Явление 2
Сент-Уэн. Друг мой! Нам нужно подумать, как отомстить! Эта негодяйка провинилась перед нами обоими, и мы отомстим ей вместе!
Якуб. Да, я припоминаю, мы закончили на этом. Ну а вы, господин? Что вы ответили этому негодяю?
Господин (поворачивается к Якубу, жалобно-патетическим голосом). Что я? Смотри на меня, Якуб, смотри на меня, мальчик мой, и оплакивай мою судьбу! (Сент-Уэну.) Послушайте, шевалье, вот что я решил. Если вы хотите, чтобы я забыл вашу измену, вам придется выполнить одно условие...
Якуб. Прекрасно, господин! Главное, не уступайте ему ни в чем!
Сент-Уэн. Я готов на все. Что вы хотите? Чтобы я прыгнул из окна? (Господин улыбается и молчит.) Повесился? (Господин молчит.) Утопился? (Господин молчит.) Вонзил себе в грудь этот нож? Да! Да! (Распахивает рубашку, приставляет нож к груди.)
Господин. Бросьте нож. (Отнимает нож у Сент-Уэна.) Пойдемте, для начала выпьем, а потом я открою вам мое страшное желание, и если вы не выполните его, я не прощу вам ваше предательство. (Господин берет бутылку, оставшуюся, видимо, после предыдущих сцен.) Скажите, Агата прелестна, не правда ли?
Сент-Уэн. Я бы очень хотел, чтобы вы обладали тем же знанием, что и я.
Якуб (Сент-Уэну). У нее длинные ноги?
Сент-Уэн (тихо, Якубу). Совсем нет.
Якуб. Но красивая большая задница?
Сент-Уэн (тихо, Якубу). Расплюснутая.
Якуб (Господину). А вы мечтатель, господин, но за это я люблю вас еще больше.
Господин (Сент-Уэну). Вот мое условие. Мы выпьем вдвоем эту бутылочку, и ты расскажешь мне об Агате. Какова она в постели. Что говорит. Как это делает. Как дышит. Как это с ней. Будешь рассказывать, будем пить, а я буду себе это все представлять... (Сент-Уэн молча смотрит на Господина.) Так что, ты согласен? Скажи что-нибудь! (Сент-Уэн молчит.) В чем дело? Ты меня вообще слушаешь?
Сент-Уэн. Да.
Господин. Ты согласен?
Сент-Уэн. Ага.
Господин. Почему же ты не пьешь?
Сент-Уэн. Я смотрю на тебя.
Господин. Это я вижу.
Сент-Уэн. Мы с тобой одного роста. В темноте нас не отличить.
Господин. Что ты имеешь ввиду? И почему не начинаешь рассказ! Я хочу уже представить себе это! Черта с два, шевалье! Я больше не выдержу! Я должен это слышать!
Сент-Уэн. Вы, друг мой, просите, чтобы я рассказал вам об одной ночи с Агатой?
Господин. Ты не знаешь, что такое страсть! Да, я прошу тебя об этом! Или я хочу слишком многого?
Сент-Уэн. Напротив. Этого мало. Что ты скажешь, если я, вместо рассказа о ночи, дам тебе саму ночь?
Господин. Саму ночь? Мне?
Сент-Уэн (достает два ключа). Маленький – от дома, большой – от комнаты Агаты. Я делаю это каждый вечер, друг мой, уже шесть месяцев. Я прогуливаюсь вдоль улицы, пока на окне не появится горшок с базиликом. Потом открываю дверь в дом, тихо ее закрываю, тихо поднимаюсь наверх, тихо открываю дверь в ее комнату. Рядом с ее комнатой есть уборная, там я разоблачаюсь. Ее комнатка уже открыта, и в темноте она ждет меня в своей постели.
Господин. И вы уступите свое место мне?
Сент-Уэн. С превеликим удовольствием. Но я хочу попросить вас о маленьком одолжении.
Господин. Говорите же!
Сент-Уэн. Можно?
Господин. Разумеется, ничто мне не доставит большего удовольствия, чем возможность сделать вам приятное.
Сент-Уэн. Вы самый лучший друг на свете.
Господин. Не хуже вас. Что же я могу для вас сделать?
Сент-Уэн. Мне бы хотелось, чтобы вы остались у нее до утра. А утром я бы пришел, как ни в чем не бывало, и застал бы вас!
Господин (смущенно смеется). Чудесно! Только не жестоко ли это?
Сент-Уэн. Да нет. Даже весело. Я бы разделся в уборной, и застал бы вас...
Господин. Голый! Хе-хе, какой вы распутник! Вы думаете, получится все это провернуть? У нас только одни ключи...
Сент-Уэн. В дом мы войдем вместе. Вместе разденемся в уборной, и вы пойдете к ней. Когда захотите, дадите знак – и я просто присоединюсь к вам!
Господин. Чудесно! Божественно!
Сент-Уэн. Вы согласны?
Господин. Разумеется! Только...
Сент-Уэн. Только?
Господин. Только понимаете... нет, нет, я совершенно согласен... Но, вы понимаете, первый раз, когда это будет в первый раз, я бы хотел лучше один... а в следующий раз мы могли бы...
Сент-Уэн. Я вижу, вы хотите отомстить за нас несколько раз.
Господин. Это сладкая месть...
Сент-Уэн. Сладкая. (Указывает Господину назад, где лежит Агата. Господин как зачарованный приближается к ней, Агата протягивает к нему руки...) Тише, осторожнее, все спят! (Господин ложится к Агате, она его обнимает...)
Якуб. Я рад за вас, господин, но боюсь, что это может плохо кончиться.
Сент-Уэн (обращается с возвышения вниз к Якубу). Дорогой мой, по всем неписанным правилам слуга должен радоваться, когда его господина оставляют в дураках.
