Подобное представление отражено и в великорусских песнях. Так, в песне «Завещание раненого молодца» также умирающий молодец просит коня:
«Ты мой добрый конь, слуга верный мой!
Поещжай один на святую Русь,
Поклонись от меня отцу, матери,
Челобитье моей молодой жене,
Благословенье скажи малым детушкам . . .»
Но главное это представление, что конь предугадывает судьбу хозяина. Оно распространено очень широко. На Дону перед уходом на службу присматривались к коню. Его унылый вид – плохая примета. На русском севере при проводах рекрута, когда готовились сесть в сани и ехать на призывной пункт, также наблюдали за лошадью. Если она не стояла смирно, а переступала с ноги на ногу, была беспокойной, то это также расценивалось как плохое предзнаменование.
В заключение назовем еще несколько обычаев, связанных с возвращением со службы.
В некоторых станицах Дона, встречая мужа, жена кланялась в ноги сначала ему, а затем – коню, благодаря за то, что привез казака живым. И наоборот, было принято упрекать животное в случае гибели хозяина. Приведем описание оплакивания из опубликованной в 1862 году статьи в газете «День». При встрече матерью сослуживцев погибшего казака, его друг отдаст ей коня. «А она болезненно вскрикнула, так что вся толпа дрогнула, быстро бросилась к лошади, повисла у нее на шее да так и замерла. «Горемычная ты лошадушка, сиротинушка ты непричастная! Куда же ты девала свово хозяина доброва, мово чадушку кровучую? Зачем ты не принес к нам его ненагляднова? Зачем ты не берег яво от злой пули вражеской? Осиротил ты нас горемычных!». В станице Старочеркасской рассказывали о гибели в 1912 году станичника, которого зашиб копытами конь. Также, оплакивая, упрекали коня.
Вопросы к теме
1. Расскажите о вкладе казачества в победы российского оружия?
2. Расскажите о трудностях пограничной службы казаков.
3. Что такое посты, пикеты, залоги и разъезды?
4. Кто такие «пластуны»?
5. Какие вы знаете воинские приметы казачества? Какое место занимал конь в жизни казака?
ТЕМА 8. ГЕРОИ КУБАНСКОГО И ТЕРСКОГО КАЗАЧЕСТВА.
Казак - это в первую очередь верный слуга Родного Отечества, защитник слабых. Казачество внесло огромный вклад, как во внутреннюю историю России, так и в дело защиты её от врагов.
Первый этап вовлечения гребенского казачества в сферу деятельности институтов российской государственной власти совпал по времени с вхождением в состав России Кабарды.
В 1557 году кабардинцы принимаются в Московское подданство, а уже в следующем году в составе русских войск они участвуют в Ливонской войне и в походе на Крым. В 1561 году Иван Грозный взял в жены кабардинскую княжну Марию Темрюковну, и это ещё более сблизило Кабарду с Россией. Спустя два года царь посылает в помощь своему тестю князю Темрюку войско под начальством Плещеева в составе которого находились и казаки: «В Черкассы пришли...и с ними голова стрелецкая Григорий Враженский, а с ним стрельцов 560 человек, да 5 атаманов, а казаков с ними 500 человек...». Это летописное указание является первым свидетельством о пребывании русских служилых людей на Кавказе.
В 1577 году воевода Лукьян Новосильцев основал крепость Терки с постоянным гарнизоном из стрельцов и городовых казаков, и в этом же году было составлено первое летописное упоминание о боевой службе терских (вольных) казаков против Крымской орды в районе реки Сунжа. Позднее было определено считать 1577 год датой старшинства Терского казачьего войска.
Отсутствие более ранних письменных свидетельств о пребывании гребенцов на Кавказе не говорит о том, что вольных казаков здесь не было. Как считает В. А. Потто, о них не было ранее написано «потому, что... часто смешивают с кабардинцами». Это ещё раз подтверждает мнение о первоначальном вассалитете гребенцов по отношению к кабардинским князьям.
Существует свидетельство, что в 1589 году «атаманом Терским» и «вольным казаком Терским» был некто Шолох. По мнению Т.А.Ткачева, возглавлявшего в начале XX века Владикавказское Общество любителей казачьей старины», чисто кабардинское имя атамана говорит о том, что в тот период к гребенскому казачеству примешивался элемент местный, благодаря которому, быть может казачество и держалось так долго в Гребнях.
Москва утвердила свое присутствие на Кавказе постройкой городка Терки в 1577 году с гарнизоном, состоящим из Стрельцов и инородцев, выразивших желание служить царю.
Отличительной особенностью крепости Терки являлась отсутствие религиозных разногласий среди представителей гарнизона. Так инородцы делились на «новокрещённых» (те, принявших крещение) и «окочан» (оставшихся мусульманами). Они были поселены в разных слободах, чтобы не мешать друг другу в отправлении религиозных обязанностей, но службу несли вместе. Союзниками их были поселившиеся в низовьях Терека казаки.
