"Бог Океана ответил: можешь ли ты говорить о море с лягушкой в колодце?"
Это невозможно, так как языки разные. Лягушка из колодца говорит на языке колодца.
Вы, возможно, слышали эту историю. Однажды лягушка из океана пришла и прыгнула в колодец. Она столкнулась с лягушкой в колодце и та спросила: "Откуда ты пришла?" Она сказала: "Я пришла из океана".
Колодезная лягушка спросила: "А он больше, чем этот колодец?"
Конечно, в ее глазах было недоверие, в ее уме — сомнение: как что-то может быть больше, чем этот колодец, где я живу?
Океанская лягушка рассмеялась и ответила: "Очень трудно сказать что-нибудь, так как нет меры".
Колодезная лягушка сказала: "Тогда я дам тебе некую меру, чтобы ты смогла это сделать". Она прыгнула на четверть глубины колодца, одну четвертую пути, и спросила: "Этого хватает?" Океанская лягушка засмеялась и сказала: "Нет".
Тогда та прыгнула на половину глубины колодца и спросила: "Этого хватает?"
Океанская лягушка снова сказала: "Нет!" Тогда та прыгнула на всю глубину колодца и сказала: "Теперь ты не можешь сказать "нет"."
Океанская лягушка сказала: "Ты можешь обидеться, а я не хочу быть невежливой, но ответ по-прежнему тот же —: нет".
Тогда колодезная лягушка сказала: "Убирайся отсюда, ты, лгунья. Ничто не может быть больше этого колодца!"
Когде вы сомневаетесь, это всегда говорит в вас колодезная лягушка. Ничто не может быть больше вас, ничто не может быть выше вас, ничто не может быть божественней вас, ничто не может быть священней вас. Нет! Вот почему вы отвергаете Будд, Иисусов — вы должны так делать, так как они приходят из океана. Они приносят послание неизмеримого, а у вас — ваши измерительные планки.
Вы не должны так уж осуждать колодезную лягушку, так как что ей делать? У вас может быть только сочувствие, вы не должны быть к ней слишком строги, так как это все, что она знает. Она никогда не была в океане, как же она представит его себе? Отсюда сострадание Будд,. Вы можете им не верить, а они по-прежнему дают вам свое сострадание, так как они знают, что вы не можете ничего поделать, — вы жили в колодце, и так долго,
Колодезная лягушка даже смотрит на небо, но небо тоже окружено стенками ее колодца, это просто дыра. Даже небо не больше ее колодца — ведь она не может знать, что ее колодец лишь окно и что небо не ограничивается окном. Но вы стоите за окном, Тогда эта самая структура окна становится структурой вашего неба, и вы думаете; небо — это то же самое, что и мое окно. Так думает каждый,
И Будды не могут сделать ничего, кроме как сострадать. Иисус умер на кресте и все же сказал: Господи, прости этих людей, ибо они не ведают, что творят.
Это то, что делает колодезная лягушка. И океанская лягушка, должно быть, молится в глубине своей души: Господи, прости эту лягушку, ибо она не ведает, что творит и говорит. Она сказала: "Убирайся отсюда, лгунья. Ты не можешь меня обмануть, у тебя, видно, есть какие-то планы, чтобы обмануть меня. Я не могу поверить в такой абсурд, что нечто может быть больше, чем этот колодец".
"Бог Океана ответил: можешь ли ты говорить о море с лягушкой в колодце?"
Вот почему Будды никогда не говорят о том, что они знают, — это невозможно сообщить, это несообщимо, так как языки разные: у вас другой тип языка. Если это вложить в такой тип языка, тогда нужно будет влить океан в колодец, но океан не войдет в колодец, так что станет фальшивым. Вот почему Будды продолжают говорить: то, что мы говорим, что высказано, становится неистинным.
Лао-цзы говорит: истина не может быть высказана, а то, что высказано — уже не истина. Это проблема, а не истина. Проблема это вы. и ваш язык колодца — проблема, а не истина. Об истине можно сказать, но для того, чтобы говорить о ней, нужны два Будды, а им не нужно говорить об истине, так как когда есть два Будды, нет нужды что-нибудь говорить, — они показывают. Они — истина. Нет нужды говорить, а когда есть хоть какая-то нужда говорить, возникает проблема.
"Можешь ли ты говорить о море с лягушкой в колодце? Можешь ли ты говорить о льде со стрекозой?"
Стрекоза живет в огне, как же вы можете говорить с ней о льде? Она никогда его не знала, лед для нее никогда не существовал, ее мир — это огонь. Вы можете говорить об огне, но вы не можете говорить о льде, вы не можете сказать, что есть вещи холодные, как лед. Она не поверит вам, так как для нее все огонь.
Как можно вас научить блаженству, — вас, кто живет в огне несчастья и дуккхи? Как можно научить вас блаженству, — тех, кто живет в муке. кто является стрекозами? Как можете вы понять холод Будды? Вы не можете понять. Как вы можете понять, что в голове Будды не движется ни одна мысль, ни одно облако. Вы знаете, что у вас не было даже проблеска, даже на единый миг ваш мыслительный процесс не останавливался. Вы знаете свою голову, как безумную толпу, как же вы можете верить, что Будда просто сидит и в его голове нет ни одной мысли. Это непредставимо.