Якуб. Мой господин – добряк и слушается меня. Я не люблю, когда другие господа, не такие добрые как он, водят его за нос.
Сент-Уэн. Твой господин – дурак, и удел ведомого за нос – как раз для него.
Якуб. В некотором смысле мой господин, наверное, действительно глуп. Но я вижу в его глупости привлекательную мудрость, которая едва ли найдется в вашей хитрости.
Сент-Уэн. О слуга, любящий своего господина! Смотри же, как твой господин кончит в этой истории!
Якуб. Сейчас ему хорошо, и я рад за него!
Сент-Уэн. Подожди еще!
Якуб. Я говорю, что ему пока хорошо, и этого достаточно. Разве мы можем иметь что-то большее, чем моменты, когда нам «пока хорошо»?
Сент-Уэн. Он дорого заплатит за эту минуту счастья!
Якуб. А что, если ему в эту минуту так ужасно хорошо, что этого не перевесят и все неприятности, которые вы ему готовите?
Сент-Уэн. Заткнись, слуга! Если я действительно дал этому болвану больше счастья, чем неприятностей, я на самом деле всажу себе в грудь этот нож. (Кричит вглубь сцены.) Эй! Поторапливайтесь! Уже утро!
Явление 3
Нарастают шум и крики. Толпа людей вбегает на сцену и обступает то место, где, обнявшись, лежат Господин и Агата. Кроме прочих здесь находятся Отец и Мать в ночных рубашках, а также полицейский Комиссар.
Комиссар. Успокойтесь, дамы и господа. Происшедшее очевидно. Господин застигнут на месте преступления во время совершения оного. Но, насколько мне известно, это дворянин и порядочный человек. Я надеюсь, что он сам пожелает исправить содеянное, и дело не дойдет до принуждения именем закона.
Якуб. Боже мой, господин, вас уже поймали.
Отец Агаты (силой удерживает Мать, пытающуюся ударить Дочь). Брось, все, что ни делается, все к лучшему...
Мать Агаты (Господину). Ай-яй-яй, вы казались таким приличным человеком, кто бы мог подумать...
Комиссар. Пойдемте, господин.
Господин. Куда вы меня ведете?
Комиссар (уводя Господина). В тюрьму.
Якуб (пораженно). В тюрьму?
Господин (Якубу). В тюрьму, миленький...
Комиссар удаляется, люди вокруг возвышения тоже исчезают, Господин стоит один на возвышении, к нему подбегает Сент-Уэн.
Сент-Уэн. Друг мой, это ужасно! Вы в тюрьме! Как такое могло случиться! Я был у Агаты, но там меня не желают слушать, потому что знают, что вы мой друг, и обвиняют меня во всех своих несчастьях. Агата чуть не выцарапала мне глаза, ее, конечно, можно понять...
Господин. Послушайте, ведь вы единственный, кто может помочь мне выпутаться из этой истории.
Сент-Уэн. Каким образом?
Господин. Достаточно рассказать о нашем уговоре.
Сент-Уэн. Да, я пригрозил этим Агате. Но я не могу так поступить. Вы только представьте себе, какую тень это бросило бы на нас обоих... И все же, это вы во всем виноваты!
Господин. Я виноват!?
Сент-Уэн. Да, вы виноваты! Если бы вы согласились провернуть то похабное дельце, которое я предлагал, Агата была бы застигнута с двумя мужчинами, и все бы закончилось простым анекдотом. Но вы оказались слишком эгоистичны, друг мой! Вы не захотели делиться!
Господин. Шевалье!
Сент-Уэн. Это правда, друг мой. Вы поплатились за свой эгоизм.
Господин (укоризненно). Друг мой!
Сент-Уэн быстро разворачивается и уходит со сцены.
Якуб (кричит на Господина). Черт подери, когда вы уже перестанете называть его другом! Всем уже давно понятно, что этот мерзавец заманил вас в капкан, а потом пошел и сдал вас, только вы этого до сих пор не видите! Да меня поднимут на смех, если узнают, как глуп мой господин.
Явление 4
Господин (поворачивается к Якубу и во время последующего разговора спускается с возвышения). Если бы только глуп, миленький. Еще и несчастен – вот, что главное. Из тюрьмы-то меня выпустили, но я должен был возместить моральный ущерб за поруганную честь...
Якуб (утешительно). Но ничего, господин, все могло закончиться гораздо хуже... Представьте что было бы, если бы этот подлец ее обрюхатил.
Господин. Ты угадал.
Якуб. Что!?
Господин. Это правда.
Последующий диалог между Якубом и Господином лишен всякого комедиантства, оба героя по настоящему печальны.
Якуб. Она была беременна? (Господин согласно кивает головой, Якуб подходит и обнимает его.) Господин, мой маленький, милый господин. Теперь я понимаю, что такое самый скверный конец истории.
Господин. Меня обязали заплатить не только за поруганную честь этой потаскухи, но еще и взять на себя расходы, связанные с родами, а потом за пропитание и воспитание какого-то выродка, который является отвратительно верной копией моего друга шевалье Сент-Уэна.
Якуб. Теперь я понимаю. Самый скверный конец, который может быть у человеческой истории – это выродок. Грустная точка в конце приключения. Клякса в конце любви. Сколько ему сейчас лет?
Господин. Десять. Все это время я продержал его в деревне. Я хочу туда заехать по дороге, заплатить в последний раз за его содержание и отдать этого балбеса учиться.
Якуб. Вы помните, как меня вначале спрашивали (указывает в сторону зрителей), куда мы идем, и я им ответил: «Разве человек знает, куда он идет?» А вы все это время совершенно определенно знали, куда мы идем, мой маленький и печальный господин.