(8) но так как природа речей такова, что является возможность об одних и тех же предметах трактовать на разные лады, важные вещи делать маловажными, незначительным придавать значение, старое представлять по-новому, а о недавно происшедшем сказать по-старому, в таком случае больше нельзя избегать говорить о том, о чем раньше сказали другие, но лучше их следует попытаться сказать.
(9) Ведь ранее происшедшие события являются общим для всех нас материалом, но в удобный момент им воспользоваться, соответствующим образом каждое событие продумать и в хорошей словесной форме выразить - это разумным людям присуще.
(10) Я полагаю, в том случае огромный толчок для развития получают и все прочие искусства и мастерство в произнесении речей, если кто с восторгом будет ценить не первых дела начинающих, но лучше других каждое из них совершающих, и не старающихся о тех делах говорить, о каких никто ранее не сказал, но так умеющих сказать, как никто другой не смог бы.
Кони А.Ф.
Речь «Федор Михайлович Достоевский»
вступление
Я попросил нашего председателя разрешить мне выйти из пределов программы заседания Юридического общества, чтобы сказать несколько слов в память человека, перед гробом которого было пролито в эти последние дни столько искренних слез…
Три вопроса возникают перед человеком, который, познакомясь в теории с уголовным правом, впервые касается на практике обширной ми темной области, действий, называемых преступлением. Прежде всего является вопрос о живом содержании преступления, – не как отвлеченного понятия о нарушении норм, а как конкретного, осознательного действия. Теория дает общие положения, указывает руководящие начала, определяет состав каждого преступления, – но его сокровенное содержание не вмещается в ее рамки. Совокупность влияний, порождающих преступление, и та внутренняя борьба, которая должна происходить в человеке между волею и страстью, между совестью и влечением, прежде чем он решится на роковой шаг, – ускользают от теории. Она может наметить лишь стадии развития преступления… И вопрос о внутреннем содержании преступления, о том, каким образом порочная наклонность, ложная идея победили страх наказания и привычку подчиняться условиям общественного быта, – остается открытым перед юристом, в помощь которому является одна теория права. Она указывает ему на преступление как на проявление вражды против общественного порядка и по большей части оставляет его с неизбежным жизненным вопросом о том, как дошел враг до того, чтобы сделаться таковым.
Судьба благоволила к нашему развитию в этом отношении. Она нашла человека, который сумел дать такой ответ, она дола нам Федора Михайловича Достоевского.
Кони А.Ф.
Речь по делу об акушере Колосове и дворянине Ярошевиче, обвиняемых в участии в подделке акций Тамбовской Козловской железной дороги, а последний, кроме того, в приготовлении к отравлению.
Господа судьи, господа присяжные заседатели! Вам предстоит произнести приговор по делу весьма сложному и во многих отношениях весьма интересному. Оно интересно по свойству преступления, по обстановке, при которой оно совершено, и по личностям самих подсудимых. Вам, господа присяжные заседатели, в течение вашей довольно продолжительной сессии приходилось встречаться преимущественно с подсудимыми обыкновенного типа. По большей части это были обвиняемые в обыденных преступлениях, преимущественно в краже. Бедность, неразвитость, отсутствие безвредных развлечений и иногда крайне печальная нравственная и бытовая обстановка являлись причинами, привлекавшими их на скамью подсудимых. Совершив преступление, нарушив закон, они служивали по большей части наказания, но тем не менее, нельзя не пожалеть, что они были поставлены судьбой в положение, которое благоприятствовало совершению преступления. Но ничего подобного в настоящем деле мы не видим. Перед нами другие подсудимые. Перед нами люди которые, во всяком случае, имеют некоторую претензию считаться лицами развитыми, которые имеют существованию довольно определенные, а один из даже сравнительно весьма большие. Эти лица могли бы совершенно иначе сложить свою жизнь чем они ее сложили, могли бы отдать ее такой деятельности, которая не привлекает в конце концов на скамью подсудимых. Я думаю, что напряженное внимание, с которым вы относились к судебному следствию, избавляет меня от необходимости указывать вам на многие мелочные подробности дела. Поэтому я буду касаться только выдающихся его сторон, будучи убежден, что остальное дополнят ваша память и совесть. Вы точно так же не упустите из виду и того что дело это приподнимает кусочек завесы над деяниями совершаемыми во мраке и редко всплывающими свет божий, над действиями, которые совершенно напрасно старается приурочить один из подсудимых к целям общего блага и спокойствия. Вы вглядитесь в эти деяния пытливым взором и в приговоре вашем оцените их нравственное достоинство!.
Кони А.Ф.