Вы живете в огне, а Будда живет в холодном, очень холодном мире, и нет моста между огнем и льдом. Пока вы не начинаете становиться холоднее и холоднее, и холоднее, вы не будете способны понять, Будда становится коммуникабельным только тогда, когда вы становитесь более молчаливы и холодны, иначе все утрачивается.
"И можете ли вы говорить о жизненном пути с доктором философии?"
Это невозможно! И я скажу вам, что иногда можно говорить о море с лягушкой в колодце, можно говорить о льде со стрекозой, но невозможно говорить об истине с философом, с доктором философии. Почему? Потому что каким бы маленьким ни был колодец, он все же часть океана, ведь вода — часть океана. И какой бы противоположностью огня ни был лед, они — степени одного и того же явления.
Тепло и холод — не две разные вещи, но одна и та же энергия. Энергия становится теплом, и та же самая энергия становится холодом: энергия одна и та же, различаются градусы. Вот почему вы можете измерить и тепло, и холод с помощью одного термометра, — потому что энергия одна и та же. Где холод становится теплом, можете ли вы сказать точно, где? При каком градусе холод перестает быть холодным и становится теплом? Вы не сможете сказать, — они зависят друг от друга.
Попробуйте поставить простой опыт. Положите одну руку, левую руку, на ледяной куб, а вашу правую руку близко к огню. Пусть правая рука нагреется, а левая охладится. Потом поместите обе руки в воду и скажите мне, холодная она или горячая. Вы окажетесь в затруднении, так как одна рука скажет, что вода холодная, а другая скажет, что горячая. Какая она, холодная или горячая? И то и другое — степени одной энергии.
Поэтому я и говорю вам, что даже колодезной лягушке можно что-то сообщить о море. И если посланник действительно вдохновлен, он может создеть образ для сообщения. Это то, что делает Будда, что делает Иисус, — создают образы, чтобы сообщить нечто о море колодезной лягушке, так как есть одно общее — вода. Если есть нечто общее, тогда возможно сообщение, тогда существует мост.
Что-то о льде может быть сообщено даже стрекозе. Даже если вы говорите, что это нечто не такое горячее, как огонь, уже что-то сказано о льде, хотя, конечно, негативное. Вот почему все великие писания негативны. Они не говорят, что такое истина. Они всегда говорят, что не является истиной, просто чтобы сделать послание осмысленным для стрекоз. Так что хотя мы не можем сказать, что такое лед, мы можем сказать, что лед — это не огонь. Это может быть сообщено.
Но с помощью этого метода невозможно рассказать философу о пути жизни или о бытии. Даже если философ экзистенциалист, это тоже невозможно: нельзя говорить о бытии, так как между словом и соответствующей реальностью нет никаких мостов. Роза и слово "роза" никак не соотносятся, все отношения спорны. Какие отношения между словом "роза" и розой? Если они есть, тогда вы не можете назвать ее "гулаб". В мире существует 300 языков и 300 слов для обозначения розы. Нет никаких отношений, все отношения спорны.
Холод имеет отношение к теплу, колодец имеет отношение к океану. Их отношения, хоть и незначительные, есть. они реальны, не спорны. Но между словом и реальностью нет никаких отношений, они вообще никак друг к другу не относятся. Так что вы можете иметь свои собственные слова, частный язык, вы можете называть нечто любым именем. Если вам нравится называть ее как-то еще, роза не потащит вас в суд. И никто не сможет доказать, что его слово более правильно, чем ваше, никто не сможет доказать этого, так как ни одно слово не является более правильным или менее правильным, — слова неуместны, они не имеют к этому никакого отношения.
Но философ живет в словах. Философ — самая фальшивая вещь в бытии, и чем более философичными вы становитесь, тем менее вы живете. Тогда вы думаете о любви, но никогда не любите; тогда вы думаете о Боге, но никогда не становитесь божественными; тогде вы все говорите, и говорите, и говорите, — и вся ваша энергия тратится на слова. Нет деже единого мига на то, чтобы вступить в бытие.
Чжуан-цзы говорит, опасайтесь философий, так как их основа — одна и та же, они зависят от слов, а реальность — это не слова. Двигайтесь в реальном, — вы реальны, бытие реально, — двигайтесь в реальном. Не творите стен из слов между вами и реальностью, иначе она станет непроницаема, и вы будете замурованы за вашей стеной, а тогда станет почти невозможно выйти за нее.
Не будьте философом, а каждый — философ. Трудно найти человека, который не был бы философом. Некоторые философы хороши, некоторые — плохи, но каждый — философ. Некоторые более логичны, некоторые менее, но каждый — философ. Отбросьте все это путешествие — путешествие философии. Только тогда вы вступите в реальное, в существующее.
8. ЧЕРЕПАХА
18 октября 1974 г.
"Чжуан-цзы ловил рыбу в реке своей бамбуковой удочкой. Владетель царства Чу послал двух своих вице-канцлеров с официальным документом: "Мы предлагаем вам должность премьер-министра".