- Устанавливались следующие виды частей: отдельные команды, отдельные роты, отдельные батальоны и регламентировались все стороны их деятельности (общие положения, компетенция командира и комиссара, помещения и хозяйственное устройство исправительных частей, караул, порядок поступления, содержания и освобождения осужденных).
- До 1930 года не было специального подбора военнослужащих для замещения должностей постоянного состава, что не исключало появления в штрафных частях слабых, не подготовленных кадров. Отчасти вследствие этого режим в некоторых местах отбывания наказания оказывался более мягким, чем в обычных воинских частях. К тому же время пребывания в них засчитывалось в срок действительной службы. Перевод в разряд исправляющихся нередко носил формальный характер. Лиц, систематически нарушавших дисциплину, уклонявшихся от работ и занятий, не всегда привлекали к предусмотренным видам ответственности, включая предание суду военного трибунала.
- В качестве меры реформы в военно-исправительных частях создавались наблюдательные комиссии ( в составе председателя - командира части и двух членов - представителей военного трибунала и политоргана РККА), которым предоставлялось право условно-досрочного освобождения и перевода в общие места заключения осужденных в случаях их увольнения с непрерывной службы или когда содержание этих лиц в данных частях комиссия признавала нецелесообразным.
Создание военно-исправительных частей и реализация указанных мер в целом способствовали улучшению работы по исполнению наказаний в отношении военнослужащих и их исправлению.
Анализируя рассматриваемый период истории и возвращаясь в современность, приходится констатировать, что функционирование действующих в настоящее время дисциплинарных частей продолжает характеризоваться в том числе и аналогичными недостатками, что требует соответствующего осмысления.
Кроме специальных воинских исправительных частей и возможности применения общих уголовных наказаний, военное законодательство к началу 30-х годов содержало и другие уголовно-исполнительные аспекты.
Так, ст. 19-2 Основных начал уголовного законодательства 1924 г. в редакции 1928 г. установила правило об отсрочке исполнения наказания в виде содержания в исправительной части во время приведения РККА на военное положение и о направлении военнослужащих из таких частей в действующую армию.
А ст. 19-1 Начал ввела по существу новый вид воинского наказания: состоящие на непрерывной службе в частях РККА военнослужащие рядового и младшего начальствующего состава срочной службы, приговоренные в мирное время за воинские и общеуголовные преступления к лишению свободы без строгой изоляции и без поражения прав на срок до 2-х месяцев должны были отбывать назначенную меру в порядке, установленном для отбывания военнослужащими дисциплинарного ареста. По сути речь шла о краткосрочном уголовном аресте с содержанием осужденного на гауптвахте, существовавшем как в царской России, так и предусмотренном действующим в настоящее время законодательством.
Этот же вид наказания в соответствии с примечанием к ст.19 Начал применялся к военнослужащим в порядке замены принудительных работ из расчета: 1 день лишения свободы за 6 дней работ.
Ст. 20 Основных начал 1924 г. (ст.31 УК РСФСР 1926 г.) предусматривала наказание в виде поражения прав, которое могло заключаться в лишении осужденного избирательного права, права занимать выборные должности в общественных организациях, исполнять те или иные должностные функции государственной службы, права на пенсию. В различных сочетаниях эти меры могли применяться и к военнослужащим за воинские и общеуголовные преступления.
Кроме того, применение некоторых правопоражений регламентировалось самостоятельными нормативными актами. Так, Постановлением ЦИК и СНК 1930 года устанавливалась возможность лишения права на пенсию за отдельные воинские преступления в мирное время и за все - в военное время. [Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917-1952. - М.: Госюриздат, 1953, С.325.] Положение о воинских преступлениях 1927 г. содержало 14 санкций, прямо предусматривающих дополнительные наказания в виде конфискации имущества.
Таким образом, к началу 30-х годов в СССР сложилась общесоюзная система специальных уголовных наказаний, применяемых к военнослужащим, и органов, их исполняющих.
Как видно с сегодняшних позиций, этому способствовало использование отечественного дореволюционного законодательства и опыта функционирования военно-тюремных органов, учет национальных и военных традиций, международных тенденций и несомненное обеспечение содержательной преемственности в несколько измененной с учетом политических, экономических и военных реалий форме.
Третий этап современного развития военных уголовно-исполнительных отношений (1935-1956 г.г.) .отмечен жесткой диктатурой власти и, как следствие, нарушениями законности, внесудебными процедурами назначения и исполнения как общих, так и специальных воинских наказаний, развитием системы исправительно-трудовых лагерей.
