Органические частицы беспрестанно возобновляются питанием. Но дело в том, что новые частицы при питании становятся, прежде всего, на места старых сообразно преобладающей форме движения.
- 119 -
Пойдем далее. Упражнение не ограничивается в своем влиянии первыми подлежащими ему элементами. Оно распространяется и на затрагиваемую ими нервную систему.
Если роль органов чувств заключается лишь в выборе для раздражения того или другого нервного волокна, то физическая роль нервов будет состоять в перенесении возникшего в них движения, в виде возбуждения к соединенным с ними нервным клеткам, что и должно послужить для них раздражением.
Итак, нервы при каждом своем возбуждении вызывают в соответственных мозговых клетках частичное движение, которое имеет в каждом разряде их некоторую характерную особенность.
Из этого следует, что как ни раздвигает упражнение границы первоначального психического материала, тем не менее, организация накладывает на него свои цепи, настолько крепкие, что их не в состоянии разорвать даже такая сила, как психическая.
Свойство сохранять следы упражнений есть память, и с этой точки зрения память есть общее свойство материи. Дело лишь в том, что следы, определяемые упражнением в организованном мире сильнее, чем в неорганической природе. Оно и понятно, ведь вещество организованных масс находится в постоянной смене питанием, а смена эта должна идти несколько иначе при изменении общего молекулярного сложения, вызываемом упражнением, и именно приспособительно к нему.
Итак, лет 30 с небольшим тому назад, время распространения по нерву возбуждения считалось бесконечно малым и невозможна к определению. Но вот дается метод определения этой скорости и точнейшие цифры для ее выражения, а эти численные данные ведут к определению сути процесса нервного возбуждения.
Мерительными способами боролась физиология с витализмом в физических явлениях жизни и организма и поборола ненаучную, лишь прикрывавшую человеческое незнание гипотезу. Мерительными способами ей суждено рассеять мрак, господствующий в понимании психических процессов.
Первые лучи света в этом темном царстве уже блеснули. Нужен только настойчивый труд и язык чисел, который раскроет перед нами таинственную работу головного мозга…
- 120 -
Приложение №17
И.М. Сеченов
КОМУ И КАК РАЗРАБАТЫВАТЬ ПСИХОЛОГИЮ?
Психическая жизнь подчинена непреложным законам: в этом смысле психология может быть положительной наукой. Но она делается ею только тогда, когда найдена возможность доказать непреложность законов не только в отношении к целому, но и к частностям. В ряду всех мировых явлений только два отдела их могут быть сопоставлены по сходству с фактами психической жизни человека: психическая жизнь животных и нервные деятельности в теле, как самого человека, так и в теле животных, изучаемые физиологией. Оба ряда явлений, будучи по содержанию проще психических явлений у человека, могут служить средством к разъяснению последних. Сопоставление конкретных психических явлений у животных и человека есть сравнительная психология. Сопоставление же психических явлений с нервными процессами его собственного тела кладет основу аналитической психологии, так как телесные нервные деятельности до известной степени уже расчленены. Таким образом, оказывается, что психологом-аналитиком может быть только физиолог...
...Нет ни единой мыслимой стороны, которой низшие продукты деятельности органов чувств существенно отличались бы от рефлекторных процессов тела, все разницы между ними чисто количественного свойства. Отсюда же необходимо следует, что соматические нервные процессы и низшие формы психических явлении, вытекающие из деятельностей высших органов чувств, родственны между собою по природе...
Воззрение Локка, что корни всего психического развития лежат в деятельности органов чувств, признается, с незначительными ограничениями, всеми психологическими школами. Значит, для аналогии здесь широкое поле.
Но что же приобретет от этого психология как наука? То, что приобретается вообще умом человеческим из сопоставления неизвестного сложного с более простым и более известным.
- 121-
И кто же не знает могучести этого умственного средства? Кому, как не аналогии, обязаны мы, например, самыми блестящими теориями физики, приравнявшими тепло свету, то и другое — чисто механическому движению частичек? В нашем случае аналогия есть единственное средство расчленить конкретные психические факты, отнестись к ним аналитически.
Дело идет, на то, чтобы передать аналитическую разработку психических явлений в руки физиологии. Права ее в этом направлении уже настолько выяснены всем предыдущим, что в данную минуту мне остается подвести разве одни итоги. Все психические акты, совершающиеся по типу рефлексов, должны всецело подлежать физиологическому исследованию, потому что в область этой науки относится непосредственно начало их, чувственное возбуждение извне и конец — движение; но ей же должна подлежать и середина — психический элемент в тесном смысле слова, потому что последний оказывается очень часто, а может быть и всегда, не самостоятельным явлением, как думали прежде, но интегральной частью процесса.
