Господин. Что ему снится! Ничего ему не снится! Он к ней пристает, она сопротивляется, но боится выдать себя и не может позвать на помощь! Мерзавец! Приволочь бы тебя в суд за изнасилование!
Якуб (выглядывает сверху). Господин, я не знаю, изнасиловал я ее или нет, но, в конце концов, нам было не так уж плохо, только я должен был ей пообещать...
Господин. Ты еще ей что-то обещал, мерзавец!
Якуб. Что никогда не скажу об этом Чертову сыну.
Господин. Разумеется, ты пообещал, и вы сразу поладили.
Якуб. А потом еще раз поладили.
Господин. Ну и сколько же раз?
Якуб. Много, господин, и каждый раз очень хорошо поладили.
Возвращается Чертов сын.
Черт-отец. Где ты снова пропадал! Отеши еще вот этот обод, только выйди на улицу.
Чертов сын. Зачем на улицу?
Черт-отец. Чтобы не разбудить Якуба.
Чертов сын. Якуба?
Черт-отец. Ну да, он храпит на чердаке. О, отцовская доля! Господь плачет, глядя на нас! Все дети - прохвосты один хуже другого! Шевелись давай! Стоишь тут как пень!
Чертов сын бросается к лестнице, собираясь лезть наверх.
Черт-отец. Куда ты идешь? Дай поспать бедняге!
Чертов сын (не своим голосом). Отец! Отец!
Черт-отец. Он валился с ног!
Чертов сын. Я должен туда подняться!
Черт-отец. А ну брысь, я сказал! Тебе нравится, когда тебе мешают спать?
Господин. И Жюстина это все слышала!
Якуб (сидя наверху на лестнице). Так же, как вы меня!
Господин. Оо! Чудесно! Мой дорогой прохвост! А что делал ты?
Якуб. Я хохотал.
Господин. Висельник! А она?
Якуб. Рвала на себе волосы, возводила очи горе и ломала руки.
Господин. Якуб, вы жестокий человек, у вас каменное сердце.
Якуб (спускаясь по лестнице, доверительно). Отнюдь, господин, я человек тонко чувствующий. Но свою чувствительность я берегу для более благоприятных моментов. Людям, растрачивающим чувствительность, где не нужно, не достает ее там, где в ней действительно есть необходимость.
Черт-отец (Якубу). Смотри-ка! Сон пошел тебе на пользу! Свеж как младенец! (Сыну.) Принеси-ка из погреба бутылку. (Якубу.) Теперь ты, наверное, позавтракаешь с аппетитом?
Якуб.С огромным аппетитом.
Черт-отец разливает вино из бутылки, поданной ему сыном, в три бокала.
Чертов сын (отклоняет бокал). Я не хочу пить с самого утра.
Черт-отец. Ты, и не хочешь пить?
Чертов сын. Нет.
Черт-отец. Я даже знаю, почему. (Якубу.) Это тоже проделки Жюстины. Его слишком долго не было, бездельника, он снова был у нее и, наверное, застал ее с кем-то. (Сыну.) Тем лучше для тебя, я ведь говорил, что она потаскуха! (Якубу.) А теперь он хочет отыграться на невинной бутылке.
Якуб. Я думаю, что вы угадали.
Чертов сын. Якуб, ты эти шутки брось.
Черт-отец. Ну, не хочет – как хочет... (Поднимает бокал.) Твое здоровье, крестничек!
Якуб (поднимает бокал). Будем здоровы! (Чертову сыну.) Выпей с нами, приятель, тебя что-то мучает, но, поверь мне, это все глупости...
Чертов сын. Я уже сказал. Пить не буду.
Якуб. Вы увидитесь, и все объяснится. Не беспокойся.
Черт-отец. Пускай эта девка его проучит!.. А мы с тобой сейчас пойдем к твоему папаше, загладим как-нибудь твои похождения. Все-то вы, ребята - паршивцы, негодники, все-то вы одинаковые!.. Ну, пошли...