Именно в это время исправительно-трудовое право было исключено из преподавания в юридических высших учебных заведениях в качестве самостоятельной учебной дисциплины. А проблемы назначения и исполнения наказаний рассматривались в рамках курса уголовного права. Аналогичным образом обстояли дела с военными аспектами уголовно-исполнительного права.
В период с конца 30-х по начало 50-х годов Исправительно-трудовой кодекс, а также нормы военно-пенитенциарного законодательства фактически перестали действовать, регламентация исполнения наказаний вытеснялась закрытыми для общественности ведомственными нормативными актами, широкими дискреционными полномочиями командования и политорганов в осуществлении военно-судебной власти. [См. об этом, например: Загородников Н.И. Определение меры наказания в связи с объектом преступного посягательства. Канд. дисс. - М.: ВЮА ВС СССР,1948.- 208 с.; Загорский Г.И. Осуществление правосудия в Вооруженных Силах СССР в период Великой Отечественной войны. Докт. дисс.- М.: ВКИ, 1986, С.158-180; Максимов С.С. Осуществление правосудия военными трибуналами в Великую Отечественную войну.// Бюллетень Управления военных трибуналов и Военной коллегии Верховного Суда СССР, 1975, N 89-90, С.5-16 (специальный выпуск, посвященный деятельности военно-судебных органов в годы Великой Отечественной войны); Прокопович Е.В. Советское уголовное и исправительно-трудовое законодательство военных лет.//Советская юстиция, 1975, N 7, С.26 и др.]
В научной и учебной литературе долгое время данный период вообще не анализировался, а как бы опускался, "перепрыгивался". Да и в настоящее время ему уделяется традиционно недостаточное внимание в исследованиях правоведов, а негативные процессы упрощенно объясняются издержками культа личности. [Например: Васильев Н.В. Применение к военнослужащим отсрочки исполнения приговора в военное время. Дисс. канд. юрид. наук. - М.: ВЮА КА, 1945; . Рябинин А.А. Дифференциация и индивидуализация наказания в виде лишения свободы. Уголовно-правовые, уголовно-исполнительные и криминологические проблемы. Дисс. д-ра юрид. наук в форме научн. доклада, по совокупности опубликованных работ, вып. также функцию автореф. - М.: МГЮА, 1995; он же: Основы исправительно-трудового (уголовно-исполнительного) права Российской Федерации. Вопросы дифференциации и индивидуализации наказания. - М.: Юрист, 1995 и др.]
Между тем неблагоприятное положение в уголовно-исполнительной сфере в целом и в военно-пенитенциарной, в частности, обусловливалось целым рядом обстоятельств.
Так, в рассматриваемый период возобладала идеологическая концепция о преступности как о временном, преходящем явлении, о правонарушениях как о разновидности классовой борьбы, что обусловило отношение к осужденным как к внутренним врагам государства и общества, которых следует уничтожать как класс. Основанные на волюнтаризме теории реализовывались не только в политике, но и в практике исполнения различных уголовных наказаний.
Преувеличенные представления о необходимости повсеместной и постоянной борьбы также с внешними врагами страны обусловили производство многих оборонных работ. Огромная нужда в трудовых ресурсах потребовала безмерного использования бесплатной рабочей силы заключенных, как это было в Петровские времена. Для обоснования этого процесса труд трактовался как универсальное средство исправления и перевоспитания. При этом считались излишними педагогические, психологические и психиатрические аспекты пенитенциарного воздействия на эти "винтики" в громадной машине государства.
Неоправданным явился и отказ от специальных наказаний, исполняемых в условиях воинской службы, в период перехода страны ко всеобщей воинской обязанности и их замена на общеуголовные наказания. Это подтвердили Финская и Великая Отечественная войны, когда тысячи военнослужащих были репрессированы, находились в лагерях, а необученный контингент призывников являлся пушечным мясом, вынужденно ведя военные действия не умением, а числом. Эти обстоятельства, наряду с другими объективными и субъективными факторами, на долгие годы затормозили не только законодательство и правоприменительную практику, но и науку исправительно-трудового права.
Во время войны содержать военнослужащих в исправительных частях было нецелесообразно. Будучи осужденными за не тяжкие преступления, они могли быть использованы в действующей армии, что к тому же давало им возможность на деле доказать свое раскаяние и искупить вину. Поэтому если осужденного можно было оставить в армии, к нему применялась отсрочка ( примечание 2 к ст.28 УК РСФСР). И он направлялся либо в боевые действующие подразделения, либо в штрафные части, созданные в 1942 году приказом НКО N 227, известным как приказ "Ни шагу назад".