Между тем у нас, живущих в Петербурге, из-за традиционного консерватизма совершенно другое представление о русской культуре. Внушили нам мысль, что русские плохие организаторы или что в русской истории всегда случалось то или иное, и мы забываем о том, какие мы на самом деле, что собой представляем.
Выделение петербургской русской культуры в самостоятельное явление имеет под собой основание, обусловленное, в первую очередь, концентрацией здесь во второй половине XVIII, XIX и в начале XX век интеллектуальных сил страны. Поэтому здесь, в Петербурге, по существу, сконцентрировались именно все лучшие стороны русской культуры.
Петербург характеризует не просто близость и схожесть с Европой, как это часто трактуют, а именно концентрация особенностей русской культуры. Эта концентрация сделала наш город одним из самых русских среди русских городов. Он самый русский среди русских, и самый европейский среди европейских городов!
Поэтому Петербург и не похож ни на один русский и ни на один европейский город.
Потому что в обоих смыслах он самый, самый!...
Источник: Д.С. Лихачев – университетские встречи. СПб. 2006, С. 11-25.
Великая культура примирительна по своей сути
Речь Д.С. Лихачева на Международной научно-практической конференции «Гуманитарная культура как фактор преобразования России» 22-23 мая 1997 г.
Наша страна живет сегодня без какой-либо осознанной перспективы своего развития – особенно в области культуры.
Между тем Россия – великая страна. Великая не своими территориями, не военной славой, даже не промышленностью и сырьевым запасами, а прежде всего своей тысячелетней культурой, давшей миру бессмертные произведения литературы, архитектуры, музыки, изобразительного искусства. Эта «великость» России не может вызывать враждебность к ней. Напротив: великая культура примирительна по своей сути. Отсюда ясно: если Россия не стремится стать чем-то вроде объединения восточных эмиратов, а желает и впредь быть страной подлинно великой и «желанной» для всего человечества, она должна прежде всего развивать, поддерживать свою культуру. Мало-помалу стал меняться ассортимент книг на уличных лотках. «Чтива! По-прежнему полно, но все больше появляется серьезной литературы. Не только художественной – и научной, и философской. Частные издательства печатают труды Карсавина, Лосского. Издательство «Северо-Запад» начало реализовывать большую программу по выпуску отечественной и мировой классики. Стихотворения Блейка и Киплинга увидели свет двуязычным изданием – английский оригинал параллельно с русским переводом. О чем это говорит? О том, что издатели, встав на ноги, могут позволить себе жить не одним лишь сегодняшним днем, вкладывать капитал в долгосрочные предприятия. Мы видим воочию: есть люди, желающие и умеющие работать на благо нашей культуры, располагающие для этого определенными материальными возможностями. Тем важнее определить, за что взяться в первую очередь. Мы вообще как-то растерялись в последнее время: какую же все-таки цель ставит перед собой среднее образование? Долгие годы ответ был ясен: школа готовит молодых людей к поступлению в высшие учебные заведения. В другое время на свой лад пытался ответить на тот же вопрос тогдашний глава Ленинградского обкома партии Романов – среднее образование при нем было ориентировано на овладение рабочими профессиями, «обычную» школу заметно потеснили различные ПТУ. Система провалилась: нельзя же в самом чуть ли не младенчестве «привязывать» еще далеко не сложившегося человека к профессии!
Какова же задача школы сегодня? Может быть, она как раз в том и состоит, чтобы растить интеллигентных людей любой профессии, даже ручного труда?
Чтобы решить задачу, надо ее сначала поставить, точно сформулировать. Потом искать пути решения. Искать новое и «хорошо забытое старое». Нам есть что вспомнить. Даже известные «суды» над литературными героями, практивовавшиеся в школе двадцатых годов, далеко не всегда были так уж смешны и нелепы. Я уж не говорю о том, что нам предстоит «реабилитировать», вслед за генетикой и кибернетикой, еще одну репрессированную науку: педологию. Педологов разогнали, потому что их идеи приходили в конфликт с официальной идеологией.
Культура не может существовать без дотаций со стороны государства. Она дает свой невидимый «доход» в виде уважения со стороны других государств, роста нравственности, любви к своей стране, упорядочения общественной жизни. А главное – управление страной становится более умным, ибо умным народом легче управлять умно: увеличивается предсказуемость. Когда говорят, что каждый народ достоин своего правительства, то понимать это следует не в том смысле, что народ сам себя как бы наказывает своим правительством, а в том смысле, что стране с низкой культурой необходимо особое управление (сильные карательные органы, особое законодательство, предусматривающее преступления, немыслимые в культурном обществе, сложные системы голосования и т.д.).