Черт-отец берет Якуба под руку, они уходят; Чертов сын поднимается на чердак; сделав несколько шагов, Якуб останавливается и спускается с возвышения к Господину; Черт-отец тем временем уходит со сцены.
Господин. Замечательная история, Якуб. Она учит нас лучше разбираться в женщинах и в друзьях.
На возвышении появляется Сент-Уэн и направляется в сторону Господина.
Якуб (меланхолично). А вы полагали, что ваш друг пренебрег бы вашей любовницей или женой, если бы ему представился случай быть с ней?
Явление 4
Сент-Уэн. Друг мой! Друг сердечный! Пойдемте...
Сент-Уэн останавливается на краю возвышения, протягивает руки к Господину, стоящему ниже на сцене. Господин поднимается к нему, Сент-Уэн берет его под руку,
оба прогуливаются.
Ах, как это прекрасно, друг мой, иметь друга, с которым человек может дружить искренней дружбой...
Господин. Ваши слова трогают меня, шевалье.
Сент-Уэн. Я должен сказать, что из всех друзей вы, мой друг, самый дружелюбный друг, в то время как я, мой друг...
Господин. Вы? Вы тоже из всех друзей самый дружелюбный друг.
Сент-Уэн (отрицательно качает головой). Боюсь, что вы не знаете меня, друг мой.
Господин. Я знаю вас как самого себя!
Сент-Уэн. Если бы вы меня знали, то не захотели бы со мной знаться!
Господин. Не говорите так.
Сент-Уэн. Я гнусный человек. Да, я обязан вам признаться: я гнусный человек.
Господин. Я не допущу, чтобы вы наговаривали на себя в моем присутствии!
Сент-Уэн. Гнусный человек!
Господин. Нет!
Сент-Уэн. Гнусный человек!
Господин (падает перед ним на колени). Молчите, друг мой. Ваши слова разрывают мне сердце. Что вас так мучает? В чем вы вините себя?
Сент-Уэн. На моей жизни лежит одно пятно. Одно единственное, да... одно единственное... но...
Господин. Вот видите, только одно пятно, что вы имеете в виду?
Сент-Уэн. Одно пятно может замарать всю жизнь.
Господин. Однажды – все равно, что никогда. Одно пятно – все равно, что никаких пятен.
Сент-Уэн. О, нет. Это пятно – одно-единственное, но оно ужасно. Я, я, шевалье Сент-Уэн, предал своего друга! Да!
Господин. Бросьте вы! Как это могло с вами случиться?
Сент-Уэн. Мы с моим другом были приняты в одном доме, в котором жила симпатичная нам обоим девушка. Он был влюблен в нее, а она в меня. Он разорялся на нее, а я проводил с ней ночи. Я боялся ему признаться в этом. Но я должен это сделать. Когда мы с ним увидимся, я признаюсь ему во всем, я должен все рассказать, должен сбросить с себя это страшное бремя, которое уже не могу выносить...
Господин. Вы правильно поступите, шевалье.
Сент-Уэн. Вы советуете мне это сделать?
Господин. Да. Скажите ему все.
Сент-Уэн. Как он это примет, как вы думаете?
Господин. Он будет тронут вашей искренностью и раскаянием. Он обнимет вас.
Сент-Уэн. Вы думаете?
Господин. Обязательно.
Сент-Уэн. Вы бы тоже так поступили?
Господин. Я – да. Обязательно.
Сент-Уэн (раскрывает объятия). Обними же меня, друг мой!..
Господин. Что?!
Сент-Уэн. Обними меня. Тот друг, которого я предал – это ты!
Господин (подавленно). Агата?
Сент-Уэн. Да... Ах, вы нахмурились! Я возвращаю вам ваше слово! Да-да! Поступайте со мной, как вам будет угодно. Вы правы, то, что я сделал, нельзя простить. Гоните меня! Ненавидьте меня! Презирайте меня! О, если б знали вы, в кого превратила меня эта негодяйка! Как я терзался из-за той подлой роли, которую она заставила меня играть...