Речь по делу о лжеприсяге в бракоразводном деле супругов 3-ных.
Господа судьи! Господа присяжные заседатели!
Вам предстоит рассмотреть дело, выходящее из ряда вон как по трудности своего возникновения, так и по некоторым своим особенностям. Подобного рода дела редко доходят до суда. Преступление, о котором идет речь, обставляется обыкновенно так, что становится очень трудно уловимым. Поэтому в том, что подобное дело дошло до суда, уже надо признать некоторую предварительную победу правосудия. Кроме того, при производстве подобного дела, в большей части случаев, свидетели наносят в него такую массу грязи, что трудно отличить настоящие обстоятельства его от тех, которыми оно загрязнено и искажено.
Кони А.Ф.
Речь по делу о подлоге расписки в 35 тысяч серебром от имени княгини Щербатовой.
Господа судьи, господа присяжные заседатели!
Дело, подлежащее нашему обсуждению, и по свойству преступления, и по его сложности выходит из ряда дел обыкновенных. Преступления, принадлежащие к разряду многообразных подлогов, отличаются от большинства других преступлений, между прочим, одною резкою характеристическою чертою: в большей части преступлений обвиняемые становятся более или менее в явно враждебные отношения к лицу потерпевшему и действуют поэтому, не всегда имея возможность тщательно обдумать все эти поступки, все предусмотреть, что нужно устранить, и обставить свои действия так, чтобы потом, в случае преследования, предстать, по-видимому, чистыми и по возможности неуязвимыми; напротив, преступление подлога совершается всегда путем длинного ряда приготовительных действий и почти всегда таким образом, что виновный имеет возможность обдумать каждый свой шаг, предусмотреть его последствия и рассчитать все шансы успеха. Кроме того, это последнее преступление не совершается никогда под влиянием кратковременного увлечения, под давлением случайно и нежданно сложившихся обстоятельств, но осуществляется спокойно и, так сказать, разумно. Существенный признак этого преступления составляет обман, в который вводятся лица, против которых направлен подлог, поэтому очень часто бессознательным помощником, пособником, средством для совершения подлога является тот, против кого он совершается, является лицо слишком доверчивое, мало осторожное. Иногда такое лицо своею неосмотрительностью помогает обвиняемому, само прикладывая руку к своему разорению, как это было в настоящем деле. Вот почему подобного рода преступление представляет для исследования подчас большие трудности и они увеличиваются еще и тем, что подлог совершается большею частью в обстановке, исключающей всякую возможность добыть свидетелей самого содеяния тех действий, в которых выразилась преступная мысль обвиняемого. Поэтому в таких делах, быть может, более, чем в каких-либо других, необходимо вглядеться в житейскую обстановку участвующих в деле лиц, посмотреть на их взаимные отношения, разобрать и оценить их. Прежде чем приступить к разбору улик, следует постараться вывести из оценки этих отношений возможность или невозможность совершения тех деяний и происхождения тех обстоятельств, которые подали повод к возникновению вопроса о преступлении. Поэтому и в настоящем случае я прежде всего обращаюсь к бытовой стороне данного дела. Краткий очерк личности и обстановки как княгини Щербатовой, так и подсудимых должен ответить на вопрос о том, действительно ли мог быть совершен в настоящем случае подлог.
Кони А.Ф.
Речь по делу о Станиславе и Эмиле Янсенах, обвиняемых во ввозе в Россию фальшивых кредитных билетов, и Германии Акар, обвиняемой в выпуске в обращение таких билетов.
Господа судьи, господа присяжные заседатели! Позднее время, в которое начинаются судебные прения, утомительное судебное заседание и, наконец, то внимание, с которым вы слушали настоящее дело, обязывают меня и дают мне возможность быть кратким, дают возможность указать лишь на главные стороны дела, основанием которых послужат только те данные, которые вы слышали и оценили на судебном следствии. Я не буду касаться многих побочных обстоятельств и мелочей, полагая, что они все оставили в вас надлежащее впечатление, которое, конечно, повлияет и на ваше убеждение. Когда возникает серьезное обвинение, когда на скамье подсудимых сидят не совсем обыкновенные люди, когда они принадлежат не к тому слою общества, который поставляет наибольшее число преступников, – если не качеством, так количеством,– то, естественно, является желание познакомиться с личностью подсудимых, узнать свойства и характер самого преступления. Быть может, в их личности, быть может, в свойстве самого преступления можно почерпнуть те взгляды, которыми необходимо руководствоваться при обсуждении дела, быть может, из них можно усмотреть и то необходимое и правильное освещение фактов, которое вытекает из отношения подсудимых к этим фактам.