Культура – понятие сложное, многослойное. Культура пронизывает все стороны жизни страны: это поведение на улице, и система хранения и изучения культурных ценностей, и отношение к наукам, особенно фундаментальным, и уровень телевизионных передач, и, конечно, литература и искусство. Различные элементы культуры развиваются неравномерно. Если в так называемой «высокой» культуре мы находимся на уровне высших мировых достижений, то в культуре бытовой, повседневной отстаем от многих цивилизованных стран.
Тип культуры и сложившиеся географические границы – разные вещи. Те же японцы свою культуру строят по европейскому образцу. Разумеется, сохраняется много национальных черт. Но их университеты – это учебные заведения европейского типа. Я бы сказал, в Европе сложилась определенная модель «университетской цивилизации», распространившаяся затем и в Азии, и в Америке. Отличительная черта этой модели – способность вбирать в себя, осваивать достижения других культур и цивилизаций. Недаром слово «университет» родственно слову «универсум» - мир, Вселенная. На необъятных просторах России университеты, располагались не столь густо, как в Западной Европе, зато у нас возникло нечто свое, специфическое – Академия наук. Европейские академии – это совсем другое. А наша представляла собой своеобразную модель мира. В ее подразделениях изучались и изучаются в числе других предметов азиатские культуры. В России сложились замечательные школы арабистики, тюркологии, угрофинноведения, китаеведения, гербаистики. И нашу академию мы, безусловно, должны хранить и беречь. В этом, и только в этом смысле мы – «евразийцы». И нашу академию мы, безусловно, должны хранить и беречь.
Но культура не сосредоточена только в университетских и академических центрах. Культуру нельзя развивать, ориентируя ее на два три гигантских города, слабо связанных со всей остальной страной. Должно быть приостановлено разбухание таких городов, как Москва и Петербург, еще и потому, что в их «каменных джунглях» антикультура растет быстрее, чем собственно культура.
Должен сказать, что я возлагаю большие надежды на малые российские города. В небольших городах люди живут теснее друг к другу, они менее испорчены, здесь лучше сохраняются традиции. И, очень важно, здесь виднее, кто есть кто.
В больших городах труднее складывается общественное мнение о человеке, его репутация. Где и как это мнение складывается? Разумеется, прежде всего в общественных организациях и в условиях полной свободы высказываний – устных и печатных. Нельзя не радоваться тому, что общественная жизнь в последнее время заметно оживилась и в малых городах, таких как, например, Старая Русса с ее конференциями, посвященными Достоевскому, имеющими уже международный резонанс, или совсем маленький Мышкин на Ярославщине, где в уютной и красивой Опочининской библиотеке собираются мышкинцы, чтобы справить юбилей кого-либо из русских писателей, посмотреть новую тематическую выставку, познакомиться с новыми книгами. В этом маленьком городке тщательно оберегают историческое лицо от натиска современной безликой архитектуры. Там есть единственный в мире музей мыши – милая столица мышиного царства, охотно посещаемая и взрослыми, и детьми. Запасы духовности в нашей провинции по-прежнему велики и чувства юмора тоже.
Я давно пропагандирую идею создания цепочки небольших городов между Москвой и Петербургом, связанных скоростной магистралью. Идея скоростной магистрали принята, а цель, ради которой она предполагалась, эабыта. А состояла она в том, что жители небольших городов, располагающихся вдоль скоростного пути, не будут чувствовать себя в отрыве от большой культуры, смогут ездить в Москву или Петербург в театры, музеи, даже работать и учиться в этих городах, не теряя вместе с тем связи с природой, друг с другом. Специалисты говорят, что технически такая идея вполне осуществима.
Наконец, не следует забывать, что наряду с городской в России всегда существовала и деревенская, крестьянская культура.
На долгие годы мы как бы забыли о ней. Лишь в самое последнее время появились ученые, которые обратили внимание на культуру крестьянства: не на этнографические и фольклорные ценности, а на культуру труда в первую очередь. А прочный гражданский мир возможен только на основе культуры. Многие наши трагические конфликты в значительной мере происходят от бескультурья, от несдержанности в выражениях, от неумения выслушать оппонента, убедить его. Следует выработать, если надо, условия компромисса. Высокая культура примирительна по своей сути. И в этом смысле она с лихвой окупает любые затраты.
Источник: Д.С. Лихачев. Санкт-Петербургский университет профсоюзов. СПб. 2006, С. 50-55.