В более общей форме мысль эта имеет следующий вид: наука, ведению которой подлежат моменты, определяющие психические акты и внешние проявления последних, должна, заниматься и выяснением условия зависимости психических явлений от определяющих моментов, с одной стороны, и внешних проявлений от психических элементов — с другой.
Согласно такой программе, ведению физиологии должны подлежать и случаи психических актов, уклоняющиеся по внешнему характеру более или менее резко от типа рефлексов, потому что на основании опыта наук причину всякого уклонения явления от основного типа естественно искать в форме зависимости уже известных, особенно если эта форма так сложна, как в психических процессах. Возможно, что изучение явления с этой точки зрения поведет к отрицательным результатам или даже к выводам прямо противоположным ожидаемым; но такой прием в деле изучения остается все-таки единственно рациональным, а следовательно неизбежным.
-122 -
Что касается до надежности тех рук, которые попадает психология, то и них, конечно, никто не усомнится; порукой в этом те общие начала п та трезвость взгляда на пещи, которыми руководится современная физиология. Как паука о действительных фактах она позаботится прежде всего отделить психические реальности от психологических фикций, которыми запружено человеческое сознание по сие время. Верная началу индукции, она не кинется сразу в область высших психологических проявлений, а начнет свой кропотливый труд с простейших случаев; движение ее будет через это, правда, медленно, но зато выиграет в верности. Как опытная наука она не возведет на степень непоколебимой истины ничего, что не может быть подтверждено строгим опытом; на этом основании в добытых ею результатах гипотетическое будет строго отделено от положительного. Из психологии исчезнут, правда, блестящие, всеобъемлющие теории; в научном содержании ее будут, наоборот, страшные пробелы; па место объяснений в огромном большинстве случаев выступит лаконическое «не знаем»; сущность психических явлений, насколько они выражаются сознательностью, останется во всех без исключения случаях непроницаемой тайной (подобно, впрочем, сущности всех явлений на свете), и тем не менее психология сделает огромный шаг вперед. В основу се будут положкопы, вместо умствований, нашептываемых обманчивым голосом сознания, положительные факты или такие исходные точки, которые в любое время могут быть проверены опытом. Ее обобщения и выводы, замыкаясь в тесные пределы реальных аналогий, высвободятся из-под влияния личных вкусов и наклонностей исследователя, доводивших психологию иногда до трансцендентальных абсурдов, и приобретут характер объективных научных гипотез. Личное, произвольное и фантастическое заменится через это более или менее вероятным. Одним словом, психология приобретет характер положительной науки.
И все это может сделать одна только физиология, так как она одна держит в своих руках ключ к истинно научному анализу психических явлений.
-123 -
Приложение №18
Отчет Наркомздрава «5 лет советскому здравоохранению»
Голод, охвативший Поволжье в 20-е годы двадцатого века, сопровождался эпидемиями и болезнями, уносившими человеческие жизни.
Прекращение блокады и изменение политической ориентации западноевропейских государств к «Рабоче-Крестьянской» Республике и вытекавшая отсюда необходимость создания при Народном Комиссариате Здравоохранения (НКЗ) в феврале 1921 г. Отдела заграничной информации.
Представителями Наркомздрава за границей совместно с Нансеновским Комитетом и представителем Красного Креста организован в 1922 г. Международный Комитет медицинской помощи России, объединявший деятельность национальных комитетов отдельных стран в этой области.
Одним из самых ощутимых и сильно отражавшимся на силах и здоровье людей был недостаток хлеба. Перед властью встала задача урегулировать вопрос питания так, чтобы скудные запасы имевшегося в запасе продовольствия распределить равномерно. От органов здравоохранения требовалось установить такие нормы питания, которые, с одной стороны, - помогали бы государству с наибольшей безболезненностью и с наименьшей затратой скудных продовольственных ресурсов выйти из создавшегося положения.
Таким образом, в деле питания на Народном комиссариате здравоохранения лежали две основные обязанности: 1) вопросы питания (нормы питания разных групп населения по категориям труда и по возрастам, больничное питание и проч.); 2) вопросы надзора за пищевыми продуктами.