По преданию они были выходцами с Дона, и некоторое время промышляли разбоем на Волге. Под давлением царского стольника. Мурашкина, рассечённые на три части бежали на Урал, основав Яицкое казачество, в Сибирь (под атаманством Ермака) и на Терек. Живя от гребенцов обособленно, последние стали известны под названием Терских казаков.
Иван Грозный, включая кавказские земли в состав Российского государства, и считая служилый народ, по праву, своим, тем не менее, не разрушал старых принципов сложившегося вассалитета.
С именем этой старейшей части терского казачества связана эпоха вольности, когда отношения с государством выстраивались на паритетных началах. Царские воеводы просили казаков о той, или иной службе, а казаки не всегда соглашались и действовали по своему усмотрению («как Круг решил»).
Подобные отношения между казаками и государством были характерны для всех казачьих социумов, образовавшихся на протяжении XV - XVI веков на окраинах Российского государства.
Лояльное отношение казачьей вольницы к власти давало последней возможность привлекать эту военную силу для решения тех или иных внешнеполитических проблем. Осложнение отношений между Россией и сопредельными государствами неизменно поднимало в поход гребенцов и терцев.
Свидетельствуют об этом факты участия их как в «официальных» боевых действиях в составе русских войск, так и «самостоятельные» военные акции, обусловленные проявлением не только казачьей вольности, но и государственной политики Москвы.
Атаман О.В.Губенко, отмечает лишь несколько самых ярких страниц боевой истории Терского казачества XVI - XVII веков:
1590, 1594, 1604 гг. — участие в походах против Шамхала Тарковского;
1633 г. — нападение на Малую Ногайскую Орду;
1645-1646 г. — успешные действия против Крымского ханства и ногайцев Большой Орды совместно с Донскими казаками.
1656 г.— участие в войне со Швецией;
1677 г. - Чигиринский поход.
1687-1689 гг. — Крымский поход;
1695 г. - Петровский поход на Азов.
Союзнические обязательства казаков в отношении государства не всегда оставались нерушимыми. На этот период приходили и события, свидетельствующие и о явном противостоянии казачьих окраин и Москвы, нередко переходящие в кровавые столкновения. Не оставались в стороне от этих конфликтов и казаки Терека.
В 1606 г. 4000 представителей терской вольницы поднялись вверх по Волге и окунулись в события Смутного времени, выдвигая на престол своего самозванца - «царевича Петра» (якобы, являвшегося сыном царя Фёдора Ивановича и Ирины Годуновой). Эта казачья группа в полном составе приняла участие в движении Ивана Болотникова. Около половины терцев погибло в битве при Кашире, другая же половина попала в плен в Туле, но была помилована и отпущена на Терек.
Однако же оставшиеся не территории Предкавказья казаки сохранили верность воеводе Головину, и в 1615 году, выйдя к Астрахани, разбили на Волге мятежного атамана Заруцкого.
Подобные колебания были не редки в истории Терских казаков XVII века.
Большая группа их принимала участие в походе Степана Разина в Персию и на Россию в 1667 -1670 гг. В 1671 году терские, гребенские казаки и кабардинцы приняли участие в пленении последнего разинского атамана Шелудяка в Астрахани.
Кочевой принцип жизни гребенцов был завершен к середине XVII века, и казачий ареал сузился до границ Сунженскою хребта; здесь же в 1651 году был основан Сунженский острог. Следствием начавшегося давления на казаков является и переселение в 1674 году терского атамана князя Касбулата, спасающегося от набегов крымцев и подвластных им горцев с правого на левый берег Терека.
В этот период начали существовать и постоянные казачьи городки между Тереком и Сунжей. Данные о них отрывочны, но очевидно, что место их расположения несколько раз менялось и гребенские казаки поэтапно оттеснялись к правому берегу Терека вплоть до 80-х годов XVII века.
В 1711 году генерал Апраксин предложил гребенским казакам переселиться на левый берег Терека, что и было исполнено ими. На новом месте был основан целый ряд казачьих станиц.
Пополнение казачьего общества за счет пришлого из России беглого элемента как на Дону было практически невозможным вплоть до середины XVII века. Отдельные ватаги донских, яицких и даже запорожских казаков появлялись на Тереке для осуществления воинского или иного промысла, но это были разовые, несистемные вылазки, не способные особо повлиять на демографические процессы в среде гребенцов и терцев.
В этот период казачьи семьи, как правило, были межнациональны. Женщины появлялись в казачьей среде или же в результате набегов на соседей (в качестве военной добычи), или же, как свидетельство добрососедских отношений (закреплений союзнических обязательств). Высказываются предположения, что и покупки казаками женщин на невольничьих рынках были не такой уж редкостью.
«Вольное» казачество не получало в тот период от государства каких-либо системных компенсаций за службу, практиковались только разовые выплаты за какую-то особую военную акцию. Так в качестве приглашения в поход 1594 года на Шамхала Тарковского казаки получили государево хлебное жалование и «по полтине на брата».