Явление 5
(разыгрывается одновременно)
Чертов сын и Жюстина спускаются вниз по лестнице и вместе усаживаются на нижней ступеньке. Оба выглядят подавленно.
Жюстина. Клянусь! Я клянусь тебе своими отцом и матерью!
Чертов сын. Я никогда тебе не поверю!
Жюстина разражается рыданиями.
Господин (Сент-Уэну). Какая мерзавка! И вы! Шевалье, как вы могли! Вы...
Сент-Уэн. Не надрывайте мне сердце, друг мой!
Жюстина. Клянусь тебе, он ко мне даже не притронулся!
Чертов сын. Лгунья!
Господин. Как вы могли!
Чертов сын. С этим подлецом!
Жюстина разражается рыданиями.
Сент-Уэн. Как я мог? Вы удивляетесь? Говорю же, я – подлец! Мой друг – самый прекрасный человек, которого когда-либо рождала эта земля, но я подло предаю его. Сплю с девушкой, которую он боготворит. И вы еще спрашиваете, почему я это сделал? Потому что я подлец! Никто иной как подлец!
Жюстина. Он не подлец! Он твой друг!
Чертов сын (свирепо). Друг?!
Жюстина. Да, друг, чтобы ты знал! Он даже не прикоснулся ко мне!
Чертов сын. Замолчи!
Сент-Уэн. Да, никто иной как подлец!
Господин. Нет, не клевещите на себя.
Сент-Уэн. Буду клеветать!
Господин. Несмотря на все происшедшее вы не должны сами на себя клеветать.
Жюстина. Он говорил, что любит тебя, и что у нас с ним ничего бы не было, даже окажись мы вдвоем одни на необитаемом острове!
Господин. Не терзайте себя больше.
Чертов сын. Он так сказал?
Жюстина. Да!
Сент-Уэн. Буду терзать.
Господин. Мы оба стали жертвами этого чудовища, вы и я! Она совратила вас! Вы были искренни. Вы обо всем мне рассказали. Вы остаетесь моим другом.
Чертов сын. Он сказал, на необитаемом острове?
Жюстина. Да!
Сент-Уэн. Я недостоин быть вашим другом.
Господин. Напротив, теперь, как никогда, вы достойны этого. Страдание очистило ваше сердце!
Чертов сын. Он, в самом деле, говорил тебе, что любит меня, и что не притронулся бы к тебе, даже окажись вы вдвоем на необитаемом острове?
Жюстина. Да!
Сент-Уэн. О, как вы благородны!
Господин. Обнимите же меня!
Сент-Уэн и Господин обнимаются.
Чертов сын. Он, в самом деле, тебе сказал, что не притронулся бы к тебе, даже окажись вы вдвоем одни на необитаемом острове?
Жюстина. Да!
Чертов сын. На необитаемом острове? Поклянись!
Жюстина. Клянусь!
Господин. Пойдемте, выпьем!
Якуб. Ах, господин, я не могу смотреть на вас!
Господин. Выпьем за нашу дружбу, которую не удастся разрушить никакой потаскухе!
Чертов сын. Даже на необитаемом острове. Я был к нему несправедлив. Это настоящий друг.
Якуб. Мне кажется, господин, что наши истории как-то странно похожи друг на друга.
Господин (оторопел от неожиданности). Что?
Якуб. Я говорю, что наши истории как-то странно похожи друг на друга.
Чертов сын. Якуб – это настоящий друг.
Жюстина. Твой лучший друг.
Сент-Уэн. Нам нужно подумать, как отомстить! Эта негодяйка провинилась перед нами обоими, и мы отомстим ей вместе! Приказывайте, что я должен делать!
Господин (заинтересовавшись рассказом Якуба, Сент-Уэну). Потом, потом дорасскажем!