Их давно уже нет. Вначале умер он, а затем и она, постепенно опускаясь, накопив всего, добившись и потерявши цель в жизни. Цель - богатство - растащили «добрые» люди. Им уже ничем не поможешь, но где-то в Екатеринбурге у них живет сын и внучата. Было бы хорошо, если бы они поняли и прожили без ошибок предков, которые при всем были, безусловно, неплохими людьми. Ошибка одна - не тому богу молились.
Как вы знаете, у меня сад в Коуровке. У меня в саду была в соседях женщина. Она уже переселилась в мир иной, но ее жизнь поучительна и заслуживает того, чтобы я ей отвёл место в калейдоскопе. Она всю жизнь торговала пивом. И сумела скопить денег на сад, квартиру и т. п. Потом она стала верующей. Ей нужен был Бог, который охранял бы все то, что она заработала на пиве. Дом, теплицы и баню в саду она построила эксплуатацией другого человека, мужчины с золотыми руками, но раба спиртного. Нет уже раба спиртного, нет рабы денег, но их судьбы поучительны. Беда в том, что мы, люди, не слышим ни Бога, ни друг друга. Каждое поколение все вновь повторяет, не изучая ошибок предыдущего поколения.
Есть еще рабы. Это рабы власти. А большая власть дает большие деньги, причем они подчас добиваются по земным меркам достаточно высокого положения. Один мой знакомый сейчас депутат областной думы. Не отрицаю, при его изворотливом, цепком уме он может даже стать президентом на Луне. Но опоры на людей земли у него нет, и не будет.
Повторяюсь, жизнь - это, как известно, театр. А люди в нём - актеры. Когда-то давно профессор И. Безгин рассказывал нам анекдот о театре. Содержание таково: на улице сильный дождь, но муж возвращается домой совершенно сухой. Жена интересуется: «Как это у тебя получилось?», на что он отвечает: «А я - между струями». Так вот, между струями можно много чего добиться. Но без прочного фундамента это дом на песке, и ничего больше.
И этот человек, раб власти, для Бога тоже не безнадежен. Я помню его сгоревшую квартиру, похороны его задохнувшейся в дыму жены. Но вот ходит всю жизнь на острие. А зачем?
В своем калейдоскопе рабов я могу описать и рабов от религии, зовущих к Богу, но фарисеев кормящихся на вере...
Могу очень много найти рабов бутылки, (их в наше время особенно много), как и рабов власти и денег.
Встречал родителей - рабов детей; и детей - рабов родителей.
Ну, ладно, что я других критикую. Я тоже основную часть жизни был рабом своих эмоций, совершенно не понимал, что делаю.
Но я прозрел и каюсь перед Господом. К прозрению и покаянию призываю и вас.
Постсткриптум. Калейдоскоп рабов далеко не завершен, но оставляю его до лучших времен.
Мои рассуждения по поводу открытия храма на месте расстрела царской семьи в Екатеринбурге
Сегодня сообщили по радио о том, что президент Владимир Владимирович Путин и патриарх русской православной церкви Алексий II на открытие храма не приедут. За то, что они так мудро себя повели, я порадовался.
Храм получился, действительно, очень впечатляющим, и памятник царской семье работы Кости Грюнберга - тоже. Но я рассуждаю так. Все это, безусловно, ярко и впечатляюще. Но говорит о торжестве православия в России, но не о торжестве Бога на земле. А это уже совсем другое. Царь Николай. Второй был главой всех конфессий в России. А храм, который государство выстроило, православный. Можно, конечно, сказать, что во мне говорит обида маленького человечка. Не без этого. Смотрите, губернатор и скульптор — немцы, то есть потенциальные лютеране. Сколько за это время выстроено православных храмов в России! С таким же самозабвением, как когда-то ломали все, что касалось церкви, и, прежде всего православной. Вся страна Россия, не задумываясь, принимает участие в восстановлении. Мэр города Краснотурьинска В. Е. Михель, тоже немец и потенциальный лютеранин, рапортовал недавно по поводу сдачи православного и мусульманского храмов, но пальцем не пошевелит, чтобы в Краснотурьинске, где большая лютеранская община, была лютеранская кирха.
В 1940 годы снесли лютеранскую кирху в Екатеринбурге. Если бы не лютеранская церковь Германии, у нас бы не было денег даже на установку памятной доски на месте снесенной лютеранской церкви в Екатеринбурге. Не могут все 100 процентов жителей страны быть православными. Так что у нас есть свой «зритель» - это из моей бывшей театральной профессии. У нас есть свой прихожанин. Но здания своего нет и, по-моему, не предвидится. И если Германии надоест поддерживать один лютеранский приход в Екатеринбурге, а США - другой, то с этим и закончится лютеранство в Екатеринбурге, будут по домам собираться, как и раньше. И это несмотря на то, что лютеране здесь живут столько же, сколько православные. И в то же время губернатор бросает клич, призывая немцев ехать на Урал жить. Он много сделал для возрождения Верхотурья, для строительства Храма на крови, но он не сделал ничего, чтобы помочь создать храм для лютеран, каковыми были его предки.
А уничтожение российских немцев началось, прежде всего, с уничтожения наших священников.
Эту тему хочу закончить выдержкой из моего любимого рассказа Н. Лескова «Однодум». «Теперь Ланской улыбнулся, квартальный совсем заинтересовал его не чуждую теплоты душу.
— Послушайте, - сказал он, - вы - чудак, я вас прошу сесть.
Рыжов сел визави с “надменным”.
— Вы, говорят, знаток Библии?
— Читаю, сколько время позволяет, и вам советую.
— Хорошо, но… могу ли я вас уверить, что вы можете со мной говорить совсем откровенно и по справедливости?
— Ложь заповедью запрещена, я лгать не стану.
— Хорошо, уважаете ли вы власти?
— Не уважаю.
— За что?
— Ленивы, алчны и пред престолом криводушны, — отвечал Рыжов.
— Да, вы откровенны. Благодарю. Вы тоже пророчествуете?
— Нет, а по Библии вывожу, что ясно следует».
Стоп, на этом месте мы расстанемся с рассказом Н. Лескова, написанным около 150 лет назад.
Имею основание так думать, но мечтаю, чтобы власть была другой и мы, люди, другими. Но это только мечты.
Хочу быть похожим на Рыжова. Для меня он человек будущего горизонта. Но горизонт что мираж, чем больше стараешься его достичь, тем дальше он отодвигается.
Смерть величественна или постыдна?
10 июня 2003 года у меня на руках умер дядя, двоюродный брат мамы Чесницкий Марк Лазаревич. Буквально через несколько дней в больнице скончалась Полина Константиновна Вебер. За последнее время был ряд смертей. Умер в Североуральске мой двоюродный брат Женя Блок. Случился сердечный приступ, умер от переохлаждения в лесу. В саду, в поселке Новоуткинск Шалинского района умер Фотин Николай Федорович, умерла Прокопьева Лидия Альбертовна. Длительный срок уже прошел, как умер мой отец Эссер Евгений Филиппович. В жизни человека есть две основные даты. На надгробии пишут: родился тогда-то, умер тогда-то.
Почему мне именно сейчас захотелось написать о том, как человек умирает? Что это? Величественное или постыдное состояние? Как есть? Как это должно быть? Мне захотелось на эту тему порассуждать. Со смертью мы, люди, сталкиваемся всю свою жизнь. Но на руках у меня умер человек. Это доселе неизвестное мне состояние я испытал впервые.
У Ш. Бодлера в «Пляске смерти» есть слова:
Потешный род людской!
На всех широтах мира
Кривляйся и пляши,
Но знай: в любом краю
Примешивает смерть,
Надушенная миррой,
К безумью твоему —
Иронию свою.
А в другом стихотворении «Смерть бедняков» он пишет:
Лишь смерть утешит нас
И к жизни вновь пробудит,
Лишь смерть — надежда тем,
Кто наг, и нищ, и сир,
Лишь Смерть до вечера
Руководить нас будет
И в нашу грудь вольет
Свой сладкий эликсир.
В холодном инее
И в снежном урагане
На горизонте мрак
Лишь твой прорежет свет,
Смерть, ты гостиница,
Что нам сдана заране,
Где всех усталых ждет
И ложе и обед!..
И третье стихотворение «Мечта любознательного»:
И мирно умер я
Объят зарей холодной,
И больше ничего?
Да как же это так?
Поднялся занавес,
А я все ждал бесплодно…
Вот интересно у нас, людей, нет этого «предбанника», который стоял бы перед смертью. И можно сказать, что это в чем-то унизительно для умирающего. Есть отделение реанимации, откуда человека или везут в общую палату, или в морг. В реанимационном отделении все придумано для тела и ничего - для души. Когда уже ясно, что тело погибает - погибло, должно быть, место, где человек отходит от земной жизни, готовится к вечности. Я вижу эту палату, в которой главенствует человек - специалист по духу и, прежде всего - священник. Все это естественно должно быть, если умирающий готов слышать.
Таблетку человек проглотил, запил водой - и все. Дух же совсем другое. Мой папа умирал в реанимации среди чужих людей. Дядя Марик умер с молитвой - я молился за него. До последней минуты он просил, чтобы я убрал его. Я вначале не понял, думал, что он просит меня убрать его с кровати на пол. А потом понял, что он просит меня убрать его из жизни. Я ему сказал, что это не в моей власти. Это во власти Бога. Потом агония прекратилась, дядя перестал дышать - умер.
Ничего поэтического в смерти нет. Но все мы смертны. Каждому из нас это предстоит. Следовательно, не только религиозными организациями все должно быть продумано, и властью, и в первую очередь медициной.
Дедушка по папе умер дома, на руках у бабушки. Другой дедушка по маме умер предположительно так. Мне рассказывали, что при расстреле было даже народное выражение: «Голова в Егуновке, а хвост в другой деревне» (уже не помню название). Вели на расстрел, будто стадо. Потом ставили к яме и стреляли. Наверное, говорили: «Именем закона». Хотя человек не понимал, за что, следовательно, и не соглашался, но никто не спрашивал согласия человека.