В грозное время лихолетья 1917-1921 годов казаки и горцы сражались вместе против своих врагов, оказывая друг другу братскую помощь. Не случайно казаки и горцы на совместной Южно-Российской конференции в сентябре - ноябре 1917 года хотели создать Южно-Российский Союз - своеобразную многонациональную республику. Много казаков и горцев вынуждены были покинуть Россию в 1920 году, но и за границей они продолжают жить по тем обычаям, которые передали им предки.
В исключительных случаях у казаков проявлялся чисто горский обычай умыкания невесты. Набрасывалась бурка, и невеста похищалась.
У горцев с давних времен существовала традиция поединков, которые зачастую решали ход сражений. По прочно укоренившимся нормам, поединок «всегда заканчивался физической или морально-психологической гибелью одного из участников, и победитель поступал с побежденным, как с убитым, снимая с него оружие». Казаки восприняли эту традицию наряду с другими, и в годы Кавказской войны нередко случались схватки–поединки, решавшие исход сражений.
Казаки-черноморцы восприняли еще один адыгский обычай – исполнение танцев и шумных игр с музыкой и пением, громких разговоров у постели раненого. Делалось это с целью удалить смерть от больного, мешая ему засыпать. Вот как это происходило у черноморцев в середине XIX в. по описанию И.Д. Попко: «раненому не давали спать около трех суток; у его изголовья стучали в бубен и пели боевую песню. Лежал ли он на биваке или в курене, пред его глазами раскладывался огонь, блеск которого облегчал тоску, какая чувствуется от потери крови и избытка телесных страданий. Пуще всего не допускали к нему людей с дурным глазом и с излишней, если угодно, восприимчивостью».
Попутно отметим, что по адыгскому обычаю некоторые казаки для того, чтобы предохранить свой двор от «дурного глаза» вывешивали на заборе конские черепа. А в черноморских станицах самым популярным и распространенным танцем была кавказская лезгинка.
Под кавказским влиянием менялись некоторые праздники, принесенные на Кубань с Украины, Дона, из России. Наибольшие изменения произошли в таком традиционном празднике как масленица, знаменовавшем собой приход весны. Сохранился лишь обычай приготовления блинов (у линейцев) и галушек (у черноморцев). А вместо традиционной обрядности часто устраивались скачки (джигитовки). Постепенно масленица перестала отмечаться шумно и многодневно, и причиной тому – отсутствие снежной зимы, потеря сущностного смысла праздника.
Напротив, некоторые бытовые адыгские традиции постепенно вошли в казачий быт. Так, корм для домашних животных казаки линейных и закубанских станиц хранили в больших плетеных корзинах, изгороди делали плетеные; ульи для пчел тоже были плетеные и обмазанные глиной.
Процесс трансформации степного казачества в казачество кавказское занял практически всю первую половину XIX в. Он в значительной степени повлиял на политику войскового правительства и казачьих атаманов в отношении к соседям-горцам. Если для русских генералов весь Северный Кавказ был всего лишь пограничной окраиной Российской империи, то для казаков и их атаманов это была их родина, которая обязывала их к большей дипломатии и гибкости по отношению к горцам. Во всяком случае, казачье управление стояло, как правило, на позициях улучшения отношений с ними, прекрасно понимая, что ухудшение казацко-горских контактов сделает нормальную жизнь для казаков практически невозможной. И если атаманы линейцев вынуждены были зачастую выполнять российские распоряжения, непосредственно подчиняясь военному руководству, то черноморские атаманы, более независимые в этом плане, проводили значительно более осторожную и гибкую политику, направленную на сближение с местными народами.
Таким образом, изучая историю казачества никогда не стоит забывать, что она теснейшим образом связана с историей других народов Северного Кавказа. Не смотря на различие в языке, религии, образе жизни эти народы постоянно контактировали друг с другом. Конечно, как мы и говорили, горцы далеко не всегда мирно относились к чужакам, пришедшими и поселившимися по соседству. Но мы должны в первую очередь помнить, что именно общение с горцами способствовало тому, что казаки легко адаптировались на Кавказе, переняв некоторых их хозяйственные традиции и материальную культуру. Но и в сфере духовной культуры так же шёл процесс обмена, для этого достаточно вспомнить проникновение в казачью среду таких горских традиций как куначество и аталычество. Как бы то ни было мы должны уважать культуру и традиции народов, живущих рядом с казаками, чтобы лучше понимать истоки некоторых казачьих традиций.
Вопросы к теме
1. К какому времени относятся первые контакты казаков и горцев?
2. Назовите заимствования казаков у горцев в области хозяйства.
3. Что заимствовали казаки у горцев в области материальной культуры?
4. Что такое меновые дворы? Какую роль играли меновые дворы, ярмарки и базары в процессе взаимодействия казаков и горцев?
5. Какие горские обычаи заимствовали казаки?
6. Оцените процесс взаимодействия горцев и казаков.
ТЕМА 10. ВЕЛИКИЕ РУССКИЕ ПИСАТЕЛИ О КАЗАКАХ.
История казачества и его роли в истории России всегда являлась предметом восхищения. Казаки всегда являли собой идеал образцового поведения. Их героизм вызывал восхищение.
Одним из ярчайших свидетельств того, что казачество было неотъемлемой частью культуры нашей Родины, является тот факт, что образ казака прочно закрепился в нашей культуре. Многие выдающиеся писатели обращались к образу казака и казачьей истории.
Великие русские писатели в поисках примеров лучшей народной доли обращаются к казачеству, к его социальному устройству, к его ценностям и идеалам, видя в них приемлемые формы и смыслы жизни для русских людей (Л.Н.Толстой: «Будущность России – казачество…»). К середине XIX века в общественном сознании впервые, во многом благодаря высоким оценкам казачьих идеалов и социальных ценностей со стороны таких российских писателей-гуманистов, как А.С.Пушкин, М.Ю.Лермонтов, Н.В.Гоголь, Л.Н.Толстой, формируется совершенный образ-идеал человека российской национальной культуры. Основу самосознания этого образа – патриота своего края и Родины-России, характеризующегося высокой степенью духовно-психологической и практической готовности к защите Отечества, приверженного демократическим формам устроения жизни и свободному землепользованию внутри общины, экономически самодостаточного, с высокой личностной статусностью, но в то же время с православной духовно-соборной ментальностью, ответственного за свою жизнь перед Богом и обществом (казачьим миром) – составляли воспитательные ценности, идеалы и смыслы казачьей культуры.
Очень красиво о казаках пишет выдающийся писатель Николай Васильевич Гоголь. Какими героическими образами наполнены его произведения! Непреклонный Остап, даже под пытками не проронивший не звука, чтобы не показать слабости врагам. Его отец Тарас Бульба, отдавший жизнь за то, чтобы сохранить православный дух и независимость казаков. Гоголь, отлично зная повседневную жизнь казачества, так ярко рисует картины его быта, что так и кажется, что вот сидит он на одной лавке с Тарасом Бульбой, кушает галушки, курит люльку и подумывает о славных казачьих делах. А как весело рассказывает Гоголь о казаках и их жизни в своих «Вечерах на хуторе близ Диканьки»! Тут ты видишь и как жили казаки, как работали и чего боялись.
Но не только Н.В.Гоголь писал о казаках. Был знаком с казацким миром и А.С.Пушкин. В творчестве Александра Сергеевича глубоко отражены казачьи мотивы. Поэт в своём творчестве блестяще показал развитие казачества: от беспокойной мятежной вольницы до благородного патриотического воинства, на которое выпала великая миссия отстаивания российских рубежей.
Издержки казачьей вольницы, распри, столкновение амбиций, разрушительность казачьей стихии, выплеснувшиеся в годы Смуты, разинского восстания, пугачевщины, казались Пушкину угрожающими для судеб Российской державы.
В примечаниях к первой главе «Истории Пугачева» Александр Сергеевич затронул проблему происхождения казачества. Его возмущали заявления иностранных авторов о неславянском происхождении казаков. «То, что писали об них иностранцы,– заявлял Пушкин,– не может быть сюда причислено; ибо большая часть таковых сочинений основана на догадках, ничем не доказанных, часто противоречащих истине и нелепых. Так, например, сочинитель примечаний на родословную историю татар Абулгази Баядур-Хана утверждает, что казаки уральские произошли от древних кипчаков… Все сии нелепости, которые не заслуживают опровержения для русских, приняты однако ж в прочих частях Европы за справедливые».
В отличие от авторов, пытающихся (и продолжающих эти попытки сегодня!) отделить казачество от русского народа, Пушкин досконально знал и изучал историю и культуру казаков. Он углубленно работал не только с письменными источниками, но и с тем материалом, который сегодня все чаще называют «устной историей». В 1824 г., посетив неподалеку от Бендер место укрепленного лагеря Карла XII, поэт познакомился со стотридцатилетним казаком, бывшем в этом лагере и видевшим шведского короля. Пушкин расспрашивал его, надеясь услышать что-либо о Мазепе.
О результатах своей поездки к уральским и оренбургским казакам поэт говорил: «Я посетил места, где произошли главные события эпохи, мною описанной, поверяя мёртвые документы словами живых, но уже престарелых очевидцев, и вновь поверяя их дряхлеющую память историческою притчею».
Поэт очень бережно относился к народной оценке исторических событий и старался в своем художественном творчестве быть как можно ближе к ним. Показательно в этом отношении становление в сознании Пушкина образа Ермака. Пушкина не устраивает тот идеализированный Ермак, которого воспевал Рылеев («Ревела буря, гром гремел…»).