момента вступления в законную силу решения суда статью 11 Закона Таймырского (Долгано-Ненецкого) автономного округа N 202-ОкЗ от 4 июля 2003 года "Об административных правонарушениях".
Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ
от 9 апреля 2008 г. № 1-Г08-13
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации
рассмотрела в судебном заседании дело по кассационному представлению первого заместителя прокурора Архангельской области на решение Архангельского областного суда от 25 января 2008 года, которым отказано в удовлетворении заявления заместителя прокурора Архангельской области о признании противоречащими федеральному законодательству и недействующими отдельных положений статьи 6 Закона Архангельской области от 6 декабря 2007 года N 459-22-ОЗ "О компетенции органов государственной власти Архангельской области в сфере радиационной безопасности населения и использования атомной энергии".
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Хаменкова В.Б., заключение прокурора Генеральной прокуратуры РФ Степановой Л.Е., полагавшей, что решение суда подлежит оставлению без изменения, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации установила:
постановлением Архангельского областного Собрания депутатов от 6 декабря 2007 года принят Закон Архангельской области N 459-22-ОЗ "О компетенции органов государственной власти Архангельской области в сфере радиационной безопасности населения и использования атомной энергии", вступившего в силу в соответствии со статьей 6 Закона со дня его официального опубликования.
Заместитель прокурора Архангельской области обратился в суд с заявлением о признании противоречащей федеральному законодательству и недействующей статьи 6 в части времени вступления закона в силу со дня его официального опубликования, считая, что законы, затрагивающие права и свободы граждан, должны вступать в силу не ранее чем через десять дней после их официального опубликования.
Решением суда от 25 января 2008 года заявление заместителя прокурора Архангельской области оставлено без удовлетворения.
В кассационном представлении прокурор просит об отмене судебного решения, ссылаясь на его незаконность.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации считает решение суда правильным и оснований для его отмены не находит.
В соответствии с пунктом 5 статьи 8 Федерального закона от 6 октября 1999 года N 184-ФЗ "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" конституция (устав) и закон субъекта Российской Федерации вступают в силу после их официального опубликования. Законы и иные нормативные правовые акты субъекта Российской Федерации по вопросам защиты прав и свобод человека и гражданина вступают в силу не ранее чем через десять дней после их официального опубликования.
Защита прав и свобод человека и гражданина как предмет совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации установлен пунктом "б" части 1 статьи 72 Конституции Российской Федерации.
Отказывая прокурору в удовлетворении заявления, суд правильно указал на то, что предусмотренное пунктом 5 статьи 8 названного выше Федерального закона правило о вступлении законов в силу через десять дней после их официального опубликования применимо к тем законам субъектов Российской Федерации, которые приняты непосредственно в целях нормативного регулирования вопросов, закрепленных в пункте "б" части 1 статьи 72 Конституции Российской Федерации.
Подобная позиция согласуется и с позицией Конституционного Суда Российской Федерации, высказанной в Определении от 10 марта 2005 года N 71-О по запросу Самарского областного суда о проверке конституционности пункта 5 статьи 8 Федерального закона от 6 октября 1999 года N 184-ФЗ